Иеще. Хьюго (аккуратно, сучетом моей семейной истории) предложил мне брать уроки пилотирования, ясказала «нет», потом «да», потом опять «нет». Потом «может быть». Ямогу подумать, дал понять Хьюго, но, если что, он знает, куда обратиться, инайдет инструктора, который подпишет соглашение оконфиденциальности. Путь открылся. Япопыталась думать обуроках, какдумалабы Мэриен, чтобы вжиться вчеловека, действительно мечтавшего летать нааэропланах. Меня непугал сам полет, высота. Вовремя обычных перелетов яне нервничала. Несвязывала возникающие ощущения, белый шум сродителями, погружающимися вогромное замерзающее озеро. Мне неприходилось цепляться застатистику, заниматься релаксирующими медитациями илинапоминать себе офизической надежности всего этого дела. Нокогда япредставляла, что поведу самолет сама, мысли приходили только опадении.
Сотрудники Хьюго назначили урок нараннее утро, чтобы избежать прессы, вообще свидетелей, ив темных предрассветных сумерках меряя шагами кухню, одетая, готовая выходить, ясжимала телефон, отчаянно желая все отменить, новсе-таки ненабирая номер. Япочти неспала. Потом М. Г. подогнал машину, включил фары, ясела ибудто впараличе двинулась повзлетной полосе, вконце которой маячило так толком ине произнесенное«да».
Уинструктора были густые волосы спроседью, напоминающие мех барсука, толстое обручальное кольцо итемные летные очки внагрудном кармане рубашки– скоро восход. Мое появление, похоже, оставило его равнодушным. Он обходил аэроплан, объясняя, длячего нужны всякие его части. Коренастая кремовая «Цессна» сединственным пропеллером идвумя коричневыми полосами имела серьезный вид. Утро было пасмурным. Длинные газоны между взлетными полосами маленького аэродрома посерели отросы.
–Значит, что будет вовремя вводного полета,– начал летчик.– Мы взлетим, поднимемся надморским туманом, пролетим небольшой круг. Ябуду объяснять, что делаю, апотом вы сможете взять управление насебя. Нормально?
–Нуда.
Вероятно, прозвучало неочень убедительно, потому что он спросил:
–Нервничаете?
–Немного.
Было понятно, что он непотрудился меня погуглить, незнал промоих родителей. Думал, мое смятение можно заболтать.
–Ненервничайте. Ялетаю каждый день. Ябуду проговаривать каждый свой шаг. Вам ничего ненадо делать, только получать удовольствие. Договорились?
Влюбой другой ситуации наставнически-психотерапевтический тон менябы разозлил, носейчас успокоил.
–Договорились,– сказалая, ион широко улыбнулся сомкнутыми губами.
Потрескавшиеся отдолгого использования кожаные сиденья вкабине имели цвет виски. Двери запирались рукоятками, показавшимися мне слишком хлипкими, чтобы удержать небо, аремни безопасности представляли собой болтающиеся нейлоновые полосы ине утягивались. Мы надели зеленые пластиковые наушники, выпуклые, какмушиные глаза; сквозь шум разогревающегося двигателя голос летчика звучал вних сдавленно, металлически. Он рассказывал оприборах, указывая напанель, нояслушала невнимательно, потому что непланировала становиться летчиком. Зато, когда завертелся пропеллер, обратила внимание налегкое покачивание самолета изстороны всторону, вызванное вращением винта. Язнала, унего нет ниразума, ничувств, он неспособен нажелания, ното было желание, готовность, какубеговой лошади настарте илиубоксера перед самым гонгом. Импульс закованного существа, осознающего, что скоро свобода.
Летчик вырулил ирванул вперед, отделив нас отвзлетной полосы изагнав впульсирующее серое облако. Гудел пропеллер, подмышками уменя защипало. Ясидела совершенно неподвижно, какбудто самолет– испуганное животное, которое яне хотела пугать еще больше. Летчик что-то говорил, нояне могла сосредоточиться наего словах. Когда мы, сосверкнувшей вспышкой подтянув ксебе солнце, вынырнули внебо, он воскликнул:
–Вот!
Надокеаном, надберегом лежал ковер серого плюша, откуда островами торчали вершиныгор.
–Это Каталина,– показал летчик.
Значит, какие-то всамом деле были островами.
Летчик медленно поднимал, опускал самолет, поворачивал его направо, налево, объясняя, каксбалансировать самолет приповоротах, что нужно отклонять нетолько штурвал руками, ноеще педали руля направления ногами. Наконец он спросил, нехочули япопробовать.
–Положите руки наштурвал. Невертите, просто постарайтесь лететь прямо ировно.
Яположила, именя ошеломило ощущение неустойчивости.
–Хорошо,– кивнул летчик.– Атеперь, Хэдли, если хотите, можете мягко потянуть насебя, аэроплан пойдет вверх.
Сначала япотянула робко, ине произошло вообще ничего. Тогда ядернула сильнее. Ветровое стекло быстро развернулось кнебу, ияпочувствовала, что земля отпадает, засасывая меня вниз.
Яотдернула руки сословами:
–Нехочу.
–Ладно.– Летчику подобные фортели явно были невпервой, ион спокойно перехватил управление.– Ладно, новы неплохо справились. Попросили самолет подняться, ион поднялся.
–Мне непонравилось чувство,– сказалая.
Летчик покачал головой:
–Лучшее чувство насвете.
ДЕСЯТОЕ
Придя напробы, яувидела сэраХьюго, сидевшего застолом рядом сТедом Лэзересом, боссом «Сан Год Энтертейнмент», жену которого отодрал Гавен Дюпре, режиссера Барта Олофссона идиректора покастингу, врозовых кедах исо спутанными рыжими волосами похожую начью-то придурковатую тетушку. Она останется безымянной, ноее здорово боятся.
–Какдела, Хэдли?– спросила она, ипо серьезности интонации японяла, что ее интересуют «Архангел» иОливер.
–Отлично,– ответилая.– Страшно рада почитать длявас, ребята.
Ассистент возился скамерой наштативе. Встороне надополнительном стуле (офисное вращающееся кресло) сидел восторженного вида хипстер: темная борода, ретро-очки взолотой оправе иволосы ровно такой длины, чтобы их можно было забрать зауши.
–Редвуд Файфер,– представил Хьюго.– Яговорил, он также будет продюсировать фильм.
–Страшно приятно свами познакомиться.– Редвуд вскочил пожать мне руку.– Нехилый ваш поклонник.
Вкакой-то момент сэрХьюго начал обхаживать Шивон, и, поскольку его обхаживания– тяжелая артиллерия, тапередумала. Апомогли ей сведения отом, что впроекте участвует богатый молодойлох.
–Мутные исторические сноски действительно дают хороший контент,– уступила она.– Абратья Дей действительно втренде.
Можно будет интересно раскрутить: семейная история– Редвуд, мать-писательница, бабка-издательница. Точно каксэрХьюго, она назвала их Файфер Файфер.
–Атвоя собственная история…– Шивон осеклась.
–Да?
–Погибшие родители. Чертово совпадение. Нехочу, чтобы прозвучало грубо.
–Это невполне совпадение. Это причина.
–Причина?
–Того, почему ярешилась. Хьюго говорит, судьба.
