– Не надо винить женщин, может, он просто прирожденный кретин. Можешь ему так и написать.
– Ну уж нет. Я с безупречной вежливостью заставлю его понять свою ошибку и принести извинения. Но сначала прочитаю главу из «Расцвета и упадка цивилизаций», который… на котором ты сейчас сидишь, будь добра, приподними свой… кхм… ага, спасибо.
– Вежливость. – Артемида протянула книгу, как Афине показалось, с ноткой разочарования. – А как же твоя ярость?
– Из всех моих чувств сильнее всего нескончаемая тоска по знаниям. Ей подчиняется остальное. Хотя справедливость тоже важна, конечно.
– А отдохнуть после пар?
– Не хочу. – Она пожала плечами. – Знания – моя кровь. Сражение – мой отдых. Сон – мой враг. Все просто.
Что-то здесь было не так. Афина почти сразу поняла свою ошибку: Артемида пришла не к Ари. И теперь терпеливо дожидалась, когда девушка раскроет цель своего визита.
– У меня для такого образа жизни не хватает мотивации, – вздохнула Артемида.
– Лично я мотивирую себя развитием мозгов. А так… в жизни могут пригодиться знания из любой сферы.
– Раз так, может, ты еще и в технике разбираешься?
Судя по ее интонации, они подобрались к главному.
– Разбираюсь.
– Черт, Афина, есть хоть что-то, чего ты не знаешь?
Это была грубая попытка польстить, но Афина все равно приосанилась.
– Выкладывай.
– Я не очень хороша в таких вещах. – Артемида сцепила руки в замок. – Но, кажется, мне нужно взломать одну базу данных.
– Что-то на государственном уровне?
– Нет, что ты! Просто пробить номер. Кому принадлежит один автомобиль. Чудо, что я вообще его рассмотрела и запомнила…
Она запнулась, и Афина демонстративно посмотрела на ноутбук.
– У меня расписание, не могла бы ты чуть-чуть побыстрее…
– Да, да. Извини. Думаю, ты уже знаешь эту историю. Кто-то стрелял в меня и в Ари.
Афина кивнула.
– Но, кажется, убить хотели именно Аполлона. Это ведь его машина. Он тогда в последний момент взбесился и отдал ее мне. Мол, «раз тебе так жалко эту развалину, сама с ней возись». И это не дает мне покоя. Черт, да я просто в бешенстве! Кто-то пытался убить моего брата и разгуливает безнаказанным. В полицию не хочу идти, потому что… – Она прочистила горло. – В общем, решила сама пробить номер, выяснить, кому принадлежит машина. И самой наведаться к этому товарищу. Мило побеседовать.
Она хищно оскалилась.
– А начала пробивать и теперь без понятия, как вытрясти инфу из этой полицейской, судебной, черт ногу сломит какой еще базы данных.
– А ко мне ты пришла, потому что я «типа самая умная»?
– Да, как-то так. – Артемида похлопала себя по карманам и выложила на стол смятую бумажку с номером. Ее почерк выглядел так, будто она выводила буквы, спасаясь бегством.
Афина молча повертела очки без диоптрий, нацепила на кончик носа. Немного помедлила. Снова сняла. Она умела вовремя и надолго замолчать, зная, что люди от этого нервничают.
– Извини, что… короче, я знаю, все это время наше с тобой общение было… напряженным? – Артемида выглядела растерянной.
Афина неожиданно для себя самой сказала:
– Почему бы и нет.
– Что?
– Найдем твоего любителя перестрелок. Справедливость – мое второе имя. – «Ужас какой, что я несу, сколько дешевого пафоса». – И у меня как раз есть окно между разбором почты и подготовкой к дебатам.
«Черт. У меня же нет никакого окна. Зачем я вообще в это ввязываюсь? Умные мысли преследуют меня, но сегодня я оказываюсь быстрее».
– А что за дебаты?
– С Посейдоном. Сражаемся за председательство в политическом клубе.
– А как он называется?
– Пока никак. Надеюсь, будет в мою честь.
Артемида улыбнулась:
– Вообще-то у нас еще нет клубов, названных в честь председателей. Шикарная мысль!
– Думаешь? Не слишком экстраординарно? Не отпугнет комиссию избирателей?
– Нет-нет. – У Артемиды загорелись глаза. – Наоборот, это необычно. То, что все называют нормальностью, не привлечет внимания. Знаешь, как серые шторы. Удобно, практично, но можешь их просто и не заметить… Я в этом смысле всегда пыталась себя сохранить. Такое личное безумие, которое я в себе культивирую. И в тебе тоже это есть. Конечно, страшно оказаться не полностью понятой. Но тут каждый чувствует себя посторонним, просто кто-то больше остальных.
Она была права. Это глухое всеобъемлющее одиночество каждого из Двенадцати, несмотря на их сплоченность…
– Так что насчет номера, самый-умный-человек-в-комнате? – Артемида придвинулась так близко, что Афина могла рассмотреть каждую веснушку на ее носу, каждый волосок ее бровей. «Нормальные брови, кстати, не такие уж широкие, не портят ее совершенно, что бы там ни кричал на весь кампус Аполлон во время ссор с ней…»
Отстранившись, она покрутила бумажку с номером.
– Дай мне время до семи часов вечера.
– Всего двадцать минут?
Афина покосилась на часы.
– Уже пятнадцать. Можешь пока принести мне бургер.
– Я не ем мясо.
– Но я-то ем. И попроси, чтобы положили побольше острого соуса!
Афина отвернулась к ноутбуку. Пятнадцать минут? Ей хватит и десяти!
Номера мелькали перед глазами, пока она проматывала имя за именем и осознавала то, что сейчас становится частью какого-то странного приключения. Это было ей в новинку. Может, она правда слишком долго сидела за книжками? Уделяла слишком много внимания пытливым ученым и философам, диким лирикам и мыслителям. Тратила каждую свободную минуту на рукописи, которые остались в устах людей, в пыльных сборниках и на могильных плитах. Игнорируя то, что было в груди, что хотело вырваться и закричать. «Может, Ари и Гестия были правы. И мне действительно нужно, чтобы кто-то иногда вытаскивал меня, потому что когда ты вечно проводишь время с самой собой в своем маленьком мире, может показаться, что жизнь в итоге превращается в один бесконечный день».
Ровно через пятнадцать минут хлопнула дверь за спиной.
– Я не опоздала?
– Святой Грааль найден, – возвестила Афина. Пафос этой фразы окончательно ее развеселил.
Запыхавшаяся Артемида громко зааплодировала, выкрикивая: «Браво! Невероятно! Гениально!» и сунула ей бургер, завернутый в бумагу. Но стоило Афине показать данные владельца машины, как Артемида мигом посерьезнела.
– Тебе конец, маленький ублюдок. – Она прищурилась, будто перед выстрелом.
– Знаешь, кто это?
