В отличие от головы, тело тети работало нормально. Она крепко стиснула мои пальцы. Несмотря на свою субтильную комплекцию, тетя Маша никогда слабой женщиной не была.
Мы выбрались обратно в коридор, где уже полным ходом разворачивалась вакханалия. Как оказалось, не все обитатели спецучреждения были тихими овечками, обколотыми всякой дрянью. Наверное, сюда действительно часто помещали простых смертных с непростыми родителями. К примеру, именно сейчас один такой здоровый двухметровый лоб, напоминающий Джигана в самой худшей ипостаси, угрюмо глядел на бродящих вокруг соседей.
Его взгляд красноречиво говорил, что амбал в данную минуту очень хотел стать индейцем. И даже отрыл для этого топор войны. Который тут же потерял. Правда, ничего страшного в этом он не видел. И если нужно, меня сейчас порвет голыми руками.
Я даже испугаться не успел. Все произошло как-то на автомате. Быстрый взмах пальцами, выкованная форма Шарма, передача силы и вот уже амбал глядит на меня почти влюбленными глазами. Не скажу, что я становился магом именно для того, чтобы влюблять в себя мужиков, однако результатом остался доволен.
Несколько обитателей спецучреждения, которые явно давно потеряли связь с реальностью, бухнулись на колени, согнувшись и вытянув руки по направлению ко мне. Да уже, перестарался чутка. Судя по всему, положенный на то, что осталось от их сознания Шарм, произвел эффект разорвавшейся бомбы. И в глазах бедолаг я теперь — минимум полубог. Какое-нибудь воплощение Будды. Я прошел путь от похитителя гетеросекусальности у здоровых мужиков до полубога за пару секунд. Нормальный такой разгон. Даже страшно представить, что будет дальше. И это всего лишь заклинание пятого ранга.
Но дальше — было. И предстало оно в образе пятерых охранников, появившихся со стороны лестницы. Да, виноват, провозились мы здесь. Разговор с тетей, потом разглядывание здоровяка. Однако, работающий Шарм помог и теперь.
Охранники замерли в коридоре, глядя на меня с благоговением. Их совсем не смутил творящийся вокруг хаос. А вот меня, признаться, довольно сильно обескуражило оружие в их руках. У троих тазеры (такие веселые электрические штуки, которые любят полицейские в штатах) — этих я даже в расчет не взял. Наверное, они уже не работают. Магия вырубила. А вот у парочки — пистолеты-транквилизаторы.
— Молодой человек, — сказал охранник, угрюмый тип с квадратными плечами и крохотными глазками. — Вы нас очень обяжете, если положите оружие и…
— У меня нет оружия, — улыбнулся я и медленно двинулся навстречу им, не отпуская руку тети.
— Действительно, — слегка растерялся главный охранник. — Тогда Вы должны войти в палату, подождать, пока здесь все успокоится. А потом мы уже решим, что делать.
— Или что? — поинтересовался я, продолжая сокращать дистанцию. Вот уже добрался до амбала.
— Или нам придется что-то предпринять, — неуверенно сказал квадратноплечий.
— Мы огонь откроем, — крикнул молодой, хорошо сложенный парнишка с кривым носом.
Видимо, на него Шарм действовал не так эффективно. У любого, даже очень надежного механизма есть слабое звено. Вспомнил Ристалище. Там из тех, кто не велся на речи Бабичева, можно было футбольную команду собрать. Видимо и этот молодой оказался менее восприимчив к моим чарам.
— Если вы так сделаете, я буду очень огорчен.
— Поняли, петухи, огорчен он будет очень, — внезапно оживился амбал из палаты. — Пукалки свои убрали, иначе порешу ща всех!
Шарм действительно оказался весьма успешным заклинанием. Помимо того, что я общим скопом расположил к себе почти всех в этом коридоре, так чары еще и сделали из заколдованных моих верных защитников.
Судя по речи амбала, тот оказался из интеллигентной семьи. Скорее всего, отец его — начальник управления какой-нибудь областной ФСИН, а мать — балетмейстер. Это я определил по грации, с который здоровяк ворвался в толпу охранников. Я не силен в танцах, тем более в современных. Но мне казалось, что амбал сейчас красноречиво показывает грусть и одиночество шара из боулинга, который разбивает кегли.
Охранники не сплоховали. Это я им нравился, несмотря на нарушения режима, но никак не здоровенный воспитанный парень, явно знающий Блока наизусть. Поэтому они сделали мудро, решили ему посопротивляться.
Пощелкали без всякого результата тазерами, но более успешно у них сработали пистолеты-транквилизаторы — один дротик даже воткнулся в бицепс здоровяка. Оставалось лишь радоваться, что родители кормили амбала самыми дорогими продуктами, без всяких ГМО. Потому что он не рухнул тут же на холодный пол, а продолжил в весьма незамысловатой форме мять бока (и не только) моим обидчикам.
— Давай, братан, вали! — крикнул он мне, расчищая проход.
— Красава, от души! — почему-то и я сам перешел на язык золотого века русской литературы.
— Душевно в душу, — постучал себе кулаком по груди здоровяк.
Мы проскочили с тетей к лестнице и устремились на крышу к ожидающему кьярду. Васька оказался на месте. Собственно, я это знал еще до того, как поднялся. Чувствовал.
— Какая странная лошадь, — задумчиво наклонила голову тетя Маша.
— Вообще, это не лошадь, — ответил я.
— Конь? — понимающе кивнула тетка.
— Не совсем. То есть, совсем нет. Это все потом. Садись.
Васька нетерпеливо поглядывал, как я сажаю тетю Машу. Однако ни словом, ни каким-либо жестом своего настроения не выразил. Это хорошо. Значит, моя единственная родственница в иерархии кьярда стоит выше Иллариона. Уже значительный успех.
— Куда же мы поскачем? — удивилась тетка.
Я сбросил форму Шарма, мысленно представляя, что сейчас там, внизу, начнется. И ответил, пришпорив Ваську:
— Домой.
Глава 13
Возвращаться под Сферой неприятия оказалось очень даже приятно. Более того, наш полет можно было сравнить с путешествиями «Аэрофлотом». Только еду не раздавали, красивые стюардессы не ходили, и никаких удобных кресел под задницей. А так — один в один.
Тетя Маша поначалу громко удивлялась, видя знакомые места. А потом притихла. Не заснула, а замолчала, оглядывая Самару с высоты кьярдового полета.
Я же устал. Просто смертельно устал. Чересчур много пришлось колдовать сегодня. К тому же, применяя не такие уж и простые заклинания. Хотелось свалиться на кровать не раздеваясь и проспать до утра. А от мысли, что до этого еще ой как далеко, становилось тошно.
Однако расслабляться рано. Сделана лишь половина задуманного. Теперь оставалось закончить не менее сложную процедуру — вернуть все на свои места, будто бы ничего и не было.
Перед самым подлетом я скастовал Холодный след. В застенье он не был нужен — вряд ли недомы могли меня отследить. А вот перед Петербургом надо уже подстраховаться. Формировать Невидимость я даже пытаться не стал. Если после первого применения мне поплохело, то второе вырубит окончательно. Это при самом удачном сценарии.
