Путешественники были полностью закутаны в длинные меховые одежды, под которыми были и другие меховые одежды в несколько слоёв, так что объёмы их увеличивались едва ли не вдвое. Кроха в таком виде и вовсе выглядел каким-то гигантским животным. На голову накидывалось нечто вроде длинных капюшонов, которые полностью закрывали лицо и свисали до самой груди. В них оставались лишь небольшие прорези для глаз, которые можно было при необходимости закрыть тряпицей. Кол обычно так и делал, полностью доверяясь своим проводникам и собакам. Ему не хотелось смотреть вокруг. Да что там – ему уже почти не хотелось жить.
Он не знал, что сейчас творилось с его конечностями, с его пальцами на ногах. Быть может, они были уже безнадёжно отморожены. Но чтобы узнать это, требовалось стянуть не только подбитые мехом ботинки, но и несколько слоёв штанов, подштанников, портянок… Это было выше человеческих сил. Колом овладел какой-то обречённый фатализм. Ему уже было всё равно, пусть даже все его пальцы почернеют и отвалятся, а вслед за ними ноги и руки… Холод отуплял его, словно отключая мысли, чувства, эмоции…
Крап ещё в Тавере сообщил, что переход займёт самое меньшее две недели, и то «если всё пойдёт как надо». В итоге они добрались до Баркхатти за шестнадцать дней. Шестнадцать самых долгих и самых страшных дней в жизни Кола…
Глава 31. Ревность
Никогда ещё Кол не выглядел так жалко. Верные псины донесли его измученное окоченевшее тело до самой башни, избавив от жестокой необходимости подниматься в гору на промёрзших до костей ногах, но поднять его по крутой винтовой лестнице они уже не могли. Когда он завалился в тронную залу Герцогини в этом своём нелепом наряде, Солана не смогла сдержать смеха.
Впрочем, Кол сейчас был не склонен разделить её весёлость. С искажённым от боли лицом (чувствительность возвращалась в онемевшие конечности) он кое-как доковылял до своей повелительницы, которая, кстати, и не подумала сделать несколько шагов навстречу, чтобы облегчить участь своего верного рыцаря. Как всегда, на Солане было донельзя откровенное платье, а сама она восседала в весьма соблазнительной позе, но сейчас Кол не обратил на это ровным счётом никакого внимания. Он лишь мучительно завидовал Крохе, который избавил себя от необходимости подниматься по лестнице и теперь, должно быть, блаженствовал в одной из комнат внизу.
– Бедный мой Кол! – проворковала Солана, хотя в её тоне было куда больше насмешливости, чем сочувствия. – Ты похож на медведя. Это было тяжкое путешествие?
– Да, – коротко ответил Кол. На более пространный ответ не было ни сил, ни желания. – Вот, я всё привёз.
Он протянул Солане конверт и наруч.
– Что это? – Герцогиня тут же заинтересовалась мангиловым обручем.
– Подарок Каладиуса, – кое-как буркнул Кол. – Я всё объясню потом.
– Для чего он? – Солана уже вертела наруч в руках, как дети изучают новую игрушку.
– Всё потом, – отрезал Кол и, нисколько не заботясь о непочтительности своего поведения, повернулся и потопал к выходу, мечтая поскорее принять горизонтальное положение и, желательно, в большой бадье с кипятком.
Надо отдать должное Солане – она смирила свою гордыню, хотя лицо её на мгновение исказила досада. Однако же она быстро справилась с собой и даже велела отправить к Колу служанок, чтобы они поухаживали за ним. Ей и так было чем заняться – в её руках был такой долгожданный документ.
Когда мастера Теней раздели догола, он впервые смог осмотреть свои ступни. Он облегчённо выдохнул – похоже, несмотря на ожидания, пальцы не были отморожены. Конечно, он сильно исхудал – гораздо сильнее, чем мог подумать, но в этом, по крайней мере, не было ничего непоправимого.
Служанки принялись наполнять ванну горячей водой, а в это время одна из них растирала тело Кола какими-то маслами. Вскоре мастер Теней почувствовал себя почти сносно.
Едва лишь ванна была готова, он тут же с наслаждением опустился в неё. По телу пробежала судорога неги, и впервые за много-много дней Кол почувствовал себя счастливым человеком. Сюда же, в ванну, которую периодически доливали горячей водой, ему принесли еду и вино, и мастер Теней выбрался из неё лишь когда почувствовал, что вот-вот уснёт. И действительно, он уснул прежде, чем голова коснулась подушки.
***
Мессир Каладиус не поленился написать пространное послание Солане, так что Кол избежал разъяснений того, в чём сам едва разбирался. Он продрых почти сутки, затем ещё раз принял ванну, как следует пообедал, и лишь после этого предстал перед Герцогиней.
Поскольку у Соланы уже не было к нему вопросов по существу, они довольно быстро оказались в постели. Впрочем, Колу показалось, что волшебница не слишком-то истосковалась по нему, но, быть может, это была лишь его мнительность.
– Расскажи мне всё, – попросила Солана, томно раскинувшись на смятой постели и, как обычно, не испытывая ни капли стыда.
Кол, которого любовные утехи совсем разморили, осоловело забормотал что-то, то и дело теряя нить. Наконец по болезненному толчку локтем в ребро он понял, что уснул на ходу, продолжая нести какую-то бессвязную чепуху.
– Ладно, спи, соня, – усмехнулась Солана, вероятно, понимая, что такое состояние мастера Теней вызвано его усердной службой.
Она поднялась с постели и прямо нагишом отправилась прочь из комнаты, где уже вовсю храпел Кол.
***
Лишь на следующее утро Кол окончательно пришёл в себя. Он не помнил, как уснул, но проснувшись в постели Соланы и не обнаружив её рядом, понял, что случилось это в не самый подходящий момент. Осознание этого смутило и раздосадовало мастера Теней. Он уснул, и Солане пришлось покинуть собственное ложе.
Быстро одевшись, он хотел было отправиться к себе, но затем решил, что Солана должна будет вернуться сюда хотя бы потому, что её любимое платье всё ещё лежало на полу рядом с кроватью. Он очень надеялся, что не обидел и не разозлил Герцогиню.
– Проснулся наконец? – дверь отворилась, и вошла Солана, закутанная в тёплый халат. – Вижу, что путешествие не пошло тебе впрок. Ты стал полным невежей.
– Прости, – смутился Кол. – В своё оправдание скажу, что в последние две недели я почти не спал.
– Ты славно послужил своей Герцогине, паладин! – явно дурачась, провозгласила Солана.
Признаться, Кола задевало такое её поведение. Она словно не осознавала, через что ему пришлось пройти ради неё. Она насмехалась так, словно сама только и делала, что всю зиму ездила на собачьих упряжках до самого Тайтана и обратно. Хотя, наверное, ей всегда была присуща эта насмешливость и цинизм. Он просто отвык.
– Довольна ли ты тем, что узнала? – со скрытой обидой спросил Кол.
– Ну конечно же! – Солана сбросила халат и бросилась на постель, но не призывно, а словно довольная девчонка. – Документ оказался подлинным, я получила его расшифровку – для начала уже неплохо. Не говоря уж о том, что теперь я могу лично связаться с Каладиусом.
