Шаман смерил нас обоих недобрым взглядом и снова раздраженно дунул на лист лопуха, закрывающий ему обзор.
—Знаешь ли ты, кого привел в наш дом, сын мой Шашти? Тебе, смотрителю дома книг, как никому другому должно быть ведомо, что пришельцы с небес опасны, вероломны и не заслуживают доверия.
Ого, а качество перевода Немо значительно улучшилось. Большие данные творят чудеса! Мы уже больше часа слушаем пересуды местных через дюжину кукол-пауков, так что материала для обучения накопилось немало.
Шашти почтительно поклонился. Интересно, они действительно родственники или это такая фигура речи? Нет, судя по отчетам Немо, это стандартная формула общения старшего с младшим.
—Известно, отец Шук'хутан. Но я встретил ее возле Священного древа и решил, что она может быть посланницей богов.
Шук'хутан поморщился.
—Разве я не запретил тебе приближаться к Древу? Что ты забыл там на этот раз?
—Я… я… я просто хотел помолиться Богине!— принялся оправдываться Шашти.
Он невольно бросил взгляд на свою одежду, запачканную краской, и смущенно потупился. Малый ребенок, ей-богу! Даже я, человек едва знакомый со странной мимикой ящеров, мог смело сказать: «у тебя на лице все написано».
—Ладно, это сейчас уже неважно,— махнул рукой шаман.— Надеюсь, ты хоть понимаешь, какой опасности подверг нас всех?— тут он заговорил гораздо громче, обращаясь уже к собравшейся вокруг нас толпе: — Сестры и братья, дети мои! Пусть вас не обманывает невинный вид этого существа. Великий дух огня открыл мне, что под маской ребенка скрывается хтон. И будь на то его воля, мы все уже были бы мертвы!
Послышались растерянные возгласы и недовольный ропот толпы. Как же ловко он это подал! А ведь я с самого начала не собирался скрывать своей силы. Но мне просто не дали ничего сказать. Шашти поежился и даже немного попятился. Но тут всеобщее внимание привлек другой рослый ящер, который быстро приближался к нам по одной из канатных дорог в окружении стражи.
Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, насколько высокое положение он занимает среди ящеров. Уверенная походка, дорогие (по местным меркам) одежды, искусные татуировки на руках, да еще и стальной кинжал на поясе. До сих пор я здесь вообще ни у кого не видел изделий из металла. Силой он явно не уступал Шук'хутану, пусть и выглядел намного моложе его. Должно быть, он и есть настоящий вождь племени, а старик всего лишь выполняет функции шамана — общается с духами, вызывает дожди… Хотя о чем это я, какой вообще может быть дождь в подземелье?
—Что здесь происходит?— раздался властный голос.
Все присутствующие стихли и почтительно склонились на одно колено, приветствуя своего повелителя. Только Шук'хутан едва заметно кивнул, ну и я тоже последовал его примеру. Просто из вежливости.
—Приветствую тебя, брат Такшаха. Как видишь, твой сорванец снова навлек на нас беду. Но на сей раз она так велика, что ни ты, ни я не способны с ней совладать.
Такшаха пристально взглянул на меня.
—Правда ли то, что о тебе говорят, чужеземка? Ты — хтон?
Шашти заерзал. Переживает, наверное, что я сейчас вообще не понимаю, о чем идет речь. Он открыл было рот, чтобы все мне как следует объяснить, но я остановил его жестом руки. А затем создал над головами присутствующих огромный портал, из которого открывался прекрасный вид на центр их Священного древа. Думаю, такой демонстрации будет вполне достаточно.
Зеваки, большинство из которых едва успели подняться на ноги после приветствия вождя, снова рухнули на «землю», на сей раз уже полноценно. Ящеры дружно принялись отбивать глубокие поклоны, да так неистово, словно пытались пробить своими крепкими лбами дырки в полу. Платформа у меня под ногами ощутимо затряслась. Эй, эй, полегче, уважаемые! Хотя бы делайте это не так синхронно, а то эта подвесная штуковина сейчас точно рухнет под напором вашего религиозного рвения!
Пришлось поспешно закрыть портал. Кажется, я слегка переборщил.
—Что ж,— подытожил вождь, когда волнение улеглось.— Вот и ответ. А раз все именно так, как ты говоришь, брат Шук'хутан, то стоит ли винить юношу в том, чего не смог бы предотвратить ни один из нас? А если не знаешь, друга ты встретил или врага, то не лучше ли протянуть ему руку, а не хвост?
За нашими спинами послышался одобрительный гомон и сдержанные смешки. То ли это местная поговорка, то ли вождь так намекал на какую-то давнюю промашку старика, хорошо известную всем присутствующим. Во всяком случае, он точно задел его за живое. Шук'хутан вздохнул.
—Ты всегда был слишком мягок, Такшаха. Великий Дух огня открыл мне, что эта бесхвостая принесет нам одни только беды. Твой баловень лишь немного ускорил неизбежное.
—Снова эти твои разговоры о духе, которого никто, кроме тебя, не видит и не слышит. И о котором молчат даже наши легенды. Очень удобно для тебя, брат, не правда ли?
В воздухе повисло напряжение. Вождь и шаман, очевидно, не слишком ладили и теперь сверлили друг друга тяжелыми взглядами. Шук'хутан сдался первым. Сдунул с лица раздражающий лист лопуха и махнул когтистой лапой.
—Думай что хочешь, брат. Дух огня реален, и скоро я смогу тебе это доказать.
—Буду ждать с нетерпением,— усмехнулся Такшаха.
Ох и не нравятся мне все эти разговоры! Похоже, лучше мне теперь глаз не спускать с этого старого хрыча. Одно только упоминание о духе огня внутри огромного соломенного гнезда, в котором живут тысячи разумных существ, звучит по меньшей мере зловеще. Немо, приставь к нему парочку пауков-разведчиков. В режиме камуфляжа. Кажется, нам их много понадобится, надо бы сделать еще пару десятков. Добавь в список задач.
—Что насчет тебя самой, чужестранка? Что скажешь — друг ты нам или враг?
Тут снова вмешался Шашти:
—Глава, позвольте мне объяснить гостье, она же еще не знает языка…
—О нет, мне кажется, она нас уже прекрасно понимает,— покачал головой Такшаха.— Что тем более удивительно, ведь ты учишь ее всего один день. А мы все прекрасно знаем, что ты не можешь быть настолько хорошим учителем.
Снова раздался одобрительный гогот. А этот дядька реально не промах. Любого на место поставить может. Теперь все внимание направлено на меня. Ох, не люблю говорить на публику. Немо, спасай, я еще не настолько силен в «шепелявом». Ломая язык и нещадно коверкая слова, я произнес:
—«К'тулх альб улу». (Я только учусь).
Чертов клингонский! Кто вообще использует такие сложные местоимения? В толпе послышался неразборчивый шум: мол, смотри-ка, и вправду, оно уже разговаривает, на нашем-то!
—«К'тулх» всего лишь путешественник и не желает зла, а по возможности хотел бы стать другом,— продолжил я издеваться над языком, как своим собственным, так и местным.
