– Не беспокойтесь, мессир, ваше имя всегда будет рядом с именем Чёрной Герцогини, – заверил его Кол. – Убеждён, что она не умалит ваших заслуг.
– Это будет поистине грандиозно! – мечтательно улыбнулся Каладиус. – Хотел бы я увидеть, каков будет этот мир без Бараканда и Симмера…
– Увидете, мессир, – пообещал Кол, хотя, признаться, и не слишком-то веря в это обещание.
Каладиус же в ответ лишь горько рассмеялся, но тут же перестал, поскольку смех стал переходить в надсадный кашель. Откашлявшись, он отпил из бокала, услужливо поданного мастером Теней.
– Очень в этом сомневаюсь, мастер Кол, – произнёс он, утирая всё ещё слезящиеся глаза. – Дело в том, что моё заклинание, которым воспользуется наша милая Герцогиня, потребует от меня определённой жертвы.
– О чём вы говорите, мессир?.. – не на шутку встревожился Кол, обескураженный словом «жертва».
– Чтобы заклинание сработало, потребуется моя кровь, и немало – двадцать четыре унции
37.
– Ничего себе!.. – выдохнул Кол.
– Не говоря уж о том, что для верности мне придётся накинуть одну-две унции сверху, ведь всякое может случиться, и нельзя, чтобы из-за такой малости всё пошло прахом.
Кол и Кроха потрясённо глядели на великого мага. В его состоянии потеря такого количества крови действительно могла закончиться весьма плачевно.
– А если собирать кровь понемногу? – наконец подал голос Кроха. – Так, чтобы это было безопасно.
– Не выйдет, мой добрый друг, – грустно улыбнулся Каладиус. – Собранную кровь необходимо будет поместить в особый сосуд и запечатать. В противном случае она быстро потеряет силу. У меня есть лишь один подобный сосуд, и, запечатав, его уже нельзя будет вскрыть, не повредив. Так что у меня будет лишь одна попытка. Не беспокойтесь, мэтр Бонни пообещал помочь мне в этом. Всё случится нынче вечером.
– Но этот мэтр Бонни сумеет ведь оказать вам необходимую помощь! – взволнованно проговорил Кол. – Подумаешь – двадцать пять унций! Мой отец, бывало, похвалялся, что при ранении он потерял больше двух пинт
38 крови!
– Я тоже так думаю, – легко согласился Каладиус, но его улыбка оставалась всё такой же грустной. – Побольше покоя и красного вина – и всё будет в порядке.
– Покой и красное вино – лучшие лекарства, мессир! – Кол сглотнул внезапный комок в горле. – Не начать ли нам прямо сейчас?
– Почему бы и нет, – усмехнулся в ответ великий маг. – Мне будет весьма приятна ваша компания.
И они действительно провели вместе время до самого вечера. Пили, правда, довольно мало, да и Каладиус всё больше молчал и слушал, поскольку быстро уставал. Но Кол с Крохой болтали почти без умолку, вспоминая различные истории, которые время от времени заставляли великого мага тихонько посмеиваться.
Когда вновь объявился медикус, Кол невольно вздрогнул. Эта унылая фигура в чёрном на мгновение представилась ему в образе оллани
39. В руках мэтра был небольшой чёрный саквояж.
– Вы готовы, мессир Баррта? – осведомился он, словно надеялся, что пациент вдруг передумает.
– Да, мэтр Бонни, – Каладиус был несколько бледен, но решителен. – Приступим. И помните: что бы ни случилось, вы не должны прервать процедуру! Двадцать пять унций, и не каплей меньше!
– Я сделаю всё, как вы велели, мессир, – вздохнул лекарь. – Я уже высказал своё мнение относительно этого, но решение принимать вам.
– Оно уже принято, мэтр, – мелкие бисеринки пота блестели в свете свечей на лбу великого мага. – Господа, прошу, оставьте нас. Я не хотел бы, чтобы вы видели всё это… Как только получите кровь, немедленно отправляйтесь в путь! Вот там, в углу стоит ларец. Возьмите его, там всё, что потребуется, чтобы исполнить заклинание.
– Прощайте, мессир, – сдавленным голосом проговорил Кол, подходя к ложу больного и пожимая дряблую трясущуюся руку. – Будьте сильным! Всё будет хорошо!
– Это кровопускание только освежит вас, мессир, – Кроха подошёл вслед за Колом и бережно пожал руку волшебника. – Надеюсь, мы ещё увидимся!
– Непременно, друг мой, – слабо улыбнулся Каладиус. – А теперь ступайте и ждите…
Поклонившись с некоторым благоговением умирающему старику, Кол поспешил выйти, поскольку чувствовал, что сердце его разрывается. Кроха, подхватив довольно большой ларец, потопал следом.
Они ждали достаточно долго – наверное, целый час. Хотя, быть может, это лишь складывалось такое ощущение. Наконец лекарь вышел, держа в руках небольшой металлический сосуд с явно заметным фиолетовым отливом.
– Ну как он? – бросился к нему навстречу Кол.
– Без сознания, – мрачно помотал головой медикус. – Впал в забытьё больше четверти часа назад. Но организм пока справляется, и я не стал его беспокоить. Надеюсь, придёт в себя в течение часа. Если нет… Тогда буду пробовать определённые средства…
– Он выживет?
– Не знаю, – вздохнул лекарь. – Он очень болен и очень слаб. Последнее, что ему было нужно в нынешнем состоянии – потеря такого огромного количества крови. Я не уверен, что его организм справится с такой кровопотерей. Подобное испытание бывает непростым и для молодых и здоровых…
– Сделайте всё, что только можете, и постарайтесь сделать даже невозможное, – попросил Кол, принимая из рук лекаря сосуд с кровью. – Вы даже представить себе не можете, что это за человек и насколько он важен для этого мира!
Мастер Теней не удержался и заглянул в сосуд. В сумраке коридора кровь казалась почти чёрной. Её вид завораживал. Кол как будто бы смотрел не просто на жидкость, некогда бегущую по жилам великого мага – он смотрел на саму его жизнь. И очень надеялся, что оставшегося хватит, чтобы мессир сумел выкарабкаться.
Прикосновение тяжёлой ладони Крохи к плечу вывело Кола из задумчивости. Кивнув, он достал небольшую крышку. На сосуде была нарезана резьба, и крышка эта идеально к ней подходила. Завернув её на два оборота, мастер Теней почувствовал, как сосуд в его руках слегка нагрелся. Сработало заклинание, и теперь открыть его мог лишь тот, кому он предназначался. Даже Кроха, с его недюжинной силой, не сумел бы вскрыть надёжно запечатанную ёмкость.
– Пора в путь, – убирая драгоценный сосуд в ларец, произнёс Кол.
Они ушли, так и не заглянув в комнату, где лежал бесчувственный маг. Если мессир всё же очнётся, они узнают об этом, вернувшись к Солане. Если же нет… Что ж, в конце концов, это не самая худшая смерть…
