И все же Эмили чувствовала необходимость заступиться за них, хотя бы немного. Они не были такими плохими изначально. Только Нардо с детства проявлял признаки садиста, когда дергал Эмили за волосы или спускал лямки лифчика Рики. Клэй когда-то был добрым. Блейк много лет назад был чутким. Даже Рики была милой – в третьем классе, например, она помогла Эмили, когда кто-то испортил ее рисунок. Хотя, если подумать, может, сама Рики его и испортила. Она всегда была злобной сукой.
–Эмили, тебе не придется проходить через все это одной, правда. Я всегда буду рядом, если понадоблюсь тебе,– сказал Джек.– Когда понадоблюсь. Меня уже приняли в полицейскую академию на летний семестр. Я подал документы, только чтобы отец с меня слез, и Клэй не хочет, чтобы я ехал с ним, так что у меня особо нет других вариантов. Я останусь в Лонгбилл и буду работать на отца, когда окончу академию.
Сердце Эмили упало. Если кому то-то действительно надо было выбраться из этого города, так это Джеку Стилтону. Ему стоило бы поехать в Балтимор или в какой-нибудь другой большой город, где такие люди, как он, живут беззаботно и счастливо.
–Нет,– сказала она.– Джек, не выбирай простой путь. Борись за свое счастье. Ты хотел вырваться отсюда с начальной школы.
–А что мне остается делать? Ты слышала Клэя. Он не передумает. А оценки у меня дерьмовые. Я вообще едва смогу закончить чертову старшую школу. Я не могу пойти в армию, потому что они прямо спрашивают, кто ты, а я не могу ответить. Ну, то есть могу, но есть риск, что все кончится тюрьмой. Или могилой, если отец узнает. В Лонгбилл я хотя бы знаю людей, с которыми буду иметь дело. И им кажется, что они знают меня.
–Джек…– Эмили не могла с ним спорить. Он был в такой же ловушке, как и она.– Если ты действительно станешь копом, если сможешь проглотить это, то можешь пообещать мне кое-что?
–Конечно. Ты знаешь, я на все ради тебя готов.
–Я хочу, чтобы ты выяснил, кто сделал это со мной,– сказала Эмили.– Не ради меня, потому что я не хочу, чтобы эти черствые, бездушные сволочи снова появились в моей жизни. Я хочу, чтобы ты нашел его ради девочек, которые могут стать следующими.
Джека, казалось, удивила такая позиция, но не потому, что он был с ней не согласен.
–Ты права. У преступников есть modus operandi. Они повторяют свои схемы. Так их и ловят.
–Пообещай мне.– Голос Эмили дрогнул. Она не могла представить, что еще одна девочка пройдет через то, через что сейчас проходила она.– Пожалуйста, Джек. Обещай мне.
–Эмили, ты знаешь, я сделаю…
–Нет, не давай обещаний из-за того, что я плачу. Сделай это, потому что это важно. То, что он сделал со мной, важно. Я важна.– Эмили встала на колени и сложила руки перед собой. Внезапно ее охватила скорбь по всему, что она потеряла.– Он не просто изнасиловал меня, Джек. Он знал, что это была не я, что я была как… как дырка.
–Эмили…
–Нет, не надо говорить, что это было как-то иначе.– Эмили старалась побороть нахлынувшее на нее чувство опустошения.– Это была не просто одна ночь, когда он сделал мне больно. Это пятно осталось на моей душе. Он превратил меня в ничто. Я полностью разрушена. Моя жизнь, ради которой я работала, которую я планировала, потеряна для меня навсегда. И все потому, что он решил, что мои желания и потребности ничто по сравнению с его. Ты не можешь допустить, чтобы это случилось с еще одной девушкой. Просто не можешь.
–Я не допущу этого, Эмили. Я выясню, кто это сделал, даже если мне придется умереть за это.– Джек тоже стоял на коленях. Он аккуратно накрыл своими разбитыми руками ее.– Я обещаю.
10
Андреа держалась в тени, следуя за побитым старым «Фордом».
За рулем был Нардо. Стар прижалась к двери со стороны пассажира, стараясь держаться от него как можно дальше. Нардо, казалось, было все равно. Он медленно ехал по дороге, свесив руку с дымящейся сигаретой из окна.
Андреа всматривалась в темноту позади, надеясь увидеть полицейский внедорожник, который сообщил бы ей, что кто-то из шести членов группы наблюдения следует за пикапом с фермы. Но группу расставили по входам и выходам. Они не следили за старой лесовозной дорогой, которую наверняка убрали с карты еще в прошлом веке.
Она снова обернулась. Машина все еще двигалась. На этой улице не было ни одного таксофона. Мотель был в десяти минутах ходьбы. Именно этого Комптон и боялась – что у таких людей, как Векслер и Нардо, всегда есть план отступления. Андреа не удивилась, что именно Нардо сбегал. Он сбежал от Клэйтона Морроу. Может сбежать и от Дина Векслера.
Андреа на свой страх и риск выскочила на свет и рванула к полицейскому участку. Дернула закрытую дверь. Заглянула в лобби. Свет внутри не горел. Она постучала в стекло.
Ничего.
–Черт,– пробормотала она, сбегая вниз по лестнице. Ордер на арест уже должен был лежать перед судьей. В любой момент Бернард Фонтейн мог превратиться из подозреваемого в беглеца. Если Андреа его упустит, они могут больше никогда его не найти. Он никогда не предстанет перед судом. А Мелоди Брикел, возможно, никогда не увидит свою дочь.
В ресторане был телефон.
Дайнер находился всего в сотне ярдов. Андреа рисовала у себя в голове все возможные катастрофы сразу, пока бежала навстречу розовым огням неоновой вывески.
Ее некому было прикрыть. Залитый водой пистолет уехал в Балтимор. И было известно, что Нардо прячет при себе оружие. По форме Андреа определила, что это был дамский пистолет, что сужало круг до одного, самого популярного,– девятимиллиметрового «ЗИГ Зауэра P365». Это означало девять пуль в барабане, один в стволе. Вместе с ним в машине была Стар. Она в одно мгновение могла превратиться из пассажира в заложницу.
Андреа спряталась в каком-то дверном проеме, когда невдалеке загорелись стоп-сигналы. Андреа увидела, как Нардо припарковался в нескольких ярдах от дайнера. Тарахтение двигателя «Форда» утихло. Нардо поднял ручник. Выкинул сигарету на тротуар. Вышел из пикапа, хлопнув дверью. Вытянул руки вверх, разминая спину. Его белая футболка, заправленная в штаны с кучей карманов, задралась.
Андреа затаила дыхание, дожидаясь, что будет дальше.
Стар все еще сидела в машине. Она не двинулась с места, пока Нардо не разрешил ей выходить, слегка махнув рукой. Она открыла дверь. Развернулась всем корпусом. Соскользнула с сиденья. Ее ноги коснулись земли. Она побрела в нескольких метрах позади Нардо, они оба исчезли внутри дайнера.
Андреа снова провела быстрый учет, но не возможных катастроф, а своего физического состояния. Ее инстинкты перешли в режим берсерка. Она потела. Сердце громыхало, как медные тарелки. От адреналина у нее кружилась голова. Она почему-то стояла на цыпочках. Все ее мышцы напряглись. Кулаки сжались. Она затаила дыхание.
Открыла рот. Втянула воздух.
Выдохнула, потом вдохнула еще раз, потом еще, пока головокружение не прошло.
