Сириани не ответил на обвинения – по крайней мере, не словами. Повернувшись вполоборота, великий князь крепче ухватился за цепь и потянул. Влекомый цепью, я, спотыкаясь, поскакал вперед. Потеряв равновесие от резкого движения, я упал, больно ударившись поврежденным плечом. Боль ослепила меня; я застонал и сжался в комок.
Какое же жалкое зрелище я, должно быть, представлял собой. Великий герой – великий злодей,– измазанный кровью и дерьмом, убогий комок плоти и оголенных нервов, облаченный в не подходящий статусу доспех и чужой плащ, немытый, со спутанными черно-седыми волосами.
Гомон нечеловеческих голосов понемногу стих, истерия сменилась тихим шипением, похожим на выпуск пара. Замешательством. Белая вспышка боли перетекала в красную, и я стиснул зубы. Аэты окружили меня, таращась круглыми черными глазами.
–Shiabbaa o-Oranganyr ba-Utannash wo!– воскликнул Дораяика.– Вы называете меня лжецом, утаннаши. Меня!– Он дернул головой в отрицании.– Вот. Вот утаннаши! Этот паразит убил Улурани. Убил Отиоло. По законам Элу этот yukajji – аэта.
–Dunyasu!– воскликнул кто-то.– Богохульство!
–Верно!– согласился Сириани.
На плитке передо мной появились его ноги в черных бронированных сапогах. Я даже не пытался встать, чувствуя, что меня все равно повалят обратно.
–А раз так, я спрошу вас: кто, если не наследник Элу, мог повергнуть столь могучего врага?– вещал великий князь.
Из толпы вперед выступил аэта в бронзовых доспехах и иринировом плаще неуместного, почти детского, голубого цвета. Я узнал князя Элантани Хасурумна.
–Кто сказал, что это животное – Utannashi?– с вызовом бросило оно Дораяике.
–Это правда!– парировал Дораяика, царапая когтями камень в считаных дюймах от моего носа.– Его имя – Адриан Марло.
Я невольно испытал моральное удовлетворение от того, как гости Дораяики разом умолкли, мысленно проведя линии из точки А в точку Б, сопоставив известные им истории, как звезды в созвездии. Ксенобитов накрыла такая волна изумления и любопытства, что я едва не улыбнулся.
Они знали, кто я такой.
–Марло?– переспросил князь Хасурумн.– Это… Марло?
В ответ Сириани Дораяика наступил мне на плечо когтистой ногой и заставил распластаться на спине, чтобы аэты могли лучше меня разглядеть. Я попробовал подняться, но великий князь прижал ногой мой нагрудник, не давая пошевелиться.
–Это?– повторило Хасурумн, глядя на меня.– Это победило Улурани?
Другой Бледный появился рядом с ним:
–Нельзя было его приводить. Это запрещено.
Сириани покосился на Иамндаину, по-прежнему понуро притулившееся с краю.
–Это я уже слышал.– С очевидной угрозой в голосе Сириани Дораяика убрал ногу с моей груди и шагнул в сторону.– Но по законам Элу это один из нас. Его место здесь.– Он сверкнул прозрачными зубами.– К тому же он меня забавляет.
–Забавляет?– возмутился князь в серых доспехах и черном плаще, расшитом рунами и украшенном человеческими костями.– Дораяика, если это действительно Марло, то он не ручной зверек. Его нужно немедленно убить!– Существо нахмурило брови, в которых торчали фрагменты человеческих костей.
Сириани Дораяика звякнул цепью, к которой я был привязан.
–Онасира, он для тебя не опасен. Ни для кого из нас. Я выдрал ему клыки.
С паучьей ловкостью великий князь наступил мне на правую руку, лишенную двух пальцев, чтобы подчеркнуть, что я теперь едва могу держать меч. Это не произвело должного эффекта, потому что отсутствующие пальцы не позволяла заметить перчатка.
–Он больше не будет угрожать нашему народу.– Как бы в подтверждение этого Дораяика бросил цепи на пол и отошел.
–Его нужно принести в жертву!– подходя, воскликнуло Хасурумн.
Я не стал сразу вставать, чувствуя, что это спровоцирует сьельсинов напасть, и вместо этого перевернулся на живот, чтобы иметь возможность опереться на руки. Можно было не надеяться, что мне удастся отбиться от этой толпы. Даже будучи целым и здоровым, я бы не справился.
Я знал, что больше никогда не буду целым.
Дораяика прошел мимо и встал так, что его спина и белая как мел косичка оказались прямо передо мной. Безумные мысли о том, чтобы задушить чудовище цепью, закрутились у меня в голове. Иамндаина, Хасурумн и Онасира были бы мне за это благодарны. Но это были лишь фантазии.
–Всему свое время,– произнес великий князь.– У нас есть дела поважнее, ba-tanyya-do. Юкаджимн строят новые корабли. Их Uganatai, император, уехал. Самое время для активных действий.
–И поэтому ты тратишь его, собирая нас здесь?– спросило Онасира.– Сколько циклов мы потеряли, пересекая пустоту, чтобы попасть сюда? Когда мы услышали твое прорицание, я разорял hakurani за центром. Почти пять раз по двенадцать циклов потрачено, чтобы прибыть по твоему зову! Пять раз по двенадцать, Сириани! Сколько битв за это время мог выиграть мой itani, мой народ?
–Твой народ?
Их разделяли три широких шага, и Сириани их сделал.
–Твой народ, Онасира?– Встав в считаных дюймах от младшего князя, Сириани возвышался над ним на добрый фут.– Сородич, а мы не твой народ? Разве не все мы дети Элу? Если ты грабил hakurani, то нам от тебя никакого толку! Что такое hakurani по сравнению с yukajjimn? Мы объявили войну yukajjimn! Миуданар объявил войну yukajjimn! Боги объявили войну yukajjimn!
Онасира опустило челюсть, выпятив зубы и огрызнувшись в считаных микронах от лица великого князя. В ответ Сириани поднял когтистую руку со множеством колец и провел ею перед большими черными глазами младшего аэты.
Глядя на это, я медленно поднялся на колени, подобрал цепи и смотал их здоровой левой рукой. Я почувствовал, как у меня отвисла челюсть, и тут же захлопнул рот. О чем говорил князь Онасира? Хакурани? За центром галактики? Неужели в нашей галактике жили еще ксенобиты? Цивилизация, рассыпанная по звездным системам, а не привязанная к одной планете, как колониальные расы на Эмеше, Иудекке и тому подобные? Несмотря на ужас моего положения, я принялся обдумывать, какие у этого могли быть последствия. Люди исследовали приблизительно треть всей галактической территории. Очень мало. В тот миг я почувствовал себя так, как должны были чувствовать себя древние мандари, узнав, что за азиатскими пустынями, на краю света лежит Рим.
Как мало мы знаем!
Но времени обдумывать новости не было.
–Ты утверждаешь, что говоришь от имени богов?– прорычало Онасира, угрожающе крутя похожим на змею языком.
Сириани сжал несколько пальцев, оставив два торчать в направлении глаз Онасиры.
–Я утверждаю, что боги говорят со мной.
–Опять ты богохульствуешь!– выкрикнул другой вождь.
