Невозможность повелевать низшими, будучи правителем, налагая запреты лишь на самого себя, – это называется самоограблением. Не быть в состоянии заставить совершенствоваться своих подданных и делать это самому – беспорядок; не вводя экономии среди низших, быть экономным самому – это называется бедностью.
Разумный государь направляет людей к тому, чтобы у них не было личных интересов (противных государственным), налагая запреты на тех, кто кормится своим коварством. Ему обязательно докладывают о тех, кто, отдавая все свои силы делу, доставляет выгоду высшим; известные же ему получают награды. Люди бесчестные и занятые личными целями узнаются им и тогда неукоснительно подвергаются наказанию.
Поэтому преданные сановники исчерпывают свою преданность, служа интересам государства; народ и ученые вкладывают все свои силы в семью; чиновники достигают высокого нравственного совершенства. При таких условиях расточительность вдвое большая (той, которую допускал князь Цзин) не составит бедствия для государства.
Итак, совет, данный Конфуцием об экономии в финансах, не заключал в себе того, что было настоятельно необходимо для него. Если бы ответить трем князьям одной фразой: они могли бы освободиться от беспокойства, хорошо зная своих подданных.
Зная их хорошо, запрещают в малом; тогда зло не накопляется. В последнем случае нет партийности; при отсутствии же ее проводится различие между общим и частным; благодаря этому рассеиваются партии.
Если нет партий, то не бывает помехи во внешних делах и партийности в делах внутренних. При отчетливом знании видят хорошо все; тогда ясны бывают награды и наказания. При последнем условии государство не бывает бедно. Поэтому я и полагаю: благодаря одному ответу три князя освободились бы от беспокойства, разумея знание подданных.
Лао-цзы говорит: «Тот, кто правит государством, руководствуясь мудростью, – вор государства».
Способности и положение
Шэнь-цзы сказал: «Летающий дракон летает в облаках, а прыгающая змея плавает в тумане. Уйдут облака, рассеется туман, и дракон и змея станут похожи на цикаду и муравья; они потеряют почву».
Если добродетельный в подчинении у негодного, власть становится слабой, а положение низким; тогда как при обратном условии, когда негодный может быть подчинен добродетельному, достигается соответствующий результат: власть значительна, положение почетно.
Когда император Яо был простым смертным, он не мог управиться с троими, а Цзе, занимая императорский престол, был в состоянии привести в смятение весь Китай.
Из этого я заключаю: власть и положение достаточная опора сами по себе, а добродетель и мудрость не заслуживают сами по себе того, чтобы к ним стремиться.
Лук слаб, стрела же заносится высоко: ей помогает ветер. Бывает, что человек сам по себе никуда не годится, а оказывается, что его распоряжения исполняются: он получает поддержку в людях. Поэтому, когда Яо приказывал подчиненным, народ не слушал его указаний; когда же он сел на престол, лицом обратясь к югу, и стал императором, его распоряжения исполнялись и запрещения имели силу. Из этого следует, что способности и мудрость недостаточны для покорения толпы, а власть может подчинить способных добродетельных.
Ответ Хань Фэя:
«Относительно летающего в облаках дракона и поднимающейся в тумане змеи я согласен с тем, что они находят себе почву: первый в облаках, вторая в тумане. Хотя это и так, но мне не удавалось видеть, чтобы только положиться на свою собственную власть было достаточно для управления, устранив способности. Обладать положением, которое дают облака и туман, и парить среди них, – это всецело зависит от прекрасных способностей дракона и змеи. Допустим, что облака густы, но цикада не в состоянии летать в них; туман обилен, но муравей не может плавать в нем. Когда облака густы и туман обилен, невозможность пользоваться ими для передвижения зависит от того, что способности цикады и муравья слабы.
Цзе и Чжоу были императорами, и авторитет владыки неба был для них облаками и туманом; но Китай не избежал великой смуты: их способности были незначительны. Если данное лицо пользуется положением Яо, водворившим порядок во вселенной, то в чем же их власть будет отличаться от таковой же Цзе, который, будучи императором, привел Китай к смуте?
Власть, сама по себе, не дает возможности добродетельным пользоваться ею, а дурным не пользоваться. В первом случае во вселенной устанавливается порядок, а во втором, если ею пользуются люди негодные, наступает анархия. Природа людей такова, что добродетельных мало, а дурных много. Если пользоваться теми выгодами, которые дают авторитет и власть для помощи дурным людям, вносящим смуту в мир, тогда много найдется таких, которые внесли смуту во вселенную благодаря власти, и мало водворивших благодаря ей порядок.
Власть способствует водворению порядка или оказывает содействие смуте. Поэтому Чжоу-шу говорит: «Не приделывай тигру крыльев: он полетит в город, выберет себе кого-нибудь и съест». Давать власть дурным – это привязывать тигру крылья. Цзе и Чжоу строили высокие башни и рыли глубокие пруды, чтобы истощить народные силы; поставили раскаленный столб, чтобы принести вред народу. Цзе и Чжоу могли вести себя распущенно: авторитет государя для них был (как для тигра) крыльями. Если бы обратить Цзе и Чжоу в простолюдинов, то они подверглись бы наказанию, совершив один только проступок. Власть вскармливает тигров и волков и приводит к жестокости и анархии. Это причина великих бедствий для вселенной, так как власть в отношении устроения и беспорядка имеет определенную роль.
Невысока мудрость говорящего только о том, что власть, сама по себе, достаточна для водворения порядка во вселенной. Если дать Цзан Хо править прекрасным конем и прочной колесницей, люди станут смеяться; когда же ими правит Ван Лян, то он в день проедет тысячу ли.
Лошадь и колесница те же, почему же в одном случае будет насмешка, а в другом тысяча ли? Потому, что слишком велика разница между искусством и неумением.
Допустим, что государство – экипаж; положение – лошадь; распоряжения – поводья, а наказания – бич. Если правят Яо и Шунь, то во вселенной водворяется порядок, а при Цзе и Чжоу наступает анархия: слишком далеки друг от друга добродетельный и негодный.
Беда, вытекающая из того положения, когда не понимают, имея в виду быстроту движения и дальность расстояния, что следует поручать в таком случае управление экипажем Ван Ляну; не умеют поручить выполнение добродетельным и способным, желая внести полезное и уничтожить вредное, есть результат непонимания аналогии. Яо и Шунь – Ван Лян, управляющий народом».
Далее Хань Фэй (?) заметил: «Этот человек считает, что положение, само по себе, достаточно для управления чиновниками».
Гость сказал: «Если кто-либо скажет, что необходимо ждать добродетельных для водворения порядка, то я не считаю правильным этого мнения».
