–Когда война закончилась, капитан Али приехал сюда, чтобы отдать моему мужу и мне дань уважения; он объяснил, что нужд по-прежнему много. Да, война закончилась, но бойцы продолжают выписываться из госпиталей, им нужны оборудование и лечение, которые армия им предоставить не в состоянии.
–Капитан Али несколько недель назад приехал поговорить с амми, но Мукри-сагиб не позволил,– сообщила Амина, повторив то, что Первин уже слышала от Сакины.
–У нас иддат,– строго напомнила дочери Разия.
–А я видела капитана через джали, амми. Он красивый, прямо как король!
–Амина!– укорила ее мать.
Первин подумала, что у женщин должно быть право разговаривать через джали с мужчинами, если речь идет о важных семейных делах. Но это лишь по касательной относилось к их разговору.
–Разия-бегум, поскольку вы – мутавалли, все решения по вакфу принимать вам. Но, как бы оно ни было, суд вряд ли без дополнительных вопросов поменяет выгодополучателя от средств вакха. Я сообщаю вам это на основании предыдущих судебных решений.
Разия глянула на нее едва ли не сердито.
–Вы говорите так, как будто это простое дело. Как я могу настаивать на своем в присутствии Мукри-сагиба?
–Мне кажется, вы неверно трактуете ситуацию,– мягко произнесла Первин.– Ваш муж назначил его служить интересам семьи.
–Мукри-сагиб – распорядитель имуществом, то есть исполняет в доме обязанности старшего мужчины. Заправляет всем. Если ему не понравится мое поведение, представляете, что он может сделать, когда в следующий раз пойдет в банк снимать для нас деньги? Банкиры выполняют все его распоряжения.
Первин вдруг стало не по себе. Она ведь видела гроссбух Разии – но там все записи от руки. Не исключено, что мистер Мукри уже и так снимает деньги без ее ведома.
–А что будет с деньгами на еду и одежду, если он рассердится?– Разия заговорила громче.– Будут ли у нас средства, чтобы платить за электричество в доме, за работу вентиляторов? Дети уже остались без гувернантки.
–Вы о чем думаете, мисс Мистри? У вас лицо очень сердитое. Вы обиделись на амми?– встревоженно спросила Амина.
–Нет, я не обиделась. С распорядителями имуществом часто случаются такие вещи.
Первин попыталась разжать челюсти. Она подумала о том, что вдовы могут подать иск об отстранении Файсала Мукри от должности. Шансов на успех будет больше, если их решение будет единодушным и если удастся представить убедительные доказательства его злоупотреблений. На подготовку уйдет не меньше месяца, а потом дело будет много месяцев дожидаться суда. Как вдовы будут жить все это время?
–Вы очень многое можете сделать,– продолжила она, доставая договор на махр, который они пока не обсудили.– Нам нужно поговорить о доле, которую вам пообещали при вступлении в брак.
–Клочок заболоченной земли рядом с текстильными фабриками,– небрежно произнесла Разия.– Вряд ли он дорого стоит.
–На деле – дорого. Землю застроили, там стоят две ваши семейные фабрики.
Плечи Разии от изумления поползли вверх. Она вгляделась в Первин, словно пытаясь понять, правду ли та говорит.
–Это значит, что фабрики тоже принадлежат амми?– голосом звонким от волнения спросила Амина.
–Это решит суд,– сказала Первин, глядя на Разию – к той все еще не вернулся дар речи.– Обещание содержится в письме про махр, однако муж не передал вам прав на землю. Но это еще не поздно сделать. Вам только нужно будет дать мне или другому юристу распоряжение этим заняться.
Разия еще немного помолчала, потом испустила долгий судорожный вздох.
–По-моему, не стоит этого делать. Мой муж использовал эти земли на нужды фирмы, то есть на благо всей семьи. Зачем создавать осложнения?
От ее слов в голове у Первин зародилась мысль, с помощью которой можно будет защитить вакф. Подавшись вперед, она сказала:
–Если земля вам официально не принадлежит, вы не имеете права отдавать ее в дар.
Разия глянула на нее с недоверием.
–У Сакины есть драгоценности, у Мумтаз – музыкальные инструменты. Они готовы их отдать – как я буду выглядеть, если не отдам ничего?
Слушая Разию, Первин сообразила: возможно, вдовы просто очень близки и называют друг друга по именам. Если их отношения действительно таковы, Разии может быть неудобно, что имущества у нее больше, чем у других.
–Каждая из вас принимает собственное решение. Зная все последствия своего поступка, вы по-прежнему хотите передать эту землю в вакф – или предпочли бы сохранить ее в качестве собственного имущества, в обеспечение свое и дочери?
Прежде чем заговорить, Разия снова поколебалась.
–Сакина будет мне очень завидовать, если узнает, что у меня есть земля с фабриками. А Мумтаз? Ей нравятся ее музыкальные инструменты, но их стоимость – ничто по сравнению с тем, что принадлежит мне. Я бы хотела, чтобы информация о фабриках на земле осталась конфиденциальной.
–У меня складывается впечатление, что в этом доме очень много конфиденциальной информации. Сакина-бегум даже не знала о том, что вы мутавалли вакфа.
–Я бы ей обязательно сказала, если бы она спросила!– едва ли не небрежно произнесла Разия.– Но ей это было не интересно. Она много лет жила с моим мужем в достатке. И до появления Мумтаз знать не знала, каково это, когда тебя игнорируют.
Первин поморщилась, поняв, что ее выводы касательно близости между женами оказались наивными. В этом женском семействе постоянно всплывали на свет обиды и зависть.
–Разия-бегум, мне кажется, что вы прикованы к людям и к огромному старому дому, от которого не получаете особого удовольствия.
Разия опасливо посмотрела на Первин.
–А разве оно так в семье не положено?
Первин содрогнулась. Несколько лет назад и она испытывала те же чувства. Отмахнувшись от этого воспоминания, она сказала:
–Вы втроем имеете полное право продать дом и разделить вырученные деньги. На них вы сможете безбедно жить где пожелаете. Возможно, вы хотели бы вновь увидеться с родными – или снять одну из квартир в новом доме с видом на море, прямо здесь, на Малабарском холме.
Разия бросила на нее испепеляющий взгляд.
–Женщина вроде вас может жить без опеки – но я не имею никакого жизненного опыта. Мне приходится думать о безопасности Амины, о том, какие мне самой грозят опасности. Все это очень сложно. Я не знаю, как распорядиться махром, а то, что вы мне сейчас сказали про вакф, крайне неприятно!
–Передайте мистеру Мукри, что он должен поговорить со мной. Я объясню все подробности,– ответила Первин, передавая Разие визитную карточку.– Я оставлю вам копию перевода текста махра. Напишите мне, если захотите встретиться еще раз,– хотя, насколько мне известно, на другой половине дома есть телефон. На карточке указаны оба моих номера.
