–Откуда вам знать, что она носит ребенка Файсала?
–Если я не могла доверять его намерениям касательно меня, что уж говорить о намерениях касательно остальных?– Сакина закатила глаза.– Он ведь уже видел ее раньше в этом нечистом месте, где она играла на музыкальных инструментах.
–Неизвестно, его это ребенок или нет,– заметила Первин, никак не реагируя на отзыв Сакины о Фолкленд-роуд.– Если роды состоятся в августе, может, это ребенок вашего мужа.
–Я в это не верю.– Сакина дрожала.– Ее ребенку достанется часть наследства? Это несправедливо.
Первин тщательно продумала, как сформулировать свой ответ, чтобы Сакина сочла ее союзницей.
–Когда ребенок родится и мы его увидим, правда тут же всплывет. А пока гадать бессмысленно.
Сакина окинула глазами проход, по которому пришла Первин, будто вспоминая и свои собственные по нему прогулки.
–В первый месяц после кончины мужа я верила всему, что говорил Файсал. Но когда вы со мной всё обсудили, показали документы, рассказали про Разию, я поняла, что он не сможет воспользоваться деньгами, как планировал.– Красивое лицо Сакины исказила мучительная гримаса.– А мы бы остались беззащитными. Он заслуживал смерти за то, что отобрал у нас деньги.
Когда Первин помчалась на разливочную фабрику узнать, чем там занимается Сайрус, ее влекло туда черное облако гнева. Ее бы тогда никто не остановил.
–Сакина, я знаю, что такое боль измены. Вы ее ощущаете? Поэтому и убили?
Видимо, в ее слова все-таки прорвалась боль, потому что Сакина посмотрела на нее с легким удивлением во взгляде.
–Да. В тот день, после того как вы уехали, я твердо решила, что должна избавить нас всех от Файсала. Послала Мохсена за покупками, чтобы никого не было у ворот и создалось бы впечатление, что преступник пробрался в дом снаружи. А это у меня уже было. Семейная реликвия, которую я всегда держу под замком в своем сейфе.– Она наконец-то выпростала из складок правую руку, и Первин увидела длинный серебряный кинжал. Ручка у него была элегантная, отполированная; похоже, настоящая вещь эпохи Великих Моголов – такой место в музее.
Вспомнив, что этот красивый кинжал несколько дней назад резал человеческую плоть, Первин сглотнула.
–Если вы хотели представить дело так, будто Файсала убил кто-то посторонний, зачем вы воткнули ему в шею нож для вскрытия писем, принадлежащий Разие-бегум?
–Разия не имела права распоряжаться вакфом!– Каждое слово было точно колющий удар.– Я это сделала, чтобы она поняла: ямогу в любой момент свалить вину на нее. Она понимает, что теперь я в семье главная.
Этот подход к отмщению раскрыл важную черту в характере Сакины. Ее переполняли чувства – не только боль от того, что ее предал друг детства, из которого вырос тиран, но и обида на двух других женщин, которые к ней относились как к средней сестре. Первин нужно было с толком использовать эти сведения.
–Никто же не знал, насколько вы умны. Я полагаю, Мумтаз-бегум и вовсе не подозревает о существовании этого прохода, потому что к ней ваш муж по нему не приходил. Он постоянно находился в ее комнате, не так ли?
–Мумтаз о проходе не знает.– Голос Сакины звучал презрительно.– А Разия, разумеется, да, но никому не скажет ни слова, ведь тогда ее обвинят в том, что она сама им пользовалась. Поскольку Файсал пытался отобрать у Разии ее драгоценный вакф, а потом еще и дочь, все решат, что это она его и убила.
–Понятно. То есть вы неожиданно пришли к нему в комнату через проход?
–Да, как и много раз до того.– Сакина вздохнула.– Я увидела его и стала плакать: мол, весь вакф в руках у Разии. Он обнял меня, не видя, что у меня в руке.
–Он сопротивлялся?– спросила Первин, вспомнив, как много было ран.
–Он кричал, пытался увернуться, но, израненный, уже ничего не мог поделать. Мне это не доставило радости,– добавила Сакина, грустно взглянув на Первин.– Умирая, он плакал, как будто не веря в то, что я с ним сделала. Я и сама не верила.
Первин знала, что вид окровавленного тела мистера Мукри останется у нее в памяти навсегда, как проклятие. Пытаясь, несмотря на это, сохранять невозмутимость, она произнесла:
–Но вы ни в чем не сознались.
–Конечно нет! Я должна была спасти нашу семью. Я сняла всю одежду, приняла ванну. Боялась приносить сари к себе в комнату, поэтому оставила его здесь, в проходе. Никто бы ничего не узнал, если бы не Амина.
При звуке своего имени Амина шевельнулась. Первин предупреждающе погладила девочку, будто говоря: не двигайся.
–Амина с вами обо всем поговорила?
–Нет. Я застала ее, когда она разглядывала мое испорченное сари. Я не могла сказать наверняка, догадалась она или нет, но предложила ей выпить вместе стакан фалуды у меня в комнате: там она может задавать мне любые вопросы – ей я все расскажу, потому что она умнее и храбрее всех остальных. Выпив полстакана, она потеряла сознание. Отнести ее обратно в проход не составило никакого труда.
–А потом вы забрали ее вещи, чтобы все подумали, что она убежала.– Первин продолжала говорить успокаивающим тоном.– А еще представили дело так, будто меня похитил обычный преступник. Это ведь по вашему указанию Мохсен меня схватил, да?
–В участке ему разрешили позвонить мне по телефону.– Голос Сакины звучал запальчиво.– Он сказал, что вы занимаетесь расследованием. Я велела ему от вас избавиться, он ответил, что у него в доках припрятан ключ от одного склада, где никто вас никогда не найдет.
–И сделал он это потому, что вы пообещали ему долю от продажи своих драгоценностей,– предположила Первин.
–Он вам об этом сказал?– Сакина явно запаниковала.– Мне придется его уволить.
После этих слов до Первин вроде бы долетел какой-то звук. Повернулась дверная ручка? Если в проход сейчас войдет Мохсен, им с Аминой конец.
Послышались шаги. Воспользовавшись тем, что Сакина отвернулась, чтобы заглянуть за угол, Первин вскочила с колен и бросилась на миниатюрную вдову. Она сбила ту с ног, Сакина начала вырываться. Под треск рвущегося шелка Первин удерживала Сакину – благо она была тяжелее хрупкой вдовы,– одновременно пытаясь определить, где кинжал.
–Вы все испортили!– взвизгнула Сакина. Первин впилась ногтями ей в правую руку, и нож наконец со звоном упал на пол.
Из-за угла стремительным шагом вышел младший инспектор Сингх, а за ним констебль; возглавляла шествие Элис. Увидев Первин, навалившуюся на Сакину, все остановились.
–Нож!– выкрикнула Первин.– Заберите его!
Элис вытащила из кармана смятый платок и через него подобрала кинжал, а младший инспектор с констеблем встали с двух сторон от Сакины. Первин едва протиснулась мимо них к Амине, которая попыталась сесть, но упала обратно.
–Я все еще сплю?– невнятно пробормотала Амина.– Мне снился очень плохой сон. Про Сакину-хала…
