Хотя он и раскритиковал его работу, надо было признать, что в душе был искренне восхищен.
Однако надеялся, что больше эта ошибка не повторится.
* * *
Добравшись до кампуса, Фан Му понял, что совсем не хочет домой. Все эти любопытные глаза, провожающие его, — при одной мысли о них он ощущал неловкость. Недолго поколебавшись, пошел по длинной дороге, мимо легкоатлетического стадиона.
Весь день палило солнце, и трибуны вокруг стадиона были еще теплыми. Фан Му присел на разогретую скамью. В темноте он видел парочки и группы, бродящие по беговой дорожке. Поблизости раздался смех, и юноша, не удержавшись, улыбнулся.
Внезапно ему захотелось курить. Вытащив из кармана пачку «Гибискус Кинг», он поджег сигарету и сделал глубокую затяжку.
Уже долгое время Фан Му жил, не задумываясь о будущем. Как будто стремился к какой-то цели, но сказать, в чем она заключается, не мог, и оттого ощущал пустоту внутри. Бесконечные сомнения. Поспешные выводы. Места преступлений, залитые кровью. Жуткие фотографии на компьютере. И непрекращающиеся ночные кошмары. Все это, словно мрачная тень, преследовало его последние два года. И вот теперь он понял, что измотан до предела.
«Так чего же я хочу?»
Он поглядел на звезды, мерцающие в небе. Казалось, что кто-то оттуда подмигивает ему.
«Вы все, там, наверху… что мне делать?»
* * *
Фан Му успел в общежитие к комендантскому часу. Как только он вошел в комнату, Ду Ю сообщил, что весь вечер ему названивает мать.
Фан Му набрал родительский номер. Она взяла трубку с первого гудка — судя по всему, так и сидела у телефона.
— Почему ты возвращаешься так поздно?
— Просто гулял. — Фан Му не хотелось посвящать ее в подробности. — Что-то случилось?
— Нет-нет, ничего. Просто в последний раз, когда ты был дома, мы заметили, что ты очень худой. Мы с папой волнуемся. Он хотел с тобой об этом поговорить, но ты так быстро уехал!
— Мам, со мной все в порядке. Не беспокойтесь за меня. Как у вас дела?
— Отлично. — Она сделала паузу. — Му, малыш, ты не мог бы подробнее рассказать, чем занимался в последнее время?
— Да ничем особенным. Ходил на занятия, читал…
— И помогал полиции ловить преступников?
— Нет! — Лгать матери было тяжелее всего. Фан Му чувствовал, как изменился при этих словах его голос.
Мать секунду помолчала, потом вздохнула.
— Фан Му, я уже немолода. Ты же знаешь, как я волнуюсь, когда думаю, чем ты занимаешься вдалеке от нас, с какими людьми общаешься… Прошу, не заставляй меня тревожиться.
Он ничего не ответил.
— В последние дни мне все время снится один и тот же кошмар. Тот мальчик, Ву Хан, убивает тебя. И я в ужасе просыпаюсь. Отец спрашивал, что со мной творится, но я не стала ему говорить.
— Мам, тебе больше не надо об этом думать. Все давно в прошлом.
— Я знаю. Но ничего не могу поделать. — Ему показалось, что она с трудом сдерживает слезы. — Му, малыш, пообещай мне, что больше не станешь ввязываться ни во что опасное и заживешь самой обычной жизнью, как все нормальные люди. Хорошо?
— Хорошо.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Повесив трубку, Фан Му еще немного посидел, глядя в пространство. Потом взял полотенце и пошел умываться. Он был без футболки, поэтому в зеркале над раковиной отразился его худой торс. Кожа выглядела бледной, а грудь — впалой.
Юноша пододвинулся к зеркалу ближе и вгляделся в отражение: коротко стриженные растрепанные волосы, высокий лоб, бледные запавшие щеки, глаза с красными прожилками, черная щетина на подбородке, нахмуренные брови, морщины, тянущиеся от глаз к вискам.
«Разве так выглядят в двадцать четыре?»
Фан Му покрутил головой вправо-влево, пристально рассматривая себя.
Над соседней раковиной умывался студент с курса коммерческого права, Чжу Туанчжи. Его лицо все было в пене от средства против прыщей.
— Разочарован? — усмехнулся он, подмигнув Фан Му, который продолжал таращиться в зеркало с отсутствующим видом. Протянул ему тюбик геля для умывания и спросил: — Может, попробуешь?
— Что?.. А, нет. Все в порядке.
Чжу Туанчжи еще некоторое время продолжал массировать лицо, потом тщательно смыл с него пену, промокнул кожу полотенцем и посмотрелся в зеркало. Наконец улыбнулся своему отражению и, довольный, пошел прочь.
Вспомнив про его «умывальный ритуал», Фан Му на миг призадумался, а потом тоже улыбнулся в зеркало — в точности как Чжу Туанчжи.
«Вот черт, — подумал он, — когда я зол, то выгляжу лучше».
Но все-таки надо улыбаться.
Он наполнил раковину ледяной водой и макнул туда голову.
В конце концов, мир населен не одними лишь серийными убийцами.
Глава 10
Пятиконечная звезда
Вечером 30 июня 2002 года в Йокогаме, Япония, Бразилия играла с Германией в финале футбольного кубка мира.
С самого начала чемпионата во всех барах близ университетского кампуса Цзянбина транслировали матчи. Сегодня, в вечер финала, ни в одном из них не было свободного места.
Фан Му с приятелями поужинали в ресторанчике сычуаньской кухни под названием «Гуан-Юань». Стол перед ними был заставлен пивными бутылками, усыпан скорлупой от фисташек и пустыми стручками эдамаме
[11]; тарелки с немудреной едой стояли уже пустые. Примерно так же выглядели и остальные столики в зале. Все посетители столпились перед 21-дюймовым цветным телевизором на стене; хозяин за барной стойкой щелкал по кнопкам калькулятора. Судя по довольному выражению лица, он не возражал бы, если б чемпионат мира проводили каждый месяц.
Фан Му затащили в бар приятели — Ду Ю, Чжу Туанчжи и Лю Чжанчжун. Сначала он отнекивался, но потом вспомнил, что ему все равно нечем заняться, да и матч наверняка будет интересным. Но поставил условие: никакого гриля.
Естественно, посетители в ресторане разделились на две группы: одни болели за Бразилию, другие — за Германию. Фан Му не следил за футболом и, кроме Роналдо, никого из игроков не знал. Однако, увидев, что Ду Ю и остальные болеют за Бразилию, решил, что и он с ними.
В первом тайме ни одной команде забить не удалось. Бразилия играла немного пассивно, но и Германия не рвалась вперед, хотя возможности были. В перерыве весь бар обсуждал игру и решал, кто же все-таки победит. Делались ставки — в основном на выпивку, — но как только игра возобновилась, все так и прилипли к экрану.
Поначалу Фан Му откровенно скучал. Первый вечер в роли болельщика, а его команда играет так себе! Однако азарт толпы оказался заразительным, и очень скоро он уже кричал вместе с остальными.
