Если, видя крупную выгоду, князь не стремится к ней; слыша о том, что грозит бедствием, не принимает предупредительных мер; будучи слабым и недалеким как в активной, так и пассивной политике, стремится приукрасить себя гуманностью и долгом.
Если, не выполняя сыновнего почтения, приличного для государя, предпочитает вести себя применительно к понятиям простого смертного; не думая о выгодах династии, слушает мать; женщины распоряжаются государством, а евнухи – делами.
Если в речах соблюдается искусство, но не закон; в сердце мудрость, но нет плана; государь многоспособен, но к делам не применяет закона.
Если любимые чиновники идут по службе вперед, а старые служаки удаляются; неспособные ведут дела, а способные и честные скрываются; если не имеющие за собою заслуг знатны, а трудящиеся страдают и пребывают в подлом состоянии, тогда народ начинает роптать.
Если отец и братья государя и сановники пользуются милостями выше своих заслуг, а внешними отличиями – не по чинам, отнимая их у государя; их двор содержится с чрезмерною роскошью, и государь не запрещает этого; тогда желаниям сановников нет предела.
Зятья и внуки князей находятся в общении с простым народом, обращаются дурно и гордо с своими соседями.
Говоря о признаках возможной гибели, я не говорю: «Обязательно погибнут», а сказал: «Могут погибнуть».
Обстоятельства, ведущие государя к гибели, исключительно зависят от отношения порядка к анархии и силы к слабости. Дерево сломилось – оно обязательно все было проедено червями; стена рушилась – она обязательно была вся в трещинах.
Однако даже червивое дерево без сильного ветра не сломится; стена, хотя и в трещинах, без сильного дождя не рушится.
Государь, владеющий 10 000 колесниц, если он может подчиниться плану и поступать согласно закону, окажется ветром и дождем для владетеля, обреченного на гибель, и тогда объединение Китая не представится трудным.
Три охраны
У государя есть три охраны. Если они установлены, государство спокойно, а сам он славен, в противном случае владение подвергается опасности, и сам он попадает в опасное положение.
Когда мы видим, что три охраны не установлены?
Если чиновники говорят об упущениях стоящих у власти, ошибках ведущих дела и вообще о чувствах чиновников, а государь не скрывает этого у себя в сердце. Он рассказывает обо всем приближенным и имеющим власть, заставляя тех чиновников, которые хотели бы говорить, сообразоваться с желаниями их и, соответственно этому, докладывать государю.
В таком случае люди, говорящие честно и владеющие правильным путем, не получат доступа к государю, а преданные и прямые день ото дня будут становиться более чуждыми престолу.
Если государь, любя кого-нибудь, не решается самостоятельно облагодетельствовать его, но ждет, когда другие станут хвалить, и тогда только оказывает ему милость; ненавидя кого-либо, не наносит ему сам, по своей собственной инициативе, вреда, ожидая порицания других, и после этого уже наказывает; тогда у государя не будет авторитета, и значение его перейдет к ближайшим советникам.
Если государь, боясь сам трудов правления, предоставляет чиновникам сообща вести дела, власть переходит к ним; это ведет к тому, что в руках чиновников находится власть над жизнью и смертью и та важная прерогатива, которая состоит в распоряжении наградами и наказаниями; в последнем случае будет налицо грабеж государя.
Это несоблюдение трех охран; последнее же – признак лишения престола и убийства государя чиновниками.
Грабеж бывает троякий: явный, дел и грабеж наказаний.
Первый состоит в следующем. Высшие сановники распоряжаются властью с исключительною целью приобретения чиновников на свою сторону. Они ведут управление так, что и внешние и внутренние дела без них не могут исполняться. Даже те из способных и честных, кто идет против сановников, обязательно попадут в беду, покорные же их желаниям благоденствуют. Поэтому никто из чиновников не решается быть преданным государю и любить государство, чтобы бороться за выгоды династии.
Если государь, будучи даже способным человеком, не в состоянии самостоятельно решать дела, а среди чиновников есть такие, которые боятся быть преданными ему, такое владение есть владение, обреченное на гибель. Это государство без чиновников, но разве нет приближенных и мало сановников при дворе?
Все чиновники пользуются своим содержанием для поддержания людей, действуют в личных интересах и не проявляют справедливости и преданности. Это – явный грабеж.
Второй случай состоит в следующем. Чиновники торгуют милостями государя, держа в своих руках власть. Они потворствуют уделам, приобретая этим расположение народа, чтобы стоять выше государя; они коварно говорят о счастии и несчастии, выгодах и потерях для владения, чтобы подделаться к склонностям правителя. Последний слушает их, умаляя себя и государство и передавая все в их руки.
В случае неудачи они разделяют беду совместно с государем; в случае же удачи ее плодами пользуются только сановники. Стоящие у власти все в один голос единодушно прославляют их, сановников, прекрасные качества. Поэтому тот, кто станет говорить дурно о таких людях, не встретит доверия. Это грабеж дел.
Третьим – называются самовольные действия чиновников при надзоре за тюрьмами, приведении в исполнение запретительных мер, наказаниях и казнях. Это грабеж наказаний.
Если эти три охраны не соблюдены, начинается ограбление, в противном случае оно прекращается. Если ему путь закрыт, то можно стать императором.
Меры обеспечения внутреннего порядка
Бедствие для государя кроется в доверии к людям: при доверии он подчиняется их воле. Чиновники в отношении государя не имеют родственных чувств; они связаны его властью и не могут не служить. Чиновники, служа, непрестанно наблюдают за желаниями государя, он же беззаботно занимает свой престол. Поэтому на свете и бывают случаи лишения власти и убийства государя чиновниками.
При излишнем доверии государя к своему сыну коварные чиновники воспользуются последним для осуществления своих замыслов.
Если государь оказывает излишнее доверие жене, коварные чиновники воспользуются ею для осуществления своих замыслов.
Если нельзя верить даже жене и сыну при предполагаемой близости первой и любви второго, то ясно, что и среди остальных людей нет заслуживающих доверия.
Кроме того, бывает, что жены и законные дети-наследники владетелей больших и малых государств желают ранней смерти своего государя.
Жена не связана с государем родственными узами; при любви правителя к ней она испытывает на себе расположение, при нелюбви – наступает отчуждение. Пословица говорит: «Которую мать люблю, сына той и нянчу».
