–Ты сам ставилдом?
Калеб разлил виски покружкам иодну далей.
–Да. Нокупил доски длякрыши ипотолка. Садись сюда.
Он указал накресло ипринялся разводить огонь впечи. Когда сел накойку, их колени почти соприкоснулись.
–Утебя очень чисто.
–Мне хватило бардака вжизни сДжильдой.
–Вдетстве ты был таким буйным. Атеперь только посмотри– метешь пол искладываешь одеяла. Все насвоем месте.
–Все буйство теперь застенами. Насвоем месте.
–Утебя есть девушка, Калеб?
–Ачто, яне могу содержать хижину вчистоте безженщины?
–Яо другом. Просто подумала, стех пор какмы прекратили…
Ей непришлось заканчивать фразу. Они ниразу неподнимали тему. Она всегда являлось фигурой умолчания.
Калеб откинулся кстене, скрестив ноги.
–Девушки есть. Девушкинет.
Он посмотрел нанее. Мэриен увидела, каквнем зашевелилось прежнее лукавство, ирешила, он сейчас что-нибудь предложит илиначнет шутить, ноКалеб сказал:
–Яуже бывал наранчо Баркли Маккуина.
–Бэннокберн.
Калеб кивнул.
–Какие-то его компаньоны нанимали меня наохоту. Унас было разрешение. Славное место. Дом вполне.
–Вполне хороший иливполне плохой?
Он пожал плечами:
–Дело вкуса.
–Яего видела только своздуха. Амоглабы…– Она замолчала.
Калеб закончил занее:
–Внем жить.
Мэриен кивнула. Вгруди давило. Почему она боится? Калеб встал долить виски. Он стоял рядом, положив ей холодную руку назатылок. Она забыла его холод.
–Кто теперь стрижет тебе волосы?
–Тот, кому яплачу деньгами.
Он стащил ее скресла напол рядом ссобой, положив боком втреугольник между ног, обняв, нонекрепко. Долго, молча держал. Потом поцеловал вгубы невинным поцелуем безпоследствий. После Баркли все сКалебом теперь казалось невинным.
–Сердце утебя бьется вовсем теле,– сказалон.
–Яговорю ему остановиться.
–Неостанавливай.
–Замедлиться. Нооно неслушается.
–Ямогу помочь тебе бежать. Есть места, где он никогда тебя ненайдет.
Она ужасно негодовала наБаркли; ее благодарность Баркли незнала границ. Какбы ей хотелось исчезнуть иникогда невозвращаться; она неперенесет, если оставит его. «Тыкто?»
–Забавнее всего то, что мне кажется, яего люблю. Яникогда еще этого неговорила.
Он прижался щекой кее макушке.
–Довольно странная манера выразитьэто.
Мэриен понимала, что надо уходить, ахотелосьбы забраться сКалебом вкойку.
–Странная манера…– она осеклась. Она немогла повторить слово «любить».– Странная штука.
* * *
Баркли знал, что спосадочной полосы вгорах она летела обратно неодна, знал, что сКалебом, знал, что она довезла Калеба доего хижины ипровела там три часа.
–Три часа,– сказалон.
Они стояли накухне бело-зеленого дома поразные стороны стола.
–Скажи мне, что ты могла там делать три часа?
–Если ты посылал замной шпиона,он, наверно, подсматривал вокно!– вярости крикнула она.– Так чтоже ятам делала?
–Ты сним спала.
Отего уверенности она опешила:
–Неправда.
–Неври.
Черные глаза, проступившие веснушки.
–Яне вру. Ты врешь. Язнаю, потому что яговорю правду.
Молчаливая схватка, оба неверят.
–Он мой друг,– отрезала Мэриен.– Он всегда был мне другом. Мне нельзя иметь друзей?– Голос стал громче.– Ты хочешь, чтобы уменя вообще никого неосталось кроме тебя?
Он тяжело сел, бешенство его ушло.
–Если честно, то да,– кивнулон.
–Тебе интересно, чем мы занимались? Разговаривали.– Она собралась сдухом ивыпалила, будто обвиняя Баркли:– Ясказала Калебу, что люблю тебя.
Он поднял голову:
–Правда?
–Когда ты начал шпионить замной?
–Повтори. Повтори мне то, что сказалаему.
Он был взволнован иочень доволен. Ей осталась одна безнадежность.
–Несейчас.
–Скажи, что любишь меня.
–Когда ты начал шпионить замной?– спросила она громче.
–После твоего полета вВанкувер. Только потому что очень боялся тебя потерять.
Слава богу, Калеб прекратил их встречи именно тогда, когда прекратил.
–Ядумал, ты совершишь какую-нибудь глупость, опять впутаешься вочто-нибудь,– продолжил Баркли.– Язащищал тебя. Яне хотел расставлять тебе ловушки, только оберегал.
–Мы неверим друг другу. Надо признаться.
–Все кончится, если мы поженимся.– Порывисто:– Поскольку, когда мы поженимся, ябуду считать твой обет обещанием неубегать. Поскольку язнаю, ты честная.– Баркли опять встал, обошел стол иопустился перед ней наколени:– Скажи. Пожалуйста. Скажи мне то, что говорила ему. Слова должны прозвучать между нами, ане между тобой иим.
Она выполнила его просьбу. Акогда договорила, пришло странное ощущение, какбудто глубоко вживоте торчит нож ивытащить его– значит одновременно ииспытать облегчение, инанести еще одну рану, уже смертельную. Мэриен знала, рано илипоздно ей придется признаться, что она его любит. Вот наконец призналась иможет позволить этому стать правдой. Баркли вжал лицо вее колени. Мэриен коснулась его головы. Он задрал голову:
–Яочень люблю тебя, Мэриен, ноядолжен тебе кое-что сказать. Апрежде чем скажу, ты должна знать, что мне очень жаль. Еслибы язнал, ябы так непоступил. Ябы подождал.
Она окаменела. Она находилась вкабине аэроплана, апод ней разверзлась расщелина.
–Ясовершил… Язапустил кое-что, когда был сердит, ноямогу отменить.– Его глаза наполнились слезами.– Мэриен, ясовершил ужасное. Ноты должна понять, ты заставила меня слишком долго ждать.
Космический гул расширяющейся Вселенной
ОДИННАДЦАТОЕ
Как-то одна художница покостюмам сказала вмоем присутствии, лучшие актрисы, мол, даже несмотрятся взеркало, они чувствуют костюм. Вовремя примерки дляМэриен яотворачивалась отсвоего отражения, какбудто оно могло превратить меня вкамень. Яходила втяжелом летном комбинезоне иовечьих унтах, чувствуя себя неподъемной, неотсюдошней, словно очутившийся наЗемле астронавт. Наодной стене пестрели лица летчиц, случайных людей того времени, наброски костюмов, почти все существующие фотографии Мэриен, иямедленно ворочалась, чтобы их рассмотреть.
