–Он много рассказывал оМэриен Грейвз?
–Знаете, честно говоря, он вообще неотличался болтливостью. Ничем таким неделился. Ноиногда оней заходила речь, да. Он говорил, Мэриен была действительно смелой идействительно отличным пилотом. Однажды ясмотрел оней передачу, пытался прочесть ее книгу, ноне пошло. Ятак себе читатель. Калеб все пытался заставить меня читать. Вобщем, Мэриен оставила личные вещи Аделаиде Скотт, авсе деньги– нетак уж много– Калебу. Потом, когда наЮжном полюсе, илигде там, нашли ее книгу, он получил занее гонорар. Деньги копились. Ядаже незнал, сколько накопилось, пока он неумер. Взавещании указал все деньги, ияподумал: откудаже они взялись? Адвокаты объяснили мне, что закнигу, думаю, она правда имела тогда успех. Пришлось кстати, поскольку мой сын собирался вколледж наматерике, атеперь унас Калани.
–Калеб неупоминал, их сМэриен несвязывали… отношения?– спросилая.
–Романтические?– Джоуи надул щеки и, задумавшись, поднял глаза навентилятор.– Врядли, хотя ябы неудивился. Апочему вы спрашиваете? Уних был роман?
Ярассказала описьмах, хранившихся уАделаиды. Калеб писал немного, и, конечно, нелюбовные письма, ноязнала, он ездил кней наАляску, да ив письме Рут содержался некий намек. Кэрол Файфер подарила Мэриен иКалебу роман, братья Дей пошли унее наповоду, новсе сильно отдавало догадками. Пока яговорила, издома выползла Калани и, забравшись кДжоуи, избегая смотреть наменя, принялась играть спластмассовой русалкой.
–Вот это да,– сказал Джоуи, когда язакончила, исмешок всплыл унего изживота.– Ну ижук. Знаете, если его вспомнить… Он вроде никогда неискал, ну, партнершу. Унего случались романы, длились год-два, какбы случайные, новтоже время довольно страстные, потом все рушилось. Какое-то время жил один, акогда находила охота, появлялась новая женщина. Подружки унего непрекращались почти досамого конца. Приходили, тусили, готовили ему ужин. Может, история сМэриен вроде того. Ну, их пути пересекались, иотлично. Продолжали стогоже места, где остановились.– Он посадил Калани ксебе наколени.– Аможет, она была любовью всей его жизни. Может, он так нискем ине сошелся окончательно, потому что нехотел никого пускать наее место.
–Безумие вздыхать поком-то, кого нет уже несколько десятилетий.
–Ятолько хочу сказать, может, ему доконца ее нехватало. Явсегда думал, почему он так ине бросил якорь.
–Вы никогда неспрашивалиего?
–Не-а. Онбы просто отшутился. Хотелбы ярассказать вам больше. Хотя ясохранил кое-какие вещи Калеба, если хотите посмотреть. Ядосталих, получив ваше электронное письмо.
Опустив Калани, он встал, зашел вдом– внучка потянулась следом– ивернулся соткрытой картонной коробкой.
* * *
Сверху валялись неразобранные фотографии. Явынимала одну задругой искладывала встопку. Джоуи ткнул пальцем вчерно-белую фотографию темноволосого мужчины вармейской форме, влице что-то азиатское, сидит накаменной стене:
–Это Калеб.
Яперевернула фотографию. Наобороте карандашом написано: «Сицилия».
–Иди поиграй, Калани,– Джоуи подтолкнул девочку всторону сада, иона, каксуслик внору, юркнула впластиковый игрушечный домик.
Были ицветные фотографии, некоторые выцвели: Калеб налошади вшляпе, украшенной цветами фуксии. Калеб сженщиной напляже, сдругой женщиной насвадьбе илиеще где, стретьей женщиной– сидит, свесив ноги, накакой-то цементной конструкции усклона холма.
–Вот Черил, окоторой ярассказывал,– сказал Джоуи. УЧерил поплечам стекали длинные, волнистые светлые волосы.– Это наблюдательный пункт оборонительных сооружений времен войны. Досих пор стоит.
Калеб верхом налошади погрудь вокеане. Древняя черно-белая фотография изателье впотускневшей серебряной рамке: бледная девушка стемными, забранными волосами вплатье скружевным воротничком. Изображение было призрачно, размыто временем.
–Думаю, это его мать,– пояснил Джоуи.– Он говорил только, что она пила ией невезло.
Трое неулыбающихся детей сидят назаборе, все вкомбинезонах: Калеб, Мэриен иДжейми Грейвз. Наобороте ничего. Улыбающийся подросток Джоуи вполосатой футболке, чем-то занят удымящегося мангала, аКалеб наблюдает заним спивом вруках. Еще черно-белая фотография: Калеб ввоенной форме, откинувшись вкожаном кресле, держит сигарету; вспышка отразилась вбокалах длякоктейлей. Рядом, глядя всторону, стоит Мэриен Грейвз всиней форме Вспомогательного транспорта. Наобороте: «Лондон, 1944г.».
Подфотографиями пачка писем, аккуратно перевязанная шнурком. Джоуи смущенно потянулся заними.
–Это мои, когда мы сХанако путешествовали поматерику. Нас небыло всего месяц, нояписал ему каждый день.
Подписьмами лежала бумажная папка, потертая отвремени. Вней яувидела газетные вырезки сзаметками ополете Мэриен, датирующиеся временем какдо, так ипосле ее исчезновения.
–Калеб собирал,– объяснил Джоуи.– Яудивился, найдяих. Он вообще-то некопил вещи.
Яначала разворачивать ломкую бумагу.
–Наверное, иногда люди надеются, что если собрать много обрывков, то прояснится вся картина.
–Этим вы пытаетесь заниматься?
–Незнаю, чем япытаюсь заниматься,– сказалая.
Вгазетах пошла одна итаже фотография: Мэриен иЭдди стоят возле «Пилигрима» перед отлетом изОкленда. Оба почти застенчиво улыбаются, скрестив руки нагруди. Потом, когда журналисты покопались впрошлом Мэриен, появилась старая фотография Эддисона Грейвза, который несет близнецов потрапу «ССМанауса». Еще была фотография Мэриен вформе Вспомогательного транспорта, залезает в«спитфайр». Иее свадебная фотография рядом скаким-то оптимистичным заказным матерьяльчиком о«яркой» жизни.
Язакрыла папку. Подней вкоробке еще лежала грамота избиблиотеки, где работал Калеб, ипрограммка его похорон. Затем шел журнал, заложенный бумажкой настатье оранчо сфотографией Калеба верхом налошади вокеане.
Насамом дне оказалось адресованное Калебу письмо вбелом конверте снесколькими иностранными марками. Адресом отправителя значился почтовый ящик вНовой Зеландии.
–Можно?..
–Конечно,– ответил Джоуи.– Ятак ничего изнего ине понял. Почему-то Калеб держал его всейфе вместе сосвидетельством орождении идругими важными бумагами. Даже незнаю, зачем яего сохранил.
* * *
Всего лишь клочок бумаги, еще одна пожелтевшая газетная вырезка, аккуратно сложенная внесколько раз. Яразвернула ее иразгладила. Покраям обсыпалось. Фотография изгазеты «Курьер Квинстауна». 28апреля 1954года. Четверо мужчин вшляпах сидят илилежат напоросшем травой пригорке сбутылками пива вруках. Назаднем плане пасутся овцы. Подпись: «Горные пастухи назаслуженном отдыхе после работы». Кто-то черной ручкой направил стрелку наодного изпастухов ичто-то написал наполях. Почерк почти неразобрать, нохарактерные особенности неразборчивости были настолько знакомы, что уменя внутри все зашипело, какбудто япроглотила бенгальский огонь. Яприщурилась, пытаясь прочитать. «Гризли-Сидящий-в-Воде». Когда яотложила вырезку, тапокоробилась имедленно сложилась посгибам, будто живая. Яснова разгладилаее.
