— Спасибо, солнце, — Кунц поблагодарил официантку и забрал бокал, — а у тебя как дела Гург? Всё продолжаешь заниматься на тех штуках?
— Ты про брусья и турник?
— Да-да, точно на них. Думаю на днях сделать такие же для своих парней. Они хоть и молодые, но кишка тонка тягаться со мной, — Кунц ткнул себя пальцем в грудь. — А мне пятый десяток скоро. Пусть тоже позанимаются. Наберутся сил.
— А может, не будем переводить разговор?
— Какие мы важные, — Кунц отпил с бокала и оставил на себе пенные усы, — Посмотрите на меня. Я в седьмой раз получаю «выстрел» на день рождения, — нижняя губа комично оттопырилась, спрятав верхнюю, — Назавтра у меня фуршет в поместье лорда Анарика, — Кунц забыл, что у него в руке бокал и сделал круговой жест, расплескав пиво. — Простите, что подаю орешки вместо золотой икры, — подмигнув Марку, он, как ни в чём ни бывало, опять приложился к пиву.
Марк улыбнулся, но за соседним столом были не в восторге.
— Дружище, аккуратней там.
— Виноват, — Кунц примирительно поднял руки вверх.
— Шут какой-то, — его товарищ оказался менее вежливым.
Кунц вытер губы и поставил кружку.
— Что-то не так? — он продолжал улыбаться, но Марк уже не ощущал веселья.
Полноватый мужчина, судя по всему, из торговой гильдии повернул изъеденную оспинами щёку к Кунцу и ответил, что всё в порядке.
«Щербатый», — так его окрестил Марк.
— Простите ребята, но я мало расскажу. Знаю, что надзор скоро снимут. Ведь этот урод два месяца прячется. И хорошо, — он слегка барабанил пальцами левой руки по деревянному столу, на безымянном недоставало фаланги. — Больше никто не умрёт. Говорят, мог уплыть в Сорк, — Кунц Маломе смотрел, как пена стекает на дно бокала.
— И что теперь будет?
— Ну, квонун и ребята из картеля точно уедут в столицу. Нам оставят несколько насуко для охраны.
— То есть, они сдались. — подвёл итог до этого молчавший Марк.
Кунц оторвал взгляд от бокала, посмотрев на русоволосого мальца.
— Никто не сдался.
— Да ладно вам. Мы не скажем Бефу.
— Я немного знал мать Амадо. Мой сын уже давно вырос и покинул Рилган, а они с мужем долго не могли завести ребёнка, — рассказывал Кунц, — Сынишка родился одиннадцать лет назад. Через восемь лет умер Амадо-старший — попал в лесной пожар. И вот, через три года, сын.
Повисло небольшое молчание. Марк отстранил кружку с соломинкой. Есть больше не хотелось.
— Вы славные ребята, — похоже, он уже захмелел. — Держитесь друг друга и не давайте Найшу в обиду. Вообще, никого не давайте в обиду. Вы поняли меня?
Оба кивнули.
— Вот и славно.
Он подал сигнал налить ему ещё. Марк и Кор переглянулись. Кунц увидел это и рассмеялся.
— Да не буду я напиваться. Кха-кха, — он откашлялся. — Что-то мы всё о дерьме каком-то и болтаем. Как будто хороших новостей нету.
— Вчера за Миком приходила мать.
— Ха, неужто проснулись родительские чувства?
— Нет, ей нужна была помощь при уборке крыши. Туда, вроде бы, дерево упало.
— А он что же?
— Бегал от неё весь день и прятался.
— Пха-ха.
— Она долго ругалась, но потом ушла.
— После того случая в «Оккапури» он зарёкся лазить по крышам.
Они все рассмеялись.
— Кстати, Гург. Я поспрашивал немного ребят. Они сказали, что знают такого человека, что ты искал. Он купец. Фамилия Зоноф. Говорят, купил большую библиотеку.
— Здорово!
— Но не спеши радоваться. Это тот ещё фрукт, — Кунц мрачновато продолжил, — Зоноф не жалуют простых людей. Несмотря на то, что сами недолго в купцах. В торговую гильдию приняли их деда под конец жизни. Хороший был мужик. Держу пари, открой он лавку с дерьмом — от покупателей отбоя бы не было. Хватка торгаша. Чего не скажешь об отце и сыне.
Кунц сплюнул на пол.
— Мнят о себе невесть что. На деньги деда купили трёхэтажное поместье, свои повара, прислуга, кареты. У моего знакомого там невестка работает. Говорит жрут в три горла по пять раз на дню. Равняются на аристократию. Цацок накупили, — Кунц отпил небольшой глоток, прежде чем продолжил. — Она-то и сказала про библиотеку. Говорит отец накупил сотни томов, но ни разу не видела хозяев за чтением.
— А где это поместье? — Гург немного нагнулся поближе.
— В сторону западных ворот. Если будет нужно, потом уточню.
— Дядя Кунц, ты лучший!
— Гург, я тебе сразу скажу — не ходи туда. Эта семейка ни с кем не церемонится.
— А ещё что-нибудь про них известно?
— Дай вспомнить, — Кунц поставил локоть на стол и опёр щёку, побалтывая пиво в кружке.
Марк придвинул ему орешки и подозвал Тельму.
— Тельма, можно ещё одно пиво?
— Конечно, нет, милая мордашка. Тебе ещё рано.
— Ты сегодня потрясающе выглядишь.
Марк почувствовал левой рукой упругие буфера официантки.
— Ты такой маленький, но уже знаешь, что нужно говорить женщинам, — она улыбнулась и, прижав к себе, поцеловала его в макушку.
Кунц бросил притворно-ревнивый взгляд на эту сцену, а Марк печально вздохнул:
— Теперь я точно сегодня не усну.
Все рассмеялись, даже немного покрасневший Коррус. Она отпустила Марка.
«Хоть какие-то профиты от детского тела», — внутренний дьявол захохотал.
— Это угощение для дяди Кунца.
— Хорошо дорогой, сейчас принесу.
Марк послал воздушный поцелуй, и Тельма ещё больше расхохоталась и ушла с пустыми кружками за стойку.
— Так держать, Гург.
Настроение Кунца заметно улучшилось, и тут он ударил ладонью о стол.
— Точно. Вспомнил! Сына зовут Жан и он как бы это сказать, — по лицу расплылась улыбка, — жиробас.
— Чего?
— Да. Говорят, эта неподъёмная туша даже на улицу выйти не может. Ему приносят жратву в постель.
«Ну, ничего странного, — подумал Марк. — В моём мире тоже было много страдающих ожирением. С весом в двести и даже в триста килограмм».
К ним опять подошла с широкой улыбкой Тельма. Она поставила бокал пива Кунцу и протянула Марку вторую кружку с морсом из кишимицы.
— Это тебе, за хорошее настроение.
Марк хотел ответить что-то в жанре флирта, но его прервали. Кружки и еда полетели на пол. Раздался звук разбитого стекла и женские крики. Они тут же повернулись на шум и увидели, как щербатый сносит свой стол. Кунц тут же поднялся и направился в его сторону. Марк и Кор не двинулись с места, но наблюдали за происходящим.
