Оставалось только ждать возвращения судна и молиться, чтобы жара не прикончила их раньше. Соврод обещал, что документ прибудет не позднее первой недели увиллия.
Свои последние дни в Шатре мастера Теней полностью пользовались гостеприимством контрабандиста. Днём они спасались от пекла в его уютном погребке, а ночевали теперь в одной из комнат его дома, который обладал преимуществом перед квартирой Гильдии, поскольку был окружён тенистыми деревьями, хоть немного спасавшими его от палящего солнца.
Кол наконец рассказал Крохе свою тайну, ведь теперь у него было абсолютное доказательство того, что он не сумасшедший, видящий галлюцинации. Он рассказал другу обо всём, что случилось на холме и о замешательстве некромантов. Разумеется, всё это он рассказывал в присутствие Соврода. Увы, но там, где оказались бессильными даже маги, заглядывающие за изнанку мира, подавно не могли ничем помочь торговец и охотник за головами. С другой стороны, Кол наконец-то выговорился всласть, причём не тем, кто слушают его лишь с учёным интересом, рассматривая всё как весьма увлекательный академический случай.
За все эти дни пребывания в Шатре мастер Теней не возобновил связи ни с Гильдией, ни с чернокнижниками. Он понятия не имел, занимается ли Алтисан его делом, или уже позабыл о нём, занятый дегустацией вин и чревоугодием. И теперь это уже не имело никакого значения, ведь через считанные дни желанный документ будет у него в руках.
Поставки у Соврода работали с отменной точностью. Корабль с грузом, который также должен был принести и посылку от Ваира, прибыл ровно в тот день, в который его и ожидали, а вскоре Кол заполучил долгожданный конверт.
Разумеется, любопытство заставило его достать небрежно исписанный лист и прочесть каракули Волрада, но, откровенно говоря, он почти ничего там не понял. Для него расшифрованный текст мало чем отличался от зашифрованного – он понимал смысл большинства слов по отдельности, но совершенно ничего не мог понять в целом. Впрочем, это и не была его забота – пусть над этим ломают головы те, кто поумнее.
Последним подарком и дружеским жестом Соврода стал корабль, на котором мастера Теней должны будут достичь Пранта. Может быть, ушлый контрабандист хотел воспользоваться случаем, чтобы пополнить какие-то из своих запасов, но, как бы то ни было, а жест был весьма широким и весьма приятным Колу. Конечно, имея ресурсы и возможности мастера шестого круга, он без проблем зафрахтовал бы судно, но даже не подумал об этом. Щедрое предложение было принято с радостью и благодарностью.
Колу было действительно жаль расставаться с Совродом. За эти месяцы, что мастер Теней провёл в Саррассе, старый контрабандист сделался ему другом. К сожалению, судьба не так часто баловала его такими друзьями, не на словах, а на деле доказавшими свою преданность. Кроме того, со стариком было очень интересно поговорить, а ещё он иногда очень сильно напоминал господина Танисти.
Вообще в последние два года вселенная будто бы задалась целью полностью перевернуть его мировоззрение. Сперва Солана, которая превратила в прах все страшные байки про Чёрную Герцогиню и Симмерскую ведьму. Затем – легендарный Каладиус, на поверку оказавшийся весьма приятным в общении стариком, а никаким не людоедом и мизантропом. Орден чернокнижников, который Кол почитал за самую могущественную и всемогущую организацию магов, спасовал перед задачей, с которой справился гениальный одиночка, ради развлечения заплетающий косички ручному демону. Да и представление об ужасных и злобных некромантах, мечтающих превратить всех в послушных зомби, после знакомства с Ваиром и Селеной изменилось кардинально.
Так и Соврод, который по первой рекомендации мастера Бриза представлялся Колу противным пронырой с бегающими глазками, готовый воткнуть нож в горло за медяк и не думающий ни о чём, кроме собственной наживы, оказался весьма интересным, глубоким и действительно хорошим человеком. Увы, но Кол понимал, что им вряд ли суждено увидеться ещё раз.
Старик лично пришёл проводить уплывающих гостей. Он, похоже, действительно видел в Коле своего умершего сына, потому что, как ни старался, не сумел сдержать слёз. Что уж там говорить – глаза Кола, а тем более Крохи, тоже были на мокром месте. Здоровяк, быть может, и не столь близко сошёлся со старым торговцем, но зато был куда более эмоциональным человеком, хотя и умел это тщательно скрывать.
На закате, пользуясь сменившимся бризом, шхуна вышла в открытое море. Кол наконец-то возвращался к Солане.
Глава 29. Возвращение в пустыню
Путь до Пранта не ознаменовался никакими особенными происшествиями. Великий океан в увиллии был совершенно непохож на себя же зимой. Правда, испаряющиеся на солнце во́ды океана порождали дождевые тучи, так что дождь стал почти постоянным спутником путешественников.
Это был тот самый дождь, что затем, уносимый воздушными течениями, изливался на плодородные земли Пунта, превращая их в благословенный край. Южнее раскалённые добела воздушные массы, зависшие над пустыней Туум, не пускали тучи к себе. Туум, словно зная, чем грозят ему набухшие водой облака, и близко не подпускал их к себе.
Впрочем, после исступлённого жара Саррассы эти свежие морские дожди лишь радовали обоих мастеров Теней. Первое время они и вовсе то и дело выходили на палубу, позволяя ливню как следует омыть их, и лишь когда уже начинали стучать зубами от холода, довольными возвращались обратно в каюту.
Ну а в остальном путешествие до Пранта было совершенно обычным, и не произошло ровным счётом ничего, о чём стоило бы упомянуть.
Прант разительно отличался от Найра. Если второй был похож на напомаженного разодетого щёголя, окружённого хмельными девицами и льстивыми собутыльниками, пирующими за его счёт, то первый скорее походил на крепко сбитого работягу, готового дать отпор любому охотнику пожить задарма.
Первое, что бросалось в глаза – мощные стены, коими был окружён город. Здесь совсем неподалёку были земли кочевников, которые, конечно же, весьма интересовались зажиточным портом. И было видно, что здешние обитатели готовы встретить любую угрозу и дать неплохой отпор. Собственно, знали об этом и дорийцы, и потому нападок на Прант не случалось уже многие годы.
Прант был куда меньше Найра, что было вполне понятно, ведь ему, по возможности, целиком нужно было уместиться за своими мощными укреплениями. Кроме того, здесь было далеко не так много трактиров, ещё меньше борделей и уж совсем мало хороших гостиниц, потому что большинство посетителей города вполне довольствовались постоялыми дворами.
Пранту нечем было удивить приезжих. Здесь не было зданий, помпезных в своих размерах или же в своей причудливости. Если в Найре было целых шесть зданий театров, то в Пранте их не было вовсе. Местные жители работали, а не развлекались. Здесь не было такого притока праздных путешественников, готовых тратить деньги на увеселения, а потому горожане вынуждены были зарабатывать деньги более естественным, хотя и более трудным способом.
Сюда не заходили большие суда. Главная торговля Пунта велась всё же с северными странами – Палатием, Латионом, Кидуей. Несмотря на то, что Саррассанская империя была, быть может, богаче их всех вместе взятых и могла бы стать весьма лакомым кусочком, политика императоров на протяжении многих десятилетий активно препятствовала этому. Правители Саррассы стремились к максимальной самодостаточности, продавая Пунту лишь то, что было ненужно самим, а покупая и того меньше.
