Сьельсины поставили меня на платформу и развернули. Иован со своей безымянной спутницей стояли, держась за руки, и одинаково искусственно улыбались.
–Жаль, что дальше нам не по пути,– сказала женщина, переплетая пальцы с пальцами мужчины.– Хотелось бы посмотреть, что Князь князей с вами сделает. У него такие интересные идеи…
–Придется дождаться, пока синхронизируемся с остальными,– произнес мужчина и, не переставая улыбаться, поцеловал женщине руку.– Передавайте им привет.
Он отпустил женщину и подошел, шагнув на край платформы. Демонстративно разгладил и без того ровные плечи моего комбинезона, словно отец, поправляющий форму сына перед отправкой на войну.
–Я не лукавил,– сказал он.– Мне действительно было тяжело отдавать приказ о вашем задержании. Не хочется, чтобы игра заканчивалась. Но в то же время я рад, очень рад, что именно мне удалось вас обыграть.
–Вы меня не обыграли,– возразил я.
–Неужели?
Иован приблизился и неожиданно поцеловал меня в лоб.
Я изо всех сил ударил низкорослого человека лбом по носу, с удовольствием услышав хруст переносицы. Иован пошатнулся и соскочил с платформы, смеясь во весь голос. Возможно, марионетки из плоти и крови не чувствовали боли. Урбейн точно не чувствовал и не умер по-настоящему, когда Удакс отрубил ему голову. Сьельсины крепко схватили меня, но их когти не могли пронзить прочное армированное волокно комбинезона.
Ухнув, Иован вновь обрел равновесие, одной рукой зажав нос, из которого хлестала кровь.
–Оставьте свой запал для Князя. На Дхаран-Туне он вам пригодится.
Это был первый раз, когда я услышал название этой темной планеты, вражеской черной крепости, цитадели Бича Земного. Моя победа над Иованом была пирровой. Он был прав. Он победил. Обыграл меня, и если его слова были правдой… обыграл всех нас. Если он не лгал и «Тамерлан» тоже был пленен, то все пропало.
Но отчаяние – величайший грех, последнее прибежище неудачника.
Я стиснул зубы и свысока посмотрел на низкорослого колдуна.
–Salu’ayan ne?– крикнуло Горре.
Ксенобиты ответили хриплым горловым звуком, означавшим у них «да»:
–Eija!
Лифт с грохотом начал подъем, унося меня в затхлую темноту.
Глава 25. Перерождение
Я оказался на земле, хотя не помню, как падал. Толкаясь руками и ногами, попытался подняться на колени, встать, вздохнуть. Вместо этого закашлялся и отхаркнул на камни розовые капли. Ударился головой. Кровь прилила к вискам и загремела в ушах, словно на меня надвигалось буйволиное стадо. Оставалось лишь напрячь мускулы и бороться с желанием тела извергнуть жидкость из желудка и легких.
По правилам из тебя откачивают суспензию, прежде чем разбудить от фуги.
Не припомню, чтобы когда-нибудь мне было так холодно.
Я снова попробовал встать, но поскользнулся на амниотической жидкости и треснулся черепом о пол.
–Тише, тише…– раздался мягкий мелодичный голос.– Тише, милорд. Тише, тише…
Кто-то тронул меня за лицо, обнял за голову. Казалось, грудь вот-вот разорвется от раздирающего ее кашля. Я отплевывался. Ничего не было видно, язык не слушался. Я слышал только собственный кашель и рвоту и этот ангельский женский голос.
–Валка?
Я почти перестал кашлять, но женщина снова утихомирила меня.
–Нет, нет…– приговаривала она.– Только мы. Тише. Дышите.
Это не могла быть Магда. Или они и ее схватили? Неужели я остался на Падмураке? Нет… этого не могло быть. Я прекрасно помнил, как Горре сорвало с меня комбинезон и впихнуло в капсулу. С меня сняли кандалы и пристегнули в яслях.
–Валка!– снова вырвалось у меня, и я поднялся на колени, но от следующего шага снова пошатнулся.– Где?
–Боюсь, мертва,– ответили мне.
–Нет,– слабым пустым голосом произнес я.– Нет…
–Ваш корабль захвачен и уничтожен со всей командой.
Я услышал шлепающие по лужам шаги, снова почувствовал холодные руки.
–Милорд, только вы и остались.
Эти же руки перевернули меня, но я не увидел женщину, а скорее ощутил ее присутствие. Она села рядом и положила мою голову себе на колени. В бреду я вдруг представил, что это моя мать, но вспомнил, что она умерла, пока я странствовал замороженным среди звезд. Но мне почудился ее голос:
«Ты мой сын».
Другой голос, более высокий и холодный, чем у матери, нарушил мою слепоту и заглушил скачущее сердце:
–Что с ним?
–Разбудила, не откачав суспензию из легких,– ответила женщина, и я понял, что она улыбается.
–Жить будет?– спросил холодный голос, смутно знакомый, но я не мог вспомнить, где его слышал.
–Скоро пройдет,– ответила женщина, гладя мое лицо, затем наклонилась и снова принялась меня успокаивать.– Так веселее.
–Доктор, он нужен мне живым.
Слова сопроводила гулкая твердая поступь.
–Я…– У меня снова начался приступ кашля, и женщина приподняла мне спину.
Сине-зеленая масса брызнула мне на колени, расплывшись пятном на бледных голых ногах.
–Я ничего не вижу.
Это было не совсем правдой. Мир постепенно являл себя пятном света и тени, и единственным цветом, что я видел, был этот сине-зеленый на моих ногах и на полу вокруг.
–Скоро пройдет,– повторила женщина.– Боюсь, эти jitaten prophanoi, которые вас замораживали, совсем не разбирались в процедуре.
Что-то холодное уткнулось мне в спину, и послышалось тихое гудение и писк каких-то медицинских инструментов.
–В легких еще осталась жидкость. Нужно время.
Яркий свет ударил в левый глаз, затем в правый. Я зажмурился.
–Думала, Иован сам вас в фугу положит.
Вокруг раздались новые шаги. Я повернул голову, стараясь прислушаться к звуку.
–Доктор, мне нужен Адриан Марло, а не его труп.
–Он жив!– ответила женщина, и мне показалось, что за ее по-матерински теплым тоном мелькнули нотки страха.– Внутренняя температура повышается, электроэнцефалограмма…
–Что такое?– требовательно спросил холодный голос.
–Она какая-то… странная.
–Доктор Северин, меня весьма огорчит, если невнимательность вашего коллеги приведет к необратимым последствиям для моего сородича.
–Понимаю, о Великий,– покорно ответила женщина.– Опасности нет. Просто его биопотенциалы не соответствуют нормам.
–Северин?– вымолвил я.
От всплеска адреналина в груди стало тесно, и я схватил женщину за руку так, что едва не сломал. Я почувствовал под пальцами выступы искусственных костей – такого же типа, как и в моей левой руке. Перед глазами встали образы: вот белая металлическая рука пробивает бронированное стекло резервуара. Вот наш громадный колосс шагает по солончаку к высокой горе. Вот привязанные к передатчику мертвецы. Сиран. Выстрел во тьме.
