Перек лежал не в силах пошевелиться.
—Франц обещал какие-то морепродукты. Салат с морепродуктами, а? Звучит заманчиво,— сказала Пам.
—Ладно, на этом и сойдемся.
Перек беззвучно проклинал себя.
—Значит, где-то через час?— уточнила Пам.
—Ага. А я пока приведу в порядок брови. А то выгляжу как Оскар Гомолка
[71] какой-то.
—Посмотрела бы ты на мои ноги! Настолько заросли, что хоть доски ими полируй вместо наждака,— подхватила Пам.
Сестры рассмеялись.
Перек вытер окровавленную руку о штаны и свернулся клубком, все еще плача.
Спустившись в гостиную, Шпандау застал там одну только Анну.
—Как-то необычно тихо у нас сегодня,— заметил он.
—Пам на вечеринке. У Елены заболела мать, поэтому я отпустила ее пораньше. Сказала, что как-нибудь управимся сегодня без нее. Вина хотите?
—Конечно.
Она наполнила бокал.
—Я пыталась придумать, чем бы перекусить, и незаметно перескочила на мысли о том, сколько времени у нас уходит на подобные пустяки,— сказала Анна.— С каких это пор выбор еды превратился в такое важное и отнимающее кучу времени занятие? Тошнит уже от этих бесконечных вопросов, что бы я хотела поесть. Вот вы разве не скучаете по тем временам, когда просто садились ужинать и ели за милую душу все, что дадут?
—Помню, в детстве к столу подавали много свинины. Немецкая кухня.
—А знаете, по чему я истосковалась? По перцу чили. Я приехала в гастрономическую столицу мира, а хочу только одного — целую миску перца. Но ведь чили тут днем с огнем не сыщешь.
—Настоящий чили или так, слабое подобие?
—А еще нарезать говядину кубиками, добавить немножко перца. Да под холодное пиво. Пальчики оближешь!
—С бобами или без?
—Народная мудрость гласит, что бобы хороши для гомиков и интеллектуалов. Хотя, впрочем, можно приготовить их отдельно и съесть с кукурузным хлебом. Я же родом из Техаса, не забывайте.
—А не завалялось ли у нас в холодильнике кусочка говядины? А то ведь меня как раз прозвали королем чили из долины Сан-Фернандо.
—И в чем же ваш секрет?
—Как можно больше тмина. Столько, что вроде бы даже и не съесть.
—Интересно, а как тмин по-французски?— Она порылась в англо-французском словарике и наконец сказала: — Так же, как по-английски.
—Это предзнаменование, не иначе,— решил Шпандау.
Сначала они долго собирали все необходимые ингредиенты, потом Шпандау взялся готовить основное блюдо, а Анна занялась салатом.
—Любите поострее?— спросил Шпандау.
—Поострее.
—Уверены?
—Да я могу столько перца съесть, сколько тебе не снилось, сынок.
Он нарезал несколько перцев кубиками и добавил их в блюдо.
—Скучаете по Техасу?— спросил Шпандау.
—Скучаю по людям, которые не любят пустого трепа. По уверенности в том, что в жизни есть вещи белые и есть черные, хотя и знаю, что по большей части все это дерьмо собачье. Скучаю по кофе, каким он был до засилья «Старбаксов», и по Дэну Разеру
[72], читающему сводку новостей. Скучаю по поездкам на стареньком пикапе и по мужчинам, которые не удаляют волосы с задницы при помощи восковых полосок.
—Вы знаете мужчин, которые так удаляют волосы?
—Лапуля, я знаю даже таких, кто себе пинцетом волосы на яйцах выщипывает. Можно подумать, вы не в курсе, что Голливуд объявил войну тестостерону. Даже странно, что никто до сих пор не завлек вас в темную подворотню и не пристрелил, чтоб не выделялись.
—Вообще-то пытались, и неоднократно.
—А вы ловко управляетесь с ножом.
—Давненько не доводилось для кого-то готовить.
—Все известные мне ковбои неплохо готовили.
—Есть-то им нужно, а всемирно известных поваров на пастбищах не водится.
—А для бывшей жены готовили?
—Иногда. Она любила чили с говяжьим фаршем и бобами.
—Понятно, почему ваш брак продержался недолго. Когда-то я тоже была замужем, тысячу лет назад. За рок-музыкантом.
—А как он предпочитал есть чили?
—С граммом кокаина. Он вообще предпочитал кокс еде, а в конце концов предпочел его мне. Это был брак не из тех, которые, как говорится, заключаются на небесах. А у вас кто кого бросил?
—Она меня.
—И как это произошло?
—Ей не нравилась моя работа. Она говорила, что ремесло детектива замешано на обмане и предательстве и что из-за этой работы парень, за которого она вышла, оказался в полной заднице.
—Так все и было?
—Нет, я оказался в заднице задолго до этого, просто ей потребовалось немало времени, чтобы это заметить.
—А она чем занималась?
—Она школьный учитель.
—Вам не приходило в голову попытаться вернуть ее?
—Она вышла замуж за школьного психолога по имени Чарли.
—Звучит заманчиво до мурашек. Он небось еще и марки коллекционирует?
—Возможно, она приняла правильное решение.
—Ни одно логичное решение ни разу в жизни не довело меня до добра.
—А сейчас вы счастливы?
—Господи, ну конечно, нет. Я бывшая кинозвезда, которая имеет все шансы окончить свои дни в одиночестве, среди кучи гребаных кошек. Впрочем, если бы я могла прожить жизнь заново, я бы прожила ее точно так же.
—Даже включая все проколы?
—Включая все проколы. Я из тех, кто учится в основном на собственных промахах. Не скажу, будто ошибки сделали меня лучше — я и теперь не подарок. Но мне удалось выжить в мире, где многие не выдерживают и сдаются. Как ваш приятель Бобби. Вся разница между ним и мной в том, что моя планка ожиданий — ниже. Я не нуждалась в любви, лишь хотела как можно дольше оставаться на плаву. Но сейчас я вымоталась, и, если честно, мне уже кажется, что игра не стоит свеч.
—Есть ли жизнь после Голливуда? Право, Анна, вы ведь гораздо умнее, чем зацикленные на своей карьере звезды.
—Голливуд тут ни при чем. Все, о чем я когда-либо мечтала, это быть актрисой, играть. И я занимаюсь этим с восемнадцати лет. Ради этого я пожертвовала всем остальным, но не схожу с ума от жалости к себе — я ведь всегда четко понимала, что делаю. А теперь все это рассыпается у меня на глазах. В Голливуде говорят: твоя карьера проходит те же стадии, что и твои сиськи. Так что мне делать с моими дряблыми сиськами и обвисшим задом, когда телефон почти перестал звонить? А скоро прекратит совсем. Знаете, в чем фатальная ошибка? В том, что ты вкладываешь всего себя, всю свою жизнь во что-то, тебе изначально не принадлежащее. И ведь никто не предостережет тебя от такого шага. Так уж устроена слава: тебя терпят, только пока ты на коне. Одни фильмы сменяются другими. Они приносят тебе внимание публики и деньги, но никто не объясняет, что придет день, когда все это у тебя отберут.
