Дедушка Мистри откашлялся и добавил:
–Если младшую сестру выдают раньше старшего брата, все решат, что это по беременности. И тогда нашей репутации конец.
–Мы не такие.– Первин старалась, чтобы голос звучал ровно.– И что мне теперь с собой делать, если я больше не студентка? Мне только и остается, что выйти замуж.
–Кто яму роет, тот в нее и упадет,– мрачно заявил дедушка Мистри, а Растом фыркнул.
Камелия нервно стиснула ладони с наманикюренными ногтями.
–Ты всегда была такой славной послушной девочкой. Ценила то, что тебе дают, в отличие от многих других. Как ты могла так с нами поступить?
–Я вам ничего не делала! Его родители попросили о встрече. Пожалуйста, не отказывайтесь, окажите им хоть это уважение!– взмолилась Первин.– Неужели не лучше, если мы поженимся так, как принято в нашей общине?
–А какая альтернатива? Побег?– вскинулся Растом.– Если ты нас так опозоришь, я никогда не найду себе невесту!
–Я не хочу тебе вредить.– Первин понимала, что брат по-своему прав.– Но все должны знать: если меня принудят, я готова на все. И Сайрус тоже.
–Посмотрим, как тебе понравится жить на улице!– проскрипел дедушка Мистри.– Вот тогда и расскажешь нам, каково остаться без приданого.
Тут поспешно вмешалась Камелия:
–До такой жестокости мы никогда не опустимся. Мы только потому и поддерживали тебя в твоем желании учиться, что очень тебя любим – потому и хотим, чтобы ты пожила с нами еще несколько лет, а не выходила замуж такой молодой.
Нежные слова матери поколебали решимость Первин. Не хотелось ей жить пусть и замужем, но в разлуке с родней. Слегка поперхнувшись, она сказала:
–Вы все для меня сделали. Я вас тоже очень люблю.
Джамшеджи пристально посмотрел на дочь.
–Нужно съездить в отель и повидаться с этими Содавалла. Это не значит, что я даю свое согласие. Но и шанса их не лишаю.
–Тогда занимайся этим сам. Я не поеду.– Дедушка Мистри неодобрительно сложил руки на груди.
Это было печально, но хотя бы отец на ее стороне. Первин посмотрела на Джамшеджи с благодарностью.
–Я всего лишь прошу о короткой встрече. Спасибо, папа.
В «Тадж» они поехали в середине следующего дня. Пока они шагали по величественному лобби, Джамшеджи говорил вполголоса:
–Семья – такой же важный фактор, как и сам молодой человек. А я ничего не успел проверить. Просто позор.
–А что бы ты сделал? Нанял одного из своих детективов?– Первин фыркнула. Она была невысокого мнения о пронырливых сыщиках, услугами которых отец пользовался, чтобы выявить измену или другое мелкое преступление.
–Безусловно. Я знаю лишь то, что твоя мать выяснила у своих подруг: миссис Содавалла – троюродная сестра Хоми Вачи. Но Вача их почти не знают.
–Эстер нравится Сайрус.
–Хороша рекомендация, при том что ты терпеть не можешь Эстер Вачу,– проворчал Джамшеджи.
–Папа, ну не будь ты юристом. Обещай, что не станешь их допрашивать!– Зубы у Первин были стиснуты, но она не забывала улыбаться знакомым в лобби. Мистри знали многих из тех, кто работал в «Тадже» или часто здесь бывал. Дедушка Мистри когда-то даже приятельствовал с основателем отеля, мистером Джамсетжи Татой, одним из столпов общины парсов.
–Ладно, прекратите,– остановила их Камелия.– Давайте искать тех, к кому пришли.
Метрдотель провел их по общему обеденному залу, мимо целого моря столов под белоснежными скатертями, в самый угол.
–Очень рады вас видеть!– провозгласил Сайрус, невероятно красивый в белом костюме с воротником-стойкой. Он поднялся навстречу гостям и пробормотал:– Мистер и миссис Мистри, позвольте представить вам моих родителей.
У мистера Бахрама Фрамджи Содавалла были те же изысканные черты, что и у сына, но с возрастом он раздобрел, лицо поплыло. Из-под черной феты выглядывали седые волосы. Бехнуш Содавалла тоже была седой, но круглое лицо ее выглядело моложавым. Сари матери Сайруса говорило о достатке: из шелка-гара, с пышным шитьем. Сари у Бехнуш оказалось роскошнее, чем у Первин – из синего шелкового атласа с вышитой гладью каймой,– и тем более роскошнее намеренно скромного сари Камелии – из желтого шифона, расшитого золотой нитью.
Приветствия произнесли на формальном гуджарати. Родители Сайруса, как и он, говорили с легким акцентом. Первин находила его очаровательным, она даже подумала, что, может, и у нее выговор изменится, если ей повезет выйти замуж и переехать в Бенгалию.
–Садитесь, пожалуйста,– радушно пригласил Бахрам.– Я уже заказал виски – надеюсь, что вы не против.
–Мне маленькую порцию со льдом,– ответил, кивнув, Джамшеджи. Стоявший рядом официант тут же приблизился и налил ему из хрустального графина, а уж потом – Бахраму и Сайрусу.
–Мы с дочерью предпочитаем чай,– благовоспитанно произнесла Камелия, от чего Первин внутренне скривилась.– Дарджилинг; молоко и сахар отдельно.
Так, на английский манер, принято было подавать чай в «Тадже», дома же они его пили иначе. Видимо, Камелия не хотела, чтобы они с Первин чувствовали себя по-домашнему.
–Я обычно не пью, но муж убедил меня выпить немного виски со льдом. Я вся на нервах!– Миссис Содавалла хихикнула, неожиданно по-девичьи.
–Я тоже очень нервничаю!– не сдержалась Первин.– Но я страшно рада, что вы не отказали Сайрусу и согласились со мной познакомиться.
–Насколько я понимаю, познакомила их моя племянница Эстер,– бодрым голосом произнес Бахрам.– Я приношу извинения за нашу назойливость. Сайрус сказал, что вы пока не ищете дочери жениха.
–Да, поскольку она студентка,– подтвердила Камелия, отказываясь что-либо еще брать у разносчика, стоявшего рядом с серебряными вазочками, полными орехов и печенья.
–Была студенткой,– поправила Первин.– Я больше не учусь в Государственной юридической школе.
–Сайрус нам об этом сказал. Однако он не знает вашего точного возраста. Представляете себе?– Миссис Содавалла беспечно рассмеялась, внимательно рассматривая лицо, грудь Первин, да и все, что было видно над столом. Первин это не понравилось, хотя она и знала: женщина, собирающаяся взять ее в невестки, не станет поступать иначе.
–Мне девятнадцать.– Первин догадалась, что об этом Сайрус родителям не сказал, потому что тогда они, возможно, не согласились бы на встречу.
–В вашем возрасте у меня уже было двое сыновей. Наш старший, Нивед, женат и живет в Бихаре. Дома остался только Сайрус. И в доме слишком тихо!– Миссис Содавалла бросила на Джамшеджи и Камелию вопросительный взгляд.– Мы посетили ваш фамильный дом в Форте. Почему вы там не живете?
–В Мистри-хаусе я принимаю клиентов,– пояснил Джамшеджи, позволив миссис Содавалла снова наполнить его бокал на четыре сантиметра.– Жена предпочла перебраться в пригород, там воздух чище и не такая суета. Я быстро понял, что и мне нравится покой.
