–Добрый день,– поздоровалась она и кивнула всем сразу.
На лице у инспектора Вогана не отразилось ничего, он ее будто и не узнал. Да, накануне она была потной и встрепанной, а сегодня и сама чувствовала себя свежей в накрахмаленном зеленом хлопковом сари с изящной вышивкой-чиканкари, цепочкой на шее, браслетами и серьгами с жемчугом из Хайдарабада.
Фишер глянул на нее свысока.
–Если речь идет о ком-то из членов семьи, поговорите, пожалуйста, с государственным адвокатом.
–Благодарю, но речь о другом. Я частный практикующий поверенный,– отчетливо произнесла Первин.– И у меня есть сведения касательно вчерашнего убийства в доме номер двадцать два по Си-Вью-роуд.
Услышав «Си-Вью», оба мужчины уставились на нее.
–Кто, говорите, мадам, вы такая?– поинтересовался Фишер.
–Юристка по имени мисс Первин Мистри,– поспешно доложил младший инспектор Сингх.– Ее отец представляет интересы покойного мистера Фарида. Вчера оба Мистри оказали нам содействие.
–Прошу в кабинет.– Голос главы малабарской полиции звучал отрывисто.
Когда за ними четверыми закрылась дверь, Фишер уселся в просторное кожаное кресло за широким столом из красного дерева. Кроме кресла, в кабинете было всего два сиденья – два стула, напоминавших складные. Воган взял себе тот, что стоял ближе к Фишеру. На левый могли претендовать Первин и Сингх. Сикх посмотрел на Первин и жестом предложил ей сесть. Пусть Первин и не понравилось, что он назвал ее «юристкой», садиться ей все же было неудобно – манерность младшего инспектора выдавала: он привык, что ему не достается свободного места.
–Позволите объяснить?– начала Первин, глядя на Фишера. Он кивнул, и она продолжила:– Я поговорила с двумя свидетелями про действия Мохсена Даваи, дурвана Фаридов, который сидит в камере в подвале. Я считаю необходимым поделиться с вами полученными сведениями.
–Мы уже обо всем доложили,– с кислой гримасой заявил Воган.– Сперва Мохсен сказал, что болтал с коллегами в конце улицы, потом заявил, что ходил за покупками. Что он там еще придумал?
Первин не стала реагировать на оскорбительный тон и спокойным голосом продолжила:
–Я поговорила с миссис Сакиной Фарид, которая накануне, около половины четвертого пополудни, попросила Мохсена купить ей флакон аттара – именно поэтому дурвана и не было на посту. Как и у вас, джентльмены, у меня не было никаких оснований ему верить. Поэтому я посетила лавку на базаре Завери, в которую Сакина-бегум его и послала. Мистер Аттарвала подтвердил, что Мохсен приходил к нему вскоре после половины пятого – торговец дал письменные показания касательно времени совершения покупки и интервала, в течение которого Мохсен находился в лавке.
–Отличный предлог посетить парфюмерную лавку,– с усмешкой заметил инспектор Воган.– Вы как, себе-то что-нибудь купили?
Он издевался над ней, как и мужчины из Государственной юридической школы. Первин почувствовала, как ее захлестывает вал гнева, но вспомнила, что отец своей обходительностью всегда добивается нужного результата.
–Я хочу сказать вот что: Аттарвала передал Мохсену купленный товар. Мохсен сказал, что в участке все личные вещи у него забрали на хранение. Купленный им аттар все еще у вас или он куда-то исчез?
Тут заговорил Фишер:
–Я лично присутствовал при аресте подозреваемого. При нем были только флакон и мешочек с другой его покупкой.
Чем выпалить то, что хотелось: «Ну и чего ж вы его не отпустили?»– Первин спросила:
–Какой именно?
Трое мужчин переглянулись.
–Может, с лосьоном для кожи?– уточнила Первин.
–Да,– подтвердил инспектор Воган.
–Лекарство для его сына. Мохсен зашел за ним к аптекарю – тот тоже торгует на базаре. Уверена, что в случае необходимости вы сможете и это проверить.
Инспектор Воган прокашлялся. А потом осведомился нелюбезным тоном:
–Есть какие-то особые причины, по которым вы добиваетесь освобождения этого типа? Я встречался с вашим отцом, он ничего не сказал о том, что ваша фирма защищает еще и дурвана.
–Мы ведем дела семьи, поэтому обязаны следить, чтобы дом находился под защитой. Вчера мы с моим отцом уехали из дома номер двадцать два по Си-Вью-роуд лишь после того, как получили заверения, что трем вдовам, живущим в уединении, и их детям будет обеспечена охрана. Однако полицейские покинули дом еще до наступления ночи и до сих пор не вернулись.
–Покинули, потому что я не отдал соответствующего распоряжения,– ледяным тоном сообщил инспектор Воган.– Подозреваемый помещен под стражу. Обитателям дома ничего не угрожает.
–Да и в любом случае выделять дежурного полицейского уполномочен только я. Младший инспектор не мог вас заверить в том, что это дело решенное, если его начальник не обратился ко мне с соответствующей просьбой.– Фишер бросил на Сингха свирепый взгляд.
Поняв, что они оставили без охраны женщин, вокруг дома которых рыщет убийца, Первин окончательно вышла из себя.
–Похоже, вам это кажется пустяком – ведь в доме, подвергшемся нападению, живут не европейцы,– сказала она.– Но проблема в том, что это индийский город. Хотите, чтобы в нем соблюдались закон и порядок,– вы обязаны защищать всех.
Если бы только она могла им сообщить, что из-за их небрежения из дома пропала маленькая девочка.
На лице младшего инспектора Сингха отразилось такое страдание, что Первин тут же пожалела о своих словах. Он, судя по всему, был с ней совершенно согласен, но не мог ничего предпринять по причине субординации.
–Почему вы так хлопочете за этого привратника? Хорош привратник, если ушел незнамо куда и позволил убийце проникнуть в дом!– с вызовом произнес инспектор Воган.
–Он, как и ваши полицейские, подчиняется своему непосредственному начальству.– Первин забрала расписку и показания, лежавшие на столе.– Спасибо, что дали мне возможность напрямую сообщить вам сведения о местонахождении привратника в момент убийства. Не буду больше злоупотреблять вашим временем.
Фишер кашлянул.
–На самом деле… прежде чем вы уйдете, позвольте сержанту снять копию с показаний.
Первин помедлила, держа лист бумаги в руках.
–Я, естественно, не возражаю, но в качестве ответной любезности не позволите ли вы Мохсену Даваи сделать один телефонный звонок? Он хотел бы поговорить с миссис Сакиной Фарид.
Младший инспектор Сингх бросил взгляд на своего начальника.
–Сэр, если бегум подойдет к телефону, мы можем заодно с ней и сами поговорить. Возможно, узнаем что-то новое.
–Ну хорошо.– Воган вперил в Первин свирепый взгляд. Она унизила его в глазах коллеги.
–Номер у меня есть,– сказала Первин, записывая его на листке бумаги. Она старалась, чтобы на лице ее не отразилось никаких чувств, хотя на самом деле они так и бушевали. Ее возмущало, что Мохсена Даваи держат под замком при отсутствии прямых улик. А еще она впервые поняла, что юрист облечен колоссальной властью.
