Они вышли на улицу, захлопнув за собой дверь. Остальные патриархи помогли убрать со стола и предложили им сыграть в анпу, но Марк отрицательно качнул головой и те, перебравшись в соседнюю комнату и разложив фигурки, стали коротать время за игрой и неспешной беседой.
— Гург, расскажи о себе. Кто ты, чем живёшь?
Приподнявшись с кресла, Клэр ловко перекинула своё тело руками на более широкий диванчик, где раньше сидели святые отцы.
— Садись сюда и рассказывай. — Она хлопнула по месту рядом с собой и, облокотившись, придерживала голову ладонью, внимательно слушая короткий пересказ его жизни. Когда Марк закончил, Клэр убрала локоть и упёрлась в кожу дивана плечом.
— А ты складно говоришь для своих лет.
Его немного разморило от уютной обстановки. В зале ещё щелкал огонь в камине. Каких-то излишеств в доме не было, кроме большого зеркала в другой комнате, что бросалось в глаза.
— Это бабушкино, — заметив взгляд Марка, пояснила Клэр. — Слишком большое. Пришлось поставить в другой комнате. Гург, что хочешь делать, когда станешь старше?
— Изучать магию, — немного подумав, сказал он.
— А что тебе в ней нравится?
— Не знаю. Просто интересно разобраться, как она работает.
— Это неплохая цель. По мне не скажешь, но в прошлом я была боевым магом. Почти достигла первого ранга. — Клэр даже приподняла нос от гордости.
— Ничего себе. То есть я в этом не разбираюсь, в чем разница между рангами?
— В количестве маны.
— И сколько у вас?
— Почти шесть тысяч.
— Чт…о?! — Марк словно вышел из дурмана и смотрел сейчас в улыбающееся лицо девушки. Ту позабавила его реакция.
— Шесть тысяч? Как? В смысле у меня… — он, не договорив, задумался о своей ничтожности, почти осязаемой.
— У тебя сейчас сколько?
— Двадцать шесть.
— Ого. Это очень неплохой результат.
— Да, но это не шесть тысяч. — Настроение куда-то улетало вниз.
— Мне повезло родится резеки.
— Похоже, это карма, раз меня окружают одни гении.
— Карма?
— Неважно, но что вы тут делаете?
— Как что, живу, — рассмеялась Клэр. — Да я поняла, о чём ты. Ну, были обстоятельства. Я вышла замуж и теперь живу здесь.
— И вы не скучаете по тому, что делали?
— Нет, — как-то неуверенно ответила она и потом добавила: — Да, иногда скучаю и очень хочется вернуться к работе, но я сама выбрала такую жизнь. — Марк не особо ей поверил, но не стал заострять внимание.
— У меня сейчас проблемы с оквимой.
— Ещё много времени, и она бывает ближе к шестнадцати.
— Но я слышал…
— Да, я знаю, но шансы получить её в семь лет довольно малы.
— Пока эти шансы есть, я не могу ни о чём другом думать, — сказал Марк, вспоминая, сколько же времени он потерял, не практикуясь с кристаллами.
Дверь в переднюю хлопнула. Сота и Вайз вошли в зал. Лесник подбросил поленьев в камин, стараясь не смотреть в сторону Марка и Клэр.
— Гург, — патриарх присел рядом, обдав его свежестью холодного воздуха, — ты не против на сегодня остаться здесь?
Марк непонимающе сдвинул брови.
— Но нам же осталось часов шесть до Альгуса.
Клэр выпрямилась и посмотрела в спину мужа, который продолжал возиться с камином, потом встретилась взглядом со старцем.
— Сота.
— Клэр, это не обсуждается. Ну так что, — его морщинистое как курага лицо ждало ответа, — переночуем здесь?
Марк задумался. Да, его родные уже совсем рядом, но, если честно, он сильно устал. После всех происшествий и дороги по опасным местам, да ещё и верхом, хотелось немного домашнего уюта. Он потеряет один день тренировок, но это не трагедия. Марк кивнул.
— Хорошо. Мы тогда начнём готовиться ко сну.
— Гург ещё немного посидит со мной, — сказала Клэр подошедшему мужу, — и это не обсуждается. — Она показала язык.
Вайз махнул рукой, мол, что с тобой поделаешь, и пошёл показывать спальные места патриархам. Отвоевавшая внимание Марка, Клэр продолжала с ним разговаривать на разные темы, обнаружив в нём интересного собеседника и слушателя. Рассказывала, как она обучалась, каких людей видела. От неё Марк узнал, что стихии можно смешивать в различных комбинациях, и Клэр даже продемонстрировала шар из кипячёной воды, отправив тот в глиняную кружку метким прицелом и даже не расплескав.
Марк слушал этот щебет, слушал и удивлялся, и кивал. Слушал, с какой любовью и страстью Клэр рассказывала про магию, и удивлялся, насколько та может быть разнообразной. Клэр словно прорвало: в этой глуши она обо всём уже успела переговорить с мужем, и, раскрасневшаяся и с блеском в глазах, она вспоминала, смеялась, иногда ругала каких-то неизвестных Марку людей за скверный характер, но добавляла, что уважает их за знания и силу.
Это был бесконечный поток информации. За что хвататься? Хотелось узнать всё сразу, и он слушал, слушал и слушал, медленно закрывая и открывая глаза, иногда восклицал что-то, поощряя её продолжать. Собственный голос доносился будто издалека. А потом он уснул.
Проснулся Марк глубокой ночью. В соседней комнате. Голова немного гудела, и он не понимал, что произошло. Уловил чей-то тихий разговор. Кажется, Сота и Вайз. Он попытался разобрать, о чем там болтает его попутчик, но тут отчётливо различил всхлип. Что там происходит?
Опять всхлип, и кто-то плачет. Да. Сон отошёл на второй план. Плакала Клэр, точнее, стонала от боли.
— Простите меня, разбудила всех, — голос раздался отчётливо.
— Это не твоя вина. Лежи.
В один момент она не сдержалась и громко вскрикнула.
— Я не могу это больше терпеть, не могу-у-у, — у Марка похолодела спина.
Медленно, чтобы не выдать себя, он повернулся к открытой двери, где еле горел свет от лампы. Ничего не разобрать. Тогда он окинул взглядом всю комнату и увидел отражение в зеркале. У окна стоит мрачный Вайз, на полу устроился священник, а на кожаном диване, где они так хорошо провели время, сидела Клэр в ночнушке и с красным от напряжения и слёз лицом. Левая нога свисала без половины голени, не доставая до пола.
Глава 14
После пробуждения Марк не смог заснуть и лежал, глядя в потолок до рассвета. Все остальные давно разошлись. Вайз задремал в кресле, Сота и четверо патриархов на втором этаже. Клэр успокоилась и тоже тихо посапывала.
Фантомные боли. Вот что её мучило. Состояние, когда у тебя нет конечности, но нервная система по привычке посылает сигнал к культе. У каждого человека в мозге есть проекция всего тела. При отсечении конечности данная проекция в силу каких-то причин сохраняется и наш организм думает, что конечность всё ещё существует.
