Андреа бросила взгляд на мать.
–Правду по поводу чего?
–Агент Варгас, приятно познакомиться,– Гордон пожал Майку руку, притворившись, что они никогда раньше не встречались, потому что именно так работает защита свидетелей. Даже инструкторы Андреа не знали, что она выросла в программе. Она сомневалась, что сам директор был в курсе.
–Мисс Оливер,– Майк знал, что Лора не пожмет ему руку,– поздравляю. Вижу, вы сияете от гордости.
–Мне нужно выпить,– сказала Лора и ушла искать бар в федеральном тренировочном центре в 10:30 утра. Лора всегда ощетинивалась, сталкиваясь с представителями власти, но тот факт, что Андреа присоединилась к тем, кто более тридцати лет следил за каждым ее шагом, превратил ее в дикобраза с базукой.
Майк подождал, когда она уйдет достаточно далеко, чтобы не слышать их.
–Только не говорите ей, что маршалы поддерживали сухой закон.
Гордон снова сжал плечо Андреа, прежде чем тоже уйти.
Майк проводил его взглядом и сказал Андреа:
–По крайней мере, твоя мать явилась. Это уже что-то.
Она не держала рот на замке, пытаясь сохранить хоть какую-то видимость самообладания. Андреа была потной и липкой после бега, но жар, растекавшийся по ее телу, был связан исключительно с Майком. Они встречались четыре очень насыщенных месяца, пока она не исчезла из его жизни. Это решение было столь же мучительным, сколь и необходимым. Майк был частью той ее старой жизни, в которой, как любезно напомнила ей любимая мать, Андреа не встречала ни одной вершины, с которой ей не удалось бы свалиться. Ей не нужен был мужчина с комплексом спасателя, всегда готовый поймать ее при падении. Ей надо было научиться спасать себя самой.
Так что, возможно, поэтому она стала маршалом.
Это объяснение было ничем не хуже других.
–Что думаешь по поводу моего сексуального нового имиджа?– спросил Майк, почесывая бороду, потрясающе ухоженную, темную и густую.– Нравится?
Ей охренеть как нравилось, но она пожала плечами.
–Давай пройдемся,– Майк слегка хлопнул ее по плечу, чтобы они пошли вперед, но сначала оглянулся на Лору и Гордона, между которыми явно разгорелась оживленная дискуссия.– Они снова встречаются?
Так и было, но Андреа не собиралась сообщать надзирателю своей матери какую-либо информацию.
Майк предпринял еще одну попытку:
–Я рад, что Гордон поддерживает твое решение присоединиться к хорошим парням.
Гордона, темнокожего мужчину с дипломом Лиги плюща по юриспруденции, пробивал холодный пот каждый раз, когда он видел полицейского в зеркале заднего вида.
–Мой отец всегда поддерживал меня,– сказала она.
–Как и твоя мать,– Майкл усмехнулся в ответ на ее скептический взгляд. То, что он принимал сторону Лоры, хотя несколько лет назад чуть не лишился из-за нее работы, либо свидетельствовало о его невозмутимости, либо было признаком посттравматической амнезии.– Ты бы с ней полегче. Эта работа может быть довольно рискованной. И Лоре об этом известно лучше всех. Она боится, что ты можешь пострадать.
Андреа решила увести разговор в сторону от своей личной жизни.
–Могу поспорить, твоя мать закатила огромную вечеринку, когда ты выпустился.
–Так и было,– ответил Майк.– А потом я нашел ее в кладовке, где она навзрыд плакала от страха, что со мной что-нибудь случится.
Андреа почувствовала укол совести. Она была так одержима завершением своей маршальской подготовки, что даже не подумала, что у Лоры могут быть другие причины не принимать этот недавний жизненный выбор своей дочери, кроме очевидных. Можно было много чего сказать про ее мать, но глупой Лора Оливер не была.
–Скажи-ка мне вот что.– Он подвел ее к административному зданию.– Мы так и будем притворяться, что ты не страдаешь и не жалеешь, что бросила меня полтора года назад?
Андреа скорее притворялась, что Майк не возбуждает ее… До такой степени, что она не знала, кричать ли ей его имя или разрыдаться.
Если ей не изменяла память, они оба делали понемногу и то, и другое.
–Эй,– он снова игриво толкнул ее в плечо.– Я думаю, этот вопрос заслуживает ответа.
И она ответила:
–Я думала, между нами не было ничего особенного.
–Вот как?– Майк поспешил вперед, чтобы открыть перед ней стеклянную дверь.– «Ничего особенного» обычно не включает поездку в Западную, прости господи, Алабаму ради твоего знакомства с моей матерью.
Его мать была полной противоположностью Лоре – что-то вроде Джун Кливер
[6] с внешностью Риты Морено
[7] и намеком на Лорелай Гилмор
[8].
И все же Андреа сказала:
–«Ничего особенного» подразумевает много чего.
–Не помню, чтобы я получал такие сообщения. Это было эсэмэс? Автоответчик?
–Почтовый голубь,– съязвила она.– Птичка не напела?
В унылом офисном здании не горел свет, зато там работал кондиционер, поэтому Андреа оно показалось самым прекрасным местом на свете. Она чувствовала, как ее кожу покалывает от остывающего пота.
Майк, сохраняя не свойственную ему молчаливость, прошел по коридору и открыл дверь на лестницу. Андреа пропустила его вперед, отчасти во имя феминизма, отчасти чтобы полюбоваться видом сзади. Гладкие мускулы его ног напрягались под сшитыми на заказ брюками. Его сильная рука крепко хваталась за перила, когда он перешагивал через две ступеньки за раз. Андреа спала с мальчиками до Майка, но он был ее первым настоящим мужчиной. Он был так умен, так чертовски уверен в себе. Рядом с ним просто не оставалось места, чтобы быть такой же.
Он открыл дверь наверху лестницы:
–Сначала птички, потом злючки.
Видимо, злючкой была она, потому что Майк прошел первым. Она прищурилась, вглядываясь в темный коридор и пытаясь понять, какого черта они тут делают. Это был его дар – из-за Майка у нее совершенно отключалось здравомыслие. Сейчас она уже должна выходить из душа. Она опоздает на собственный выпускной.
Она спросила:
–Куда ты меня ведешь?
–Это ты у нас любишь сюрпризы.
