Фан Му всмотрелся в отвертку, погруженный в свои мысли. Потом заметил что-то у ног Тай Вея:
— Погляди-ка!
Тай Вей наклонился и подобрал с пола ключ. К ключу на резинке была подвешена металлическая бирка с гравировкой «ЖР».
Тай Вей перевернул ключ.
— Номер шесть?
— Или девять? — спросил Фан Му, вставая.
Они переглянулись. Так все-таки шесть или девять?
— Кажется, — сказал Фан Му, — это ключ от шкафчика в женской раздевалке.
— В женской? — переспросил Тай Вей. — Тогда это девятка, потому что шестой шкафчик точно заперт.
Фан Му взял ключ у него из рук и пошел к выходу.
Тай Вей последовал за Фан Му в женскую раздевалку. Оглядевшись, студент отыскал шестой шкафчик. Попробовал ключ — замок не открылся.
— Эй, тут еще один номер шесть, — воскликнул Тай Вей удивленно, указывая на другой шкафчик.
Фан Му подошел. На металлической двери шкафчика была привинчена шестерка. Он сунул ключ в замок, и тот без усилий повернулся.
Юноша легонько подтолкнул шестерку. Она закрутилась на месте: 6, 9, 6, 9…
Тай Вей посмотрел на нее поближе. Один из двух винтов, удерживавших цифру на месте, отсутствовал.
— То есть это шкафчик номер девять, — сказал он, глядя на Фан Му. — Но кто-то исхитрился переделать его в шестой.
Шестой.
Губы Фан Му растянулись в слабой улыбке.
На этот раз их кто-то не добился своей цели.
Глава 19
Значение любви
— Угу… Ладно, я понял. Пока все остается по-прежнему. До связи.
Фан Му повесил трубку и указал на мандарины на прилавке:
— Вот эти почем?
Тон Тай Вея по телефону был мрачным. Он сообщил Фан Му, что после нападения полиция всю ночь прочесывала кампус в поисках убийцы. Тот оказался неуловим. Поэтому полицейское наблюдение в кампусе сохраняется.
Фан Му прекрасно понимал, что чувствует Тай Вей. Он оказался от убийцы на расстоянии вытянутой руки, а тот умудрился из этой руки вырваться. Ни один полицейский не смирится с таким. Скорее всего, сейчас Тай Вей раз за разом прокручивает в голове события прошлого вечера. Если бы бежать немного быстрее… Если бы взяться за пистолет пораньше… Если бы выстрелить поточней…
Сам Фан Му беспокоился не так сильно. Возможно, потому, что они рассматривали дело с разной перспективы. Тай Вея заботила прежде всего поимка убийцы. Фан Му тоже хотел поймать его как можно скорее, но для него было важнее, что на этот раз они не позволили преступнику разделаться с новой жертвой. В тот вечер, изложив полицейским свою версию событий, Фан Му вернулся в общежитие и крепко заснул. На следующее утро, когда новость дошла до студентов и те стали стучаться к нему, чтобы узнать, что случилось, Фан Му безмятежно спал.
Проснувшись и кое-как отделавшись от посетителей, он решил навестить с друзьями Лю Чжанчжуна в больнице.
С корзиной фруктов, которые они купили по заоблачным ценам в палатке возле входа в больницу, Фан Му с приятелями зашли внутрь и поднялись на третий этаж, в стационар. Пока Ду Ю метался по коридору в поисках 312-й палаты, Фан Му сразу направился к дверям, возле которых дежурили двое полицейских. Один из них его узнал, поэтому вопросов не последовало и их впустили внутрь.
Вокруг кровати уже стояли несколько человек, и при их появлении все обернулись. Двоих Фан Му помнил. Это были полицейские, вбежавшие вчера вечером в зал.
Они приветственно кивнули ему, а потом один обернулся к врачу и спросил:
— Значит, вы говорите, что в текущем состоянии он не может отвечать на вопросы?
— А разве так не видно? — резко сказал врач. — Он же без сознания. Как вы собираетесь его допрашивать?
Двое полицейских переглянулись с безнадежным видом и молча вышли из палаты.
Поставив корзину с фруктами на подоконник, Фан Му вгляделся в лицо Лю Чжанчжуна.
Его голова была замотана бинтами, кожа — белая как мел. Глаза полуприкрыты, на рту кислородная маска. Он выглядел ужасно слабым.
Сердце Фан Му упало. Ранение Лю Чжанчжуна оказалось куда серьезнее, чем он предполагал. Когда двое полицейских прошлым вечером вынесли его на площадку, то сказали, что он «в порядке». Похоже, это означало просто, что он еще жив.
Фан Му перевел взгляд на карту больного, прикрепленную к кровати. В самом верху было написано просто «вдавленный перелом черепа».
«Вдавленный», — про себя повторил он. Значит, убийца нанес ему удар тупым предметом — вероятно, молотком.
Чжу Туанчжи, сосед Лю Чжанчжуна по комнате, дремал в кресле рядом с больным. Ду Ю растолкал его:
— Ну, как он?
Чжу Туанчжи зевнул и ответил:
— Ночью сделали операцию. Врач сказал, опасности для жизни нет, но его пока подержат тут, для наблюдения.
Внезапно из коридора до них донесся шум. Какой-то мужчина за дверью спорил с полицейскими, плакала женщина.
— Я его мать, — всхлипывая, повторяла она. — Вы не можете мне запрещать войти к нему.
Потом дверь открылась и, запыленные с дороги, в палату вошли супруги средних лет. Обведя палату встревоженными взглядами, они поспешили к кровати Лю Чжанчжуна.
Женщина, еще не дойдя до нее, разрыдалась.
Чжу Туанчжи вскочил с кресла и подхватил ее под локоть.
— Не плачьте, Тетушка. Пожалуйста, присядьте. С Чжанчжуном все будет в порядке.
Мать Лю Чжанчжуна села на постель рядом с ним. По ее лицу катились крупные слезы; одной ладонью она зажимала рот, чтобы не потревожить сына. Наклонившись, легонько погладила его по щеке.
Отец Лю Чжанчжуна вполголоса прочитал диагноз в карточке.
— Вдавленный перелом черепа? — В его голосе звучали ужас и скорбь.
— Не волнуйтесь, Дядюшка, — немедленно вмешался Ду Ю. — Врачи сделали ему операцию. Они говорят, никакой опасности нет.
Отец кивнул, слегка успокоенный. Затем оглядел молодежь, собравшуюся в комнате.
— Вы однокурсники Чжанчжуна? Расскажите толком, что произошло.
Ду Ю глянул на Фан Му.
— Подробностей я не знаю. Известно только, — он качнул головой в сторону Фан Му, — что этот парень спас Лю Чжанчжуну жизнь.
Отец Лю Чжанчжуна обернулся к Фан Му, а мать вцепилась ему в руку.
— Мальчик, прошу, расскажи Тетушке, что там случилось на самом деле, — взмолилась она. — Кто это сделал?
— Тетушка, я и сам толком не знаю, что произошло. Я оказался там случайно.
Внезапно она упала на колени и воскликнула, рыдая:
