–Вы имеете в виду «Нью-Йорк Таймс»? «Вашингтон Пост»? «Балтимор Сан»?– она с горечью усмехнулась.– Долгое добровольное голодание выглядит не очень сексуально по сравнению с мировой пандемией, безумными теориями заговора вокруг выборов, социальными волнениями по всему миру и массовыми убийствами раз в неделю. Те несколько репортеров, которые мне ответили, сказали мне подождать.
–Понимаю,– сказал он.
–Мистер Байбл, простите, но я не думаю, что вы понимаете. Ожидание – это как раз то, что скоро убьет мою дочь.– Мелоди уперла руки в бедра.– Когда Стар только погрузилась во все это безумие, я сходила к специалисту по пищевым расстройствам, чтобы он сказал мне, чего ожидать. Моя мать была медсестрой. Мне нужно было понять научную сторону процесса. У анорексии самый большой уровень смертности среди всех психических расстройств. Обычно просто сдает сердце. В организме не хватает магния и кальция, чтобы создавать достаточно электроэнергии для нормального сердцебиения.
Андреа вспомнила осторожные движения Стар на кухне. Долгие паузы перед каждым действием. Она была настолько истощена, что любая энергозатрата выматывала ее.
Мелоди продолжила:
–Если у них не останавливается сердце, из-за недостатка кальция начинается остеопения. Кости более подвержены переломам, и переломы не срастаются. Инфекции более опасны, потому что иммунитет на нуле. Неврологические проблемы – от судорог до когнитивных нарушений, вызванных структурными изменениями в мозге. И не забывайте об анемии, желудочно-кишечных расстройствах, садящихся органах, гормональных сдвигах, бесплодии – впрочем, последнее, полагаю, очень удобно для Дина и Нардо.
–Это почему?– спросил Байбл.
–Мистер Байбл, я не та истеричная впечатлительная дама, какой меня выставил Джек Стилтон. Зачем еще им мучить и морить мою дочь голодом, если они ее не трахают?
Она позволила им обдумать ее слова, пригласив пройти на застекленную террасу.
И вновь Андреа поразил декор. Одну стену целиком занимала огромная коллекция винила. В углу стояла профессиональная барабанная установка, что объясняло связь с Ринго Старром. Постеры в рамках явно были оригинальные. Андреа узнала названия фестивалей. Боннару. Бернинг Мэн. Коачелла. Лилит Фейр. Лоллапалуза. Поверх названий групп были автографы.
–Сейчас я работаю в основном как сессионная барабанщица, но мы с мужем гастролировали почти тридцать лет,– объяснила Мелоди.– Моя мать присматривала за Стар, пока мы были в разъездах. Я никогда не оставляла ее больше чем на две недели, но эти периоды часто были очень близко друг от друга. Потом, четыре с половиной года назад, мама умерла. Думаю, это и толкнуло Стар на поиски какого-то нового смысла. Она чувствовала себя потерянной. Я ее мать, так что, очевидно, не могла дать ей то, что ей было нужно. Хорошо это или плохо, но ферма позволила ей во что-то верить.
Байбл сел на диван, настолько низкий, что его колени оказались на уровне груди.
–Ваш муж все еще выступает?
–Денни умер за год до моей матери. Оглядываясь назад, я понимаю, что именно тогда Стар покатилась по наклонной. Она начала экспериментировать с наркотиками. В этом не было ничего плохого. Я тоже с ними экспериментировала – это потрясающая штука. Но Стар не могла остановиться.– Мелоди села на пол, скрестив ноги. Толстая трехцветная кошка возникла из ниоткуда и легла ей на колени.– Если забыть про Дина Векслера, я была очень рада, когда она начала работать волонтером на ферме. Она завязала. Снова стала моей маленькой девочкой. Забавно, как легко увидеть свои ошибки, когда все уже случилось.
Байбл умело отвлек ее от этого сеанса самобичевания.
–И каково это было? Гастроли и все такое?
–Ох, потрясно,– она засмеялась глубоким грудным смехом.– Мы не были звездами первой величины, но могли зарабатывать этим на жизнь, а этим подобным способны похвастаться. Я выступала как Мелоди Брикс, сокращенное от Брикел, чтобы меня не путали с Эди Брикелл. Это я вон там в углу, цитируя R.E.M.
Андреа почувствовала, что ее застали врасплох. Ее взгляд блуждал по коллекции винила, расставленной по алфавиту. Пластинка «Мелоди Брикс Экспириенс» была повернута лицевой стороной в секции «Б». На обложке была юная версия Мелоди. Она кричала в микрофон из-за барабанной установки. Андреа прочла несколько названий треков. «Все прошло»; «Печаль любит взаимность»; «Абсент в абсансе». Очень нью-вейв.
Мелоди обратилась к ней:
–Там есть подписанный экземпляр «Missundaztood». Мне удалось пересечься с Пинк, когда она была на Среднем Западе во время Пати Тура. Можете достать и посмотреть.
Андреа пришла не изучать музыкальные коллекции, но она не хотела сбивать тот расслабленный темп, который установил Байбл в общении с этой женщиной.
–Постойте, пока вы не перешли к самой тяжелой части.– Мелоди развернулась и начала открывать окна. Легкий бриз наполнил комнату.– Менопауза не для слабаков.
–Согласен,– усмехнулся Байбл.– Моя жена Касси, я не знаю, как она с этим справляется.
Мелоди снова села на пол.
–Как бы ни было весело говорить с вами о кошках и менопаузе, мистер Байбл, давайте все же перейдем к делу.
–Мы с моей напарницей были на ферме этим утром.– Байбл сделал паузу.– Мы видели вашу дочь.
Андреа отвернулась от пластинок. На глаза Мелоди навернулись слезы.
–Она…– Голос Мелоди сорвался.– Она в порядке?
–Она жива,– сказал ей Байбл.– Я не разговаривал с ней, но…
Зазвонил его рабочий телефон. Он проверил номер.
–Мистер Байбл,– взмолилась Мелоди.– Пожалуйста, не берите трубку.
–Это мой босс. Она может подождать.– Байбл отключил звук.– Оливер, покажи ей фотографию, которую Стар сделала на твой телефон.
–Что?– Мелоди поднялась на ноги.– Откуда у Стар ваш телефон?
–Я оставила его на столешнице для нее.– Андреа сунула под мышку альбом, который листала, и достала свой айфон.– Фотографии можно делать без пароля.
–Да,– сказала Мелоди.– На экране блокировки есть кнопка. Нельзя ли побыстрее, пожалуйста?
Андреа вбила свой пароль и начала листать фотографии.
Мелоди осторожно забрала телефон у Андреа. У нее тряслись руки. Она увеличила слово, которое Стар написала в муке.
Помогите.
Мелоди судорожно сглотнула. Она не вытирала слезы, которые текли по ее щекам. Андреа подумала, что после всего, что Мелоди пережила за последние четыре года, ей не привыкать плакать.
Мелоди спросила:
–С ней все было в порядке? Она… она говорила или?..
Андреа взглянула на Байбла.
–Нет, мэм, мы с ней не разговаривали. Она очень худая, но она ходит по дому. На столешнице была мука, потому что она пекла хлеб.
Слезы все текли из глаз Мелоди, пока она смотрела на, возможно, единственное свежее доказательство того, что ее дочь до сих пор жива.
