Пролистываю их профили в «Фейсбуке» – это мелочно, упрямо и предвзято. «Посмотрите, как Ноа потрясающе исполняет песню Эда Ширана «Мысли вслух» в «54 Белоу», – написал отец неделю назад, приложив ссылку на «Ютуб». Восемьдесят шесть лайков, тринадцать восторженных комментариев.
«Последняя неделя бродвейских спектаклей с участием Ноа и ваш последний шанс ухватить билеты», – написала мама в прошлом месяце. Пятьдесят восемь лайков, пять человек купили билеты.
Около двух лет назад мои родители выложили фото, где я одета в мантию и академическую шапочку. «Прекрасный день!» – подписал отец. Тридцать два лайка. «Поздравляем нашу девочку с дипломом с отличием!» – написала мама. Сорок семь лайков.
Однажды я невзначай попросила родителей разместить ссылку на мои рассказы на своем профиле в «Фейсбуке». Они пообещали, но так и не сделали, а напоминать им было бы слишком унизительно.
Прошло уже три года с тех пор, как я сделала что-нибудь примечательное. Значит, пора выбрать новую тему, добыть новый материал. Я не могу смириться с забвением или мимолетностью, я должна оставить после себя наследие, я ведь пообещала бабушке. Я не могу родить ребенка, но могу создать книгу.
После составления списка предстоящих мероприятий – концертов, комедийных шоу, открытий галерей, литературных панелей – я пишу Розмари.
Привет, какие планы на завтрашний вечер? Ожидается классная лекция о привлекательности персонажей в литературе, называется «Плохие женщины». Не хочешь послушать?
Я глотаю теплый масала-кофе и жду, пока не завибрирует телефон, передавая ответ от Розмари.
К сожалению, не получится. Но с тебя пересказ!
Я огорченно пишу Калебу.
Как насчет ужина в твоем любимом эфиопском ресторане завтра?
Через три минуты пришел ответ:
Я бы с радостью, но завтра у Бекки последний день. Будем провожать ее всем офисом.
Я трижды перечитываю сообщение. Возможно ли что?..
Нет, это вполне может быть совпадением, что и Розмари, и Калеб заняты в один и тот же вечер. Со стороны Калеба и его коллег очень любезно сделать последний день Бекки запоминающимся, и, разумеется, у Розмари есть своя жизнь. Поэтому я отвечаю Калебу:
Теперь мне нужно все больше и больше материала – если я не могу увидеть Розмари во плоти, то изучу ее виртуальную. Это в последний раз, обещаю себе. Еще немного информации – и я уйду в собственное воображение, установлю границы и перестану преследовать ее.
Пролистываю ее «Твиттер». Последние твиты охватывают самые разные темы – рассказ нового автора в «Нью-Йоркере», пост перед предстоящей поездкой с просьбой порекомендовать, где послушать живую музыку в Нэшвилле, обличение известного женоненавистника в медиаиндустрии и, наконец, вопрос: «Армия «Твиттера», поделитесь вашими любимыми скалодромами в Бруклине. Пытаюсь решить, где купить членскую карту!»
Ватага знакомых, специалистов по соцсетям, рекламные писатели и редакторы изданий о фитнесе и здоровье, наперебой дают рекомендации. Консенсус гласит – «Бруклин Боулдерс» в Гованусе.
Итак, Розмари занимается скалолазанием – это неожиданно, но, с другой стороны, как будто бы предопределено. Неожиданно, потому что я думала, ее стиль – йога, бег и, конечно же, велосипед – 14 миль! – а предопределено, потому что я когда-то жила в Колорадо, вотчине скалолазов, а значит, тоже могу считаться скалолазом. Правда, я ни разу не решилась сходить в зал для боулдеринга
[22] при университете или отправиться в горы, потому что боялась провалиться и выставить себя дурой перед более активными однокурсниками, но со стороны это выглядело интересно, и, возможно, сейчас мне дали второй шанс.
* * *
Путем отсева делаю вывод о режиме тренировок Розмари. «Твиттер» подсказывает, что она планирует посетить презентации книг во вторник и четверг, а так как членство не имеет смысла, если ты не ходишь хотя бы два раза в месяц, значит, Розмари идет в «Бруклин Боулдерс» сегодня вечером, в понедельник. Последователи ЗОЖа ведь любят начинать рабочую неделю с тренировок? Понятия не имею, у меня никогда в жизни не было карточки ни в одном зале, но мне нравится ходить пешком – часто по много миль в день, в наушниках, это помогает мне думать.
Дорога от работы до спортзала занимает всего двадцать минут. Сегодня тот самый вечер, когда наши отношения с Розмари выйдут за рамки книг и кафе. Покупаю разовое посещение, беру напрокат скальные туфли и заполняю отказ от ответственности. Да, я беру на себя ответственность за все, что со мной случится.
– Добро пожаловать, Наоми, – здоровается со мной симпатичный парень – борода, татуировки, мускулы, – за стойкой. – Я Ривер. У нас здесь очень сплоченное и дружное сообщество. Подумай о членстве.
Я улыбаюсь ему, украдкой оглядывая зал. Лучше, если я первая замечу Розмари. В качестве подготовки репетирую нужное выражение лица – смесь удивления и радости, что-то в стиле «Ого, как здорово встретить тебя здесь!».
– Обувь и правда должна быть такой тесной? – Пальцы ног болезненно поджались. Я вращаю стопой, пытаясь разогнать кровь. – Это всегда так ощущается?
– Привыкнешь, – весело говорит Ривер. – Скальники должны плотно облегать стопу для лучшего сцепления…
– Наоми?
По-настоящему удивленная (ирония судьбы), я оборачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу с Розмари. Она все еще в пальто и шарфе. Должно быть, только что пришла.
– Ого, привет! – Не знаю, куда девать руки. – Как здорово встретить тебя здесь!
– Я должна была раньше догадаться, что ты скалолаз! – Расстегнув пальто, она проводит членской карточкой по маленькому аппарату на столе. – После Колорадо это, наверное, просто разочарование.
– Колорадо? – вклинивается Ривер. – Там супер. Столько классных скал.
Не слушая его, понижаю голос и выдаю заготовленную речь:
– Это очень неловко, но я никогда раньше не занималась. Боулдерингом, имею в виду. В университете все с ума сходили, но я слишком трусила. И вот решила наконец узнать, из-за чего вся шумиха.
Розмари распутывает шарф и поправляет тугой хвост.
– Ну, я могу научить тебя основам. Я занимаюсь скалолазанием всего несколько месяцев, так что я не суперэксперт, но помочь могу.
– С удовольствием.
– Тебе нужно переодеться? Я иду в раздевалку, могу показать тебе, где что находится.
Я уже в форме, поэтому спрашиваю:
– А где туалет?
– Там же. Следуй за мной.
Зал просторный, это бывший склад. Громкая музыка отлетает рикошетом от стен. Стандартный фитнес-клуб в университете – это скопление модных парней и девушек, пытающихся сохранить форму при помощи беговых дорожек и штанг, тогда как боулдеринговый зал – место, где каждый аутсайдер кампуса чувствует себя уверенно, тренируя и мозг, и тело. Люди любого телосложения и цвета кожи – хотя самые успешные скалолазы обычно небольшого роста, с мускулистыми предплечьями и хорошо раскачанной спиной – поднимаются и опускаются, скользя по горизонтали и вертикали; руки и ноги тянутся и сгибаются, мышцы напрягаются и расслабляются. Памятуя о мягких местах на теле, я подтягиваю легинсы с высокой посадкой. Прячу все лишнее.
