– Когда Альбер Камю сказал: «Единственный способ стать свободным в несвободном мире – это освободиться настолько, чтобы само твое существование стало бунтом»… И когда Субкоманданте Маркос сказал: «Простите за беспокойство, но это революция!» – вот на что это было похоже.
– Сколько вас там было?
– Пятеро.
– Афины с вами не было? Она не появлялась со вчерашнего дня.
– Нет. Она же у нас стратег. Может, увидела что-то, чего не видим мы, и сочла за благо держаться подальше.
– Что вы натворили?
– Не пойми неправильно, Ари, но у нас не было выбора. Мы ведь когда-то уже уничтожили Кроноса. Теперь история просто повторилась.
Ари попыталась вызвать в памяти лицо декана. Она впервые увидела его в актовом зале, где он произносил приветственную речь для новых абитуриентов. Высокий обаятельный человек в идеальном костюме. Держался уверенно и с достоинством, расписывал преимущества их университета так вдохновенно, будто сам в них верил. А может, и правда верил.
«Интересно, – подумала она, – встречала ли я его в прошлой жизни? Наверное, нет. Он был титаном, свергнутым властителем мира, и Зевс к тому моменту наверняка уже отправил его в Тартар. Ему не было дела до моего родного Крита».
– Хотя мне, кажется, даже жаль его, – сказала Гестия. – Несмотря на все, что он сделал. В сущности, они с Зевсом ужасно похожи… Но да, нам пришлось убить его, так было нужно. Ты, наверное, мне не веришь?
– Верю.
– Ты тоже все вспомнила, да?
Ари молчала, но Гестия крепко стиснула ее руку, светясь от радости.
– Я знала, что ума тебе не занимать. Чувствовала, что ты тоже обо всем догадаешься!
– Легче мне не стало.
– Но это еще не самое интересное. – Косячок резко погас, и Гестия отбросила его, продолжив: – У Кроноса в кабинете оказалась потайная комната. Мы нашли там Семелу. Мертвую, но не тронутую тлением. Она будто просто заснула. Можешь себе представить?
У Ари перехватило дыхание.
– Что вы с ней сделали?
– Оставили там. Я пыталась убедить Аида попробовать… хм… испытать на ней свои силы.
Ари кивнула: она знала, на что способен Аид, видела своими глазами.
– Он отказался, – вздохнула Гестия. – Сказал, даже пытаться не будет, пока не разберется со своими проблемами. Ну ты знаешь, каким он может быть мрачным занудой, когда просишь его о чем-то. Не виню его, Персефоне он сейчас нужнее…
За окном все еще сверкала молния. Поднялась настоящая буря, совсем близко раздался жестяной грохот. Что разрушилось на этот раз? Отвалился кусок кровли? Жалко было терять этот университет. Все-таки он долго был ее домом.
– Я знаю, кто убил Семелу, – вдруг сказала Ари.
Гестия приподнялась на локтях:
– И ты молчала?!
– Уж извини, что ты убежала убивать декана и мы не пересеклись раньше!
– Давай уже, не томи. Гера, да?
– Зевс.
Рот Гестии округлился от изумления. От неожиданности она смахнула с тумбочки тетрадь, которую Ари брала в руки так часто, что нашла бы ее местоположение с закрытыми глазами.
– Черт, это же просто… Такое мне бы и в голову не пришло. Уверена?
Ари кивнула.
– Что ж, тогда на руках этого парня еще одно убийство помимо декана. А уж сколько их было в прошлой жизни…
Об этом даже думать не хотелось. Неожиданно Ари рассмеялась.
– Так забавно, – прошептала она. – Я вспоминаю целую прошлую жизнь. Вокруг меня боги, которые забыли свое прошлое. Я видела монстров из параллельной вселенной. Меня пытались упрятать за решетку. Пропажа Диониса, призрак Семелы… А я еще как-то ухитряюсь думать о завтрашних экзаменах.
– Ничего удивительного. Ты просто привыкла к университету. Может, даже полюбила его. Ведь полюбила, да?
Ари кивнула.
– Несмотря на то, что пришлось здесь пережить, – продолжила Гестия. – Несмотря на то, что здесь все даже не настоящее. Просто красивый рукотворный мирок. Просто иллюзия на границе Сайда и мира… ну, знаешь… обычных людей. Не таких, как мы с тобой. Помнишь, о чем мы мечтали? Как я поступлю в магистратуру и будто все снова наладится? Воспоминания следуют за мной по пятам, как призраки. Я тоже не хочу покидать это место.
Настала очередь Ари удивиться.
– Ты же одна из Двенадцати. Ты должна быть с ними.
– А я не хочу быть одной из Двенадцати. – Она упрямо вздернула подбородок. – Хочу просто остаться здесь. В этой иллюзии. Жить свою жизнь как обычный человек, в покое и красоте. Я знаю, я не одна такая. Адонис не хочет уходить, Гефест колеблется, Дита и Арес в раздумьях и еще…
Ари недоумевала. Невероятная божественная сила, власть, принадлежащая тому, кто входит в совет олимпийцев… Когда-то в каждом доме люди разводили огонь в очаге в честь ее подружки. А ей, оказывается, это было не так уж и нужно.
– Думаешь, я чокнутая?
– Думаю, ты необыкновенная.
Гестия смущенно засмеялась:
– Скажешь тоже… А ты что планируешь?
– Бросить вызов самой судьбе, наверное. – Прозвучало как шутка. – Гера предложила мне план по выходу из жопы. Теперь главное не сдохнуть.
– Э-э-э, может, тебе не нужен такой план?
– Тогда я не вылезу из жопы. Я не уверена, что и с ним вылезу. Но, по крайней мере, у меня будет план!
– И, конечно, Гера предложила тебе его не просто так. А с условием, что ты отстанешь от них с Зевсом и закроешь глаза на то, что они убили Семелу. Я права?
Ари молчала.
– Ари, – Гестия неожиданно посерьезнела, – пожалуйста, выслушай то, что я сейчас скажу, и не ругайся.
– Та-а-ак, – протянула Ари, – это явно не к добру.
Ей захотелось выйти из комнаты.
– Знаю, ты не остановишься ни перед чем, чтобы найти Диониса. Ты настолько зациклилась на этом, что готова забыть о Семеле. Потому что тобой движет страх снова остаться покинутой. Уязвимость перед своим прошлым. Когда придет черед сделать выбор – а он придет, я в этом не сомневаюсь, – просто не торопись с выводами. В тебе самой есть тишина, есть святилище, куда ты в любое время можешь удалиться, чтобы побыть собой. Используй это место, до которого им никогда не добраться, которого они не видят. Это твой дом. Это твой огонь.
Перед глазами все плыло. Наконец Ари сказала:
– Я ценю твою честность. Но я попытаюсь найти Диониса, чего бы это ни стоило. Я знаю, что в итоге поступлю правильно.
Гестия улыбнулась, обнимая ее:
– Люблю тебя, несносная ты девчонка.
Ари провела пальцами по ее причудливой стрижке. Ее красный свитер с вышитым на груди язычком пламени согревал бок.
