–Ха.
Не «да не может быть», или «Рики несет хрень», или, опять же, «чушь собачья!».
А потом Мелоди добавила:
–Ну, может быть.
Андреа почувствовала, как ее сердце затрепетало в грудной клетке. Мелоди знала Эмили. Она знала всю компанию. И она точно знала, что происходит на ферме.
–Ладно…– Мелоди сделала паузу, чтобы собраться с мыслями.– Моя мать сказала мне кое-что перед смертью. Вообще-то я не должна была этого знать, потому что это врачебная тайна, но, думаю, теперь это уже не имеет значения.
Андреа затаила дыхание.
–Тут немного от мамы, немного того, что я слышала в школе, и немного того, что сказала мне сама Эмили,– сделала небольшое вступление Мелоди.– Эмили накачали наркотиками и изнасиловали на вечеринке. Она буквально не помнила, что произошло. Не думаю, что она в итоге узнала, кто ее изнасиловал. И это не такая вечеринка, как вы себе представляете. Там была только она и клика. Нардо, Блейк, Рики и Клэй.
–Клика?– Андреа вспомнила, что Рики тоже использовала это слово.
–О да, клика. Все думали, что они такие загадочные.– Мелоди закатила глаза.– Самое смешное, что все они были в каком-то смысле жалкие – и я говорю это как человек, который тоже был жалким. Мы с Эмили были ботанами из оркестра. Мы носили радужные подтяжки, как в «Морке и Минди», и дополнительные держатели для брекетов.
Андреа чуть не рассмеялась. Она представляла все совсем наоборот.
–Судя по фотографиям, Эмили была очень красивой.
–Неважно, насколько ты красивая, если ты сама этого не знаешь,– сказала Мелоди.– Рики была крайне непопулярной. Она была слишком неуравновешенная и скандальная даже для девочки-подростка. А Блейк всегда все просчитывал. В любом разговоре Блейк искал способ использовать тебя. И Нардо. Дети буквально делали крюк по дороге в класс, чтобы не столкнуться с ним. Он был и остается немыслимо жестоким.
Андреа никогда прежде не слышала, чтобы кто-то описывал их так четко.
–А Клэй?
–Ну, он свел их вместе, что тут еще объяснять? Благодаря ему они почувствовали себя особенными, стали кликой. Без него они были никем. Все, чего он требовал взамен,– это безоговорочная преданность. Это включало в себя взломы машин, употребление наркотиков – все, чего только Клэй мог от них захотеть,– она легкомысленно пожала плечами, что совсем не вязалось с диковатыми запросами Клэя.– Из них всех только Клэй был по-настоящему популярен. Все его любили. У него была сверхъестественная способность отыскивать пустоту внутри тебя и заполнять ее тем, чего тебе не хватает. Он был хамелеоном, даже тогда.
Андреа знала, что он остается хамелеоном и по сей день.
–А что насчет Дина Векслера?
–Он был стремным учителем физкультуры, который постоянно случайно заходил в женскую раздевалку. А теперь можно сказать, что он дешевая имитация Клэя Морроу. Можно было бы подумать, что все наоборот, ведь Дин старше, но трудно передать, насколько всепроникающим и тлетворным было влияние Клэя. А Дин служил у алтаря.– Тон Мелоди изменился при упоминании человека, который мучил ее дочь.– По крайней мере, у Клэя было обаяние. А Дин такой примитивный. Его интересует только контроль. Он просто бледный призрак из глубин ада.
–Не могли бы мы вернуться к тому, что вы сказали чуть раньше?– Андреа аккуратно уводила ее от Векслера.– Как Эмили отреагировала, когда узнала, что ее изнасиловали? Должно быть, она была опустошена?
–Так и было,– ответила Мелоди.– Моя мать была рядом, когда Эмили узнала, что беременна. Она сказала, что это был один из самых мучительных моментов в ее жизни. Эмили была в шоке. Мама сказала, что не столько беременность, сколько предательство поразило Эмили в самое сердце. Клика была ее жизнью. Для нее было невообразимо, что один из них сделал с ней что-то настолько немыслимое. Она была одержима попытками выяснить, кто это сделал. Она назвала это «Расследованием Коломбо».
–В честь детектива из сериала?
–Питера Фалька, да. Замечательный актер. Эмили очень серьезно подошла к этому расследованию. Я сказала вам, она была ботаном. Она действительно допрашивала людей. И записывала. Я видела, как она корпела над своими записями в классе или в коридоре, пытаясь понять, что упускает. Думаю, это было что-то типа дневника. Она никогда с ним не расставалась. Мне было так жаль ее. Наверное, из-за того, что она задавала слишком много вопросов, ее и убили.
Андреа подумала, что, возможно, фрагменты «Расследования Коломбо» попали в первый коллаж Джудит. Беспорядочные строчки оттуда были очень похожи на жизнеутверждающие фразы, которыми девочка-отличница могла бы себя подбадривать:
Продолжай двигаться вперед! Ты найдешь правду!!!
Андреа спросила Мелоди:
–Кого именно она допрашивала?
–Полагаю, тех же людей, которых допрашивал папа Джека.
Клэйтон Морроу. Джек Стилтон. Бернард Фонтейн. Эрик Блейкли. Дин Векслер.
–Как то, что случилось с Эмили на вечеринке, связано с тем, что происходит на ферме? Дин накачивает девочек наркотиками?
–Их не нужно ничем накачивать. Очевидно, девочки сами готовы делать все, чего хочет Дин,– Мелоди снова пожала плечами.– Хитро, правда? То, как они инстинктивно выбирают тех, кто восприимчив к манипуляциям. Нардо их насквозь видит. Помню, Стар была в полном восторге от собеседования. Я виню себя за то, что не заметила, как быстро она стала терять вес. Но ведь ты же не скажешь девушке: «Ты слишком похудела», правда?
Андреа покачала головой, хотя было ясно, что вопрос Мелоди не требовал ответа.
–Я перестала видеться с ней, как только она переехала на ферму. Это часть схемы. Дин изолирует их от семей. Сначала запрещаются личные встречи, потом остаются только звонки, потом ты начинаешь получать лишь редкие и-мейлы, а потом – ничего. Каждый родитель, с которым я говорила, рассказывает одну и ту же историю. И, оглядываясь назад, я вижу, что Клэй делал с кликой то же самое. Они были полностью изолированы. Все, кроме Эмили, но и ее жизнь стала куда менее насыщенной из-за него.
Андреа должна была спросить:
–Вы знаете про браслеты на щиколотках, которые носят девушки на ферме?
–Да.– Мелоди судорожно вздохнула. Ей явно было очень тяжело говорить о браслетах.– Я увидела его через несколько дней после того, как Стар перестала со мной общаться. Я приехала туда, начала колотить в дверь и требовать, чтобы мне позволили ее увидеть. Она так гордилась этим ножным браслетом, будто стала частью чего-то особенного. Очевидно, его еще нужно заслужить. Как будто Дин все еще учитель, который ставит пятерки любимчикам. Я просто не в состоянии это понять.
Андреа разделяла это недоумение.
–Вы сказали, что он был «стремным» вшколе. Когда возникла эта тема с весом?
–Он всегда был фанатиком здорового питания, всяких ультрамарафонов и других таких штук, которые в восьмидесятые считались безумием. Помню, он был особенно жесток к одной девочке с лишним весом из нашего класса, но, разумеется, все были жестоки к ней. Группы детей по природе склонны к садизму. Но он не давал ей покоя. Оставлял планы диет у нее на парте. Издавал неприличные звуки, когда она шла,– Мелоди с отвращением покачала головой.– В любом случае нетрудно провести параллель между тем Дином и нынешним Дином с его фетишем на анорексию. Ну и, конечно, секс – это секс. Почему бы ему не смешать две свои главные страсти?
