Непонимаю вашей безучастности, господин. Судя повидео, которые вы запоследние месяцы просматривали насвоем планшете, вкусы увас разнообразные– отшкольницы, частично прикрытой формой, дополноватой женщины ввозрасте, иуж вэтой-то категории мы запоследние несколько минут встретили немало особей.
Прекрати, тихо произношуя. Все-таки он слышит меня, даже когда я неповышаю голос. Прекрати, мы вроде какторопились, нет? Икто тебе разрешил залезать вмой планшет?
Господин Леннокс. Я тогда думал, что господин Леннокс– это вы. Небеспокойтесь, уменя эти данные вбезопасности– о, смотрите, господин, целая стайка изкатегории «школьницы».
Ненадо, говорюя.
Потротуару вшколу идут дети, рюкзаки ползут сзади, опять почти одни девочки, нет, насамом деле одни девочки, какбудто их перевезли сюда извчера ипозавчера, только форма другая, хотя вэтом я тоже неуверен.
Ненадо.
Эй, девочки, миленькие, нехотители покататься?
Я отворачиваюсь, слышу несколько удивленных возгласов.
Они слишком маленькие, Жером.
Авы уверены, господин, мне они кажутся ничуть нестарше, чем навидео. Ав чем проблема-то, они уже достигли половой зрелости, они готовы.
Они слишком маленькие. Лучше уж мимо университета проехать. Нет, нет, я этого неговорил. Просто проезжай мимо. Забудь, они слишком маленькие, я слишком старый.
Меня всегда учили, что человеку столько лет, насколько он себя чувствует.
Это так, нотолько длянего самого, авнешний мир видит это иначе. Пока моя мать еще могла разговаривать, она всегда называла остальных проживающих издома престарелых все эти старики– аони, всвою очередь, наверняка говорили тоже самое своим детям. Заполгода досмерти мой отец был наприеме укардиолога. Увас изношенное сердце, констатировал врач, это отстарости, тут мы практически бессильны. Ноя вовсе нечувствую себя старым, сказал отец.
Очень трогательная история, господин. Насколько лет вы себя чувствуете, если позволите поинтересоваться?
Отдевочек я его отвлек.
Сложно сказать, отвечаюя. Вкакой-то момент ты перестаешь чувствовать, что стареешь. Иуж точно, ноэтого я непроизношу, если удается так быстро кончить, каксегодня утром.
Когда это начинается, господин? Я имею ввиду, что перестаешь чувствовать, что стареешь? Выже понимаете, дляменя это незнакомые концепции.
Когда тебе уже засорок, я думаю. Вдруг приходит осознание, что ты досих пор относишься ксебе какк тридцатилетнему, иэтот возраст какбы так утебя иостается. Ты становишься спокойнее, ты знаешь больше, утебя богаче жизненный опыт, все это продолжает накапливаться, нопока дело недоходит довеликого угасания, ты какбы нестареешь.
Однако если есть дети, то все должно быть по-другому, господин. Вовсяком случае, мне так кажется. Потому что ты видишь, какдети растут. Иесли они становятся старше, то иты сам тоже.
Да ну нафиг, это Леннокс его так запрограммировал?
Давай небудем, говорюя.
Тут Жером сразуже дает задний ход, обратно кшкольницам, я оглядываюсь, они стоят поддеревом ирассматривают что-то наэкранах друг друга, рюкзаки лежат вокруг выдохшимся хороводом. Нет, подожди, говорюя, это еще невсе.
Я слушаю, господин.
Теперь мы опять едем вперед, наболее спокойные улицы, сбольшими деревьями. Вокруг никого.
Вечные тридцать снебольшим. Я правильно понимаю? Ну ичто вэтом плохого?
Понимаешь, получается, что ты сам себя обманываешь. Если тебе всегда тридцать пять, то, видя женщину девятнадцати-двадцати лет, ты думаешь: ну какая унас разница, десять лет, пятнадцать, это еще вполне допустимо, ничего такого тут нет. Нона самом-то деле тебе шестьдесят. Ноты нечувствуешь себя нашестьдесят, так чувствовать себя невозможно. Иэто даже неотрицание.
Здесь, кстати, нет университета, господин. Я проверил. Так что женщин только что названной вами возрастной категории здесь будет немного…
Да брось ты этот университет.
Илимы можем еще раз проехаться покругу, господин, посмотрим, может, те школьницы…
Нет!
Я просто пытаюсь думать каквы, господин. Простите меня, я сегодня сам несвой, незнаю, что наменя наехало.
Ая догадываюсь. Я лишил автомобиль девственности. Судя повсему, этот опыт довольно сильно нанего повлиял ивысвободил кучу странных программ. Воспоминание овозбуждении уже поблекло, иосталось только воспоминание осамом действе. Шестидесятилетний мужик трахает разложенное автомобильное сиденье. Невозможно представить, что я смог кончить. Асам он тоже почувствовал наслаждение? Лучше неспрашивать.
Поулицам спустыми домами мы выезжаем изгорода безуниверситета, какбудто жизнь здесь, награнице застройки, вымерла. Я досих пор хочу вдуш. Дороги пустые ипрямые. Горы стали ближе.
Глава6
Мы все едем иедем. Иногда навстречу попадается фура, сводителем зарулем. Земля вокруг сухая, ввоздухе летает песок, вниз сбегают заброшенные виноградники, тут итам стоят деревья сискореженными ветвями, дающие самую чуточку тени. Становится жарче. Перекусываем вдеревушке, где почти никого невидно. Днем небо тускнеет. Возвращаемся обратно нашоссе. Восновном транспорт встречный, мало кто едет втуже сторону, что имы. Побокам отшоссе вырастают бетонные многоэтажки, наокнах сушится выбеленное солнцем белье, которое рвет накуски ветер. Самого города мы невидим, шоссе уходит всторону, опять оказываясь среди пустых полей сгорами нагоризонте, они теперь уже выше.
Ваш отец, господин,– доскольки лет он дожил?
Довосьмидесяти.
Ивсеравно нечувствовал себя старым.
Да. Через полгода после того разговора сврачом он умер.
Атеперь имать умерла. Аей сколько было?
Сто.
Авыбы какой возраст предпочли?
Скажешь тоже. Нельзяже просто выбрать себе число. Отец запоследний год потихоньку сдавал ив конце концов уснул мирным сном. Мать лет пятнадцать страдала деменцией. Это были самые счастливые годы ее жизни. Пусть даже последние годы она просто сидела вкресле сослегка дебильным видом иулыбалась.
Дебильным?
Ну да, стаким глуповатым лицом. Может, слово несовсем точное.
А, вэтом смысле дебильным. Мне знакомо это слово, ноу меня картинка нескладывалась. Самые счастливые годы ее жизни? Честно?
Занее все делали, занее все решали. Она всю жизнь обэтом мечтала.
Ноона долго жила водиночестве. Если дляпростоты сделать допущение, что они были примерно одного возраста, то ваша мать пережила отца надвадцать лет. Если мои сведения очеловеческих взаимоотношениях точны, то вэтом видится нечто трагическое.
Они были женаты более пятидесятилет.
Вот ия обэтом, господин.
Через неделю после похорон отца мать поделилась сомной: недумаю, что натом свете мы друг друга узнаем, тебе так некажется?
