Она прочистила горло.
–Я буду…
У нее сорвался голос.
Эмили по-прежнему чувствовала себя странно, разговаривая вслух в полном одиночестве, но ей нужно было услышать это слова не меньше, чем произнести их. На самом деле это был список желаний – перечисление тех бесценных вещей, которые она потеряла за этот короткий промежуток в несколько дней. А еще это было обещание вернуть потерянное и целиком отдать своему будущему ребенку.
Она снова прочистила горло. В этот раз она произнесла свой обет легко и громко, потому что это было действительно важно.
–Я буду защищать тебя. Никто никогда не причинит тебе боль. Ты всегда будешь в безопасности.
Впервые за много дней Эмили почувствовала, как напряжение уходит из ее тела.
Она услышала, как позади нее захлопнулась дверь на балконе.
8
Соленая вода была умиротворяющего нежного-голубого цвета. Андреа плыла вниз головой, невесомая и свободная. Она могла бы и дальше пребывать в этой теплой ленивой неге, но что-то подсказывало ей, что надо выбираться. Она вытянула руки. Оттолкнулась ногами. Вырвалась на поверхность. Солнце поцеловало ее плечи. Она протерла глаза от воды, о ее подбородок бились волны. Она оглянулась и посмотрела на пляж. Лора лежала под огромным радужным зонтиком. Она сидела так, чтобы следить за Андреа. Она сняла верх купальника, и на ее груди виднелись шрамы от мастэктомии. Сзади к ней крался человек в черной толстовке с капюшоном.
–Мама!
Андреа резко проснулась.
Ее взгляд заметался по комнате. Она не плавала в океане. Она лежала на больничной койке. В ее руке была игла от капельницы. Кислородная маска закрывала лицо и нос, но она все равно будто не могла вдохнуть достаточно воздуха. Паника накрыла ее огромной волной.
–Эй!– Ей на плечо легла твердая рука Майка. Он поправил маску на ее лице.– Все хорошо. Просто дыши.
Когда она увидела его, паника медленно растворилась. В его взгляде читалась тревога, и он проник ей в самое сердце.
–Ты как-то по-другому уложила волосы?– спросил он.
Андреа не могла смеяться. На нее нахлынули воспоминания о последнем часе – пожар, машина «Скорой помощи», бесконечные анализы, полное отсутствие информации. Врач сказал, что Андреа нужны жидкости, а не обезболивающие. Она была не согласна. Ее нос пульсировал. Грудь словно крепко перевязали веревкой. Она чувствовала какое-то покалывание во лбу. Губа опухла. Она коснулась ее.
А потом так сильно закашлялась, что у нее заслезились глаза. В маске стало невыносимо. Она попыталась ее сорвать, но Майк аккуратно снял маску с ее головы. Андреа перевернулась на бок, сотрясаясь в приступе кашля: ее легкие будто хотели выскочить через рот. Она попыталась прикрыть его, но длины капельницы не хватало, и ее руку дернуло назад. Ноги запутались в простыне. Пульсовой оксиметр, измеряющий насыщение крови кислородом, отцепился от ее пальца.
Майк опустился перед ней на колени, поглаживая ее по спине.
–Хочешь воды?
Андреа кивнула. Она смотрела, как он тянется к большому кувшину на раковине. Ее глаза все еще горели от дыма. Она вытащила салфетку из коробки. Высморкалась так сильно, что у нее стрельнуло в ухе. На салфетке осталось нечто похожее на золу из камина. Она взяла еще одну салфетку и сморкалась, пока в ухе снова не стрельнуло.
Она спросила:
–С мамой все в порядке?
–Насколько я знаю, да.– Майк держал для нее трубочку, чтобы она могла отпить из чашки. Края ее ногтей почернели. Дым и копоть от пожара въелись в кожу. Медсестра дала Андреа пару халатов, чтобы переодеться, но они оба были уже грязные.
Майк спросил:
–Хочешь, я позвоню Лоре?
–О господи, нет.– Андреа не стала больше пить. Было слишком больно глотать.– Пожар. Никто не…
–Все выбрались. У Байбла немного обожжена рука. Дочь Джудит побежала в дом, чтобы спасти попугая. Байбл в итоге спас их обоих.– Майк сел на край кровати.– Тебе обычно удаются шутки про птиц. Может, сможешь потом подразнить его на эту тему.
Андреа почувствовала, как вспыхнула от стыда. Он говорил об их разговоре в Глинко. Майк спросил, почему она бросила его, а она просто отшутилась.
–Сид.– Это было единственное, что ей сейчас казалось уместным.– Попугая зовут Сид.
Майк тяжело вздохнул. Встал с ее кровати. Подошел к раковине и смыл сажу с рук.
–Начальник пожарной охраны уже исключил поджог. Судья ни разу не меняла проводку. У них до сих пор медные предохранители. Наверху было какое-то сложное медицинское оборудование для мужа. Они использовали слишком много удлинителей.
–«Янки Жмот».– Андреа потерла глаза, но потом поняла, что лучше так не делать.– Можешь помочь мне сесть?
Майк крепко держал ее за плечи, но он ничего не мог поделать с тем, что комната куда-то поплыла у нее перед глазами. Андреа чуть не свалилась с кровати.
–Так, не падаем.– В его взгляде снова появилась тревога, но потом по его лицу пробежала тень, и он поднял руки, самоустраняясь.– Извини, я знаю, что ты можешь о себе позаботиться.
Ей на сердце лег тяжелый груз.
–Майк, я…
–Тебе удалось впечатлить босса.– Тон Майка снова изменился.– Ты вбежала в горящее здание. Не дала сровнять с землей целый район. Теперь ты точно покончила со слухами про беспомощную маленькую девочку.
Он и правда запомнил все глупости, что она ему наговорила.
Майк вернулся к раковине. Оторвал несколько бумажных полотенец от рулона и намочил их под краном.
–Из твоей головы достали кусок стекла. Четыре шва на лбу.
Андреа нащупала жесткие нити, стягивавшие ей кожу. Она лишь смутно помнила, как доктор ее зашивал.
–А почему у меня нос будто набит пчелами?
–Он не сломан. Может, ты ударилась, когда упала в бассейн?
Она помнила свое падение в воду, но так, будто это случилось с кем-то другим.
–Не двигайся.– Майк начал осторожно протирать ей лицо мокрым полотенцем.– Ты не захочешь сейчас выкладывать фото в социальные сети.
Андреа закрыла глаза. Полотенце было теплым. Он аккуратно промокнул ее лоб, потом провел по левой половине лица. Она чувствовала, как напряжение покидает ее тело. Ей хотелось снова прижаться лбом к его груди.
–Муж судьи,– произнес Майк.– Ему все это не на пользу.
Андреа открыла глаза.
–Он и так был не в лучше форме.– Майк нежно вытирал другую сторону ее лица.– Так нормально?
Было немного больно, но она ответила:
–Да.
Майк осторожно провел рукой вокруг ее рта. Ее рассеченная нижняя губа саднила. Андреа подумала, что заслуживает эту боль.
