Хаверсьюм посмотрел в глаза своему ближайшему другу. И начал лгать:
— Слышал. Майкл в безопасности. Он в Ирландии, мы его заберем и отвезем домой.
— Все мы? — заговорила Дебора Лоренс. Мать Дэниела. — Вы не можете просто отправить за ним кого-нибудь?
— Он ни за что бы не пришел, Деб, — ответил Хаверсьюм. — Майкл на взводе из-за всей этой ситуации, и я не думаю, что он доверял бы мне, не зная, что вы в целости и сохранности.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду все то, что он сказал Хью по телефону. Я разобрался и, ну, в общем, он ошибся. Возле его дома был инцидент, но не такой, как он описал. Даже близко. И это не имеет никакого отношения к смерти Дэниела. Но Майкл убедил себя, что это так, и, кажется, он воспринял смерть Дэниела сильнее, чем кто-либо из нас понимал. Она, в общем, повлияла на него. И теперь нам нужно защитить его от самого себя.
— Но он был сильным, — вставила Клэр Лоренс. Она не решалась верить тому, что им говорили. — Он справился с этим лучше, чем кто-либо из нас. Он не мог просто потерять это.
— Он не потерял это, Клэр. — Хаверсьюм был осторожен, чтобы не зайти слишком далеко. — Он просто эмоциональный и растерянный. Как я уже сказал, мы должны защитить его от себя. И если вы все будете со мной, это будет намного легче сделать.
Клэр Лоренс не ответила, но все равно, казалось, была полна скептицизма.
Хаверсьюм был обеспокоен, что может потерять ее доверие. Что он может потерять доверие их всех. Он должен был быть более убедительным. Было еще слишком рано им знать правду.
— Послушайте, — сказал он, обращаясь к ним так мягко, как только мог, — я сделал все, что мог, чтобы вернуть Майкла домой, но он сейчас никому не доверяет. Включая, я должен предположить, и меня. Но мы не можем просто предоставить его самому себе. Он параноик и бог знает каких проблем причинит себе и другим. Остается два варианта. Либо мы отправляем за ним людей, которые могут привезти его, но которые могут причинить ему боль в процессе. Либо мы можем поехать сами. Все мы. Чтобы он мог видеть людей, которым доверяет.
Ответа не последовало. По крайней мере, в устной форме. Но Хаверсьюм видел негласное общение внутри семьи Лоренса. Он сумел их убедить, и поэтому пока будет радоваться их сотрудничеству.
Это не будет длиться долго. Он знал это. В какой-то момент семья Дэниела узнает правду. Но пока иллюзия длилась. И он был рад отложить свое последнее — и величайшее — предательство.
Семьдесят восемь
Джошуа снял свои «Ролекс» и аккуратно спрятал их в подлеске перед собой, прикрыв прелыми осенними листьями, чтобы скрыть блеск металла. Сам циферблат был виден только с его позиции. Как всегда, когда он сидел в ожидании выстрела.
Его внутренние часы работали превосходно, но от вспомогательных средств он тоже не отказывался.
На часах было 17:30. Ждать осталось недолго.
Джошуа прибыл больше часа назад и сделал все в точности по инструкции Стэнтона. Сара была заперта в отдельно стоящем домике, связанная и с кляпом во рту. Он провел там какое-то время с ней. Всего минуту или две. Достаточно, чтобы мысленно запомнить планировку.
Запах сырости по всему дому давал понять, как долго он пустовал. В целом же создавался эффект возвращения к дикой природе. Возможно, дело было в разваливающейся мебели. Или в том, что на счастливых семейных фотографиях рос мох. Не то чтобы Джошуа был там, чтобы наслаждаться природой. У него было задание, и он не будет отвлекаться.
Для его миссии было важно, чтобы домик не мог обеспечить защиту никому, кто решил бы там укрыться. Сара сидела привязанная к стулу в центре холодной комнаты, пока Джошуа осматривался. Это не заняло много времени.
Открытое пространство со всех сторон было окружено окнами. Укрыться от его прицела здесь было бы затруднительно. Это было все, что нужно было знать Джошуа. Удовлетворенный, он вернулся к своему арендованному полноприводному автомобилю и поехал узкими проселочными дорогами к маленькой деревушке Авока у подножия лесистых холмов.
Джошуа припарковался прямо возле главной достопримечательности — у серой каменной церкви девятнадцатого века. Машина мгновенно растворилась в ряду таких же оставленных рыбаками авто. Их владельцы теперь усеяли берег речушки, которая текла вдоль единственной в деревне дороги.
Джошуа вылез из машины и осмотрелся. Убедившись, что за ним не наблюдают, он вытащил кожаный чехол с винтовкой с заднего сиденья. Надев его на спину, он начал обратный путь к вершине холма пешком, без труда двигаясь по пересеченной местности. Опыт и обучение подготовили его к подобным заданиям, и он достиг крутой лесистой вершины за рекордно короткое время. Оказавшись там, Джошуа тихо прошел под тенью деревьев. Его глаза были устремлены на поляну перед домиком. Все случится там.
Значит, ему нужно было найти лучшую точку обзора. Держа в руке тонкий прицел, он медленно шел по склону.
Инстинкт уже подсказал ему идеальное место с беспрепятственным видом как на поляну, так и на домик. Но Джошуа продолжал шагать, идя на поводу у своих навязчивых идей. Они уже завели его далеко, но он не собирался все бросать и все шел и шел, периодически останавливаясь и прицеливаясь. На это ушло больше часа, но наконец он обосновался на месте. На том самом, которое его инстинкт определил с самого начала. Получается, на неизбежном.
Но усердие всегда вознаграждалось.
Дальше нужно было укрытие. Гораздо более быстрая задача. Вокруг было много листвы, в которой Джошуа мог исчезнуть полностью. Через пару минут он и его винтовка стали невидимыми. Спрятанными так хорошо, что даже опытный глаз не увидел бы их с двух шагов. Этим навыком Джошуа овладевал десятилетиями. Он требовал скорости и уверенности. Страх быть обнаруженным не должен был вмешиваться. Нельзя было отвлекаться от смертельной точности выстрела.
Джошуа посмотрел на часы. Времени было мало, но все же достаточно, чтобы как следует разместить свою винтовку Schmidt & Bender 3–12 x 50 PM II, все подкорректировать и настроить. Через две минуты калибровка прицела и вид были совершенными, способными скользить от цели к цели от минимального движения. Еще через десять минут — и семь отдельных проверок — и Джошуа был удовлетворен.
Закончив с этим, Джошуа достал обойму из своего внутреннего кармана и вставил ее. Затем достал еще два одинаковых кожаных чехла и положил их рядом, прикрыв листвой. В каждой обойме было пять смертельных раундов. В общей сложности — пятнадцать пуль Lapua Magnum калибра 338. Больше, чем Джошуа рассчитывал использовать. Достаточно, чтобы довести дело Стэнтона до кровавого конца.
Джошуа был обучен оставаться неподвижным в течение нескольких дней в местах гораздо менее гостеприимных, чем влажный умеренный ирландский климат. Благодаря этому ближайшие полтора часа должны были пролететь незаметно. Но мысли, которые теперь проносились в голове Джошуа, помешали этому.
