Но почему же теперь они не поворачивали ни за какие углы?
Они дошли до низкой дверцы, которая вела вСкучальню. Когда Финн, госпожа Моралес иНатали выбрались на ту сторону, Эмма бросила беглый взгляд на мамин стол. Ей пришлось собрать все силы, чтобы не подбежать к нему и не обнять: наконец хоть что-то знакомое!
Стол стоял на месте. А вот мамы не было.
Эмма не стала обнимать стол.
«Мама, мы всё выясним и найдём тебя,– подумала Эмма, как будто действительно верила, что может связаться с мамой телепатически.– Найдём. Не бойся».
Эмма догнала Натали. Госпожа Моралес иФинн уже вышли из комнаты и направлялись к лестнице, ведущей наверх. Чез отстал на несколько ступенек.
–Сегодня в десять?– шёпотом спросила Эмма уНатали.– На том же месте?
Натали быстро кивнула.
–Обязательно,– сказала она и прищурилась.– Нам нужно МНОГО чего понять.
Глава 30
Чез
–Ты не против помочь брату и сестре с уроками?– спросила госпожа Моралес уЧеза, как только они доехали до дома.– Нам сНатали надо поговорить.
–Э… конечно,– сказал Чез.
Финн иЭмма не нуждались в помощи с уроками. Иногда, если уЧеза не получалась задачка по математике, Эмма помогала ЕМУ.
Тем не менее Финн, Эмма иЧез, бросив свои рюкзаки у огромного кухонного стола, принялись вытаскивать тетради и учебники. А госпожа Моралес взяла Натали за плечо и повела её в кабинет.
–Мам, ты серьёзно?– сердито спросила Натали.– Может, ты на меня ещё и наручники наденешь?
Незаметно для госпожи Моралес Эмма показала ей большой палец, а потом изобразила жестами «Не проговорись!». Как только госпожа Моралес закрыла дверь кабинета, Эмма сорвалась с места.
–Ты забыла, что кабинет звуконепроницаемый?– тихо спросил Чез.– Ты ничего не услышишь, даже если приложишь ухо к двери. И вдобавок тебя застукают.
Эмма, уныло ссутулившись, остановилась.
–Но я хочу знать ВСЁ!– пожаловалась она, медленно возвращаясь к столу.– Можно ли доверять Натали? Не сказала ли мама госпоже Моралес что-нибудь помимо того, что известно нам? Не получила ли госпожа Моралес от мамы ещё что-то, кроме этих дурацких автоматических сообщений?
–А я доверяю Натали!– заявил Финн, сидя с карандашом, занесённым над тетрадью.– И госпоже Моралес тоже. Они добрые.
Впрочем, Финн и преступника бы счёл добрым. Может, потому, что даже преступник был бы добр сФинном?
Чез похлопал себя по заднему карману.
–Натали… кое-что мне дала,– медленно сказал он, сам не зная точно, что делать.– В машине. Она сказала, это… на тот случай, если её мама так разозлится, что отправит её к папе и она не успеет попрощаться. Или если мы вообще больше не увидимся. Но я думаю… может быть… может быть…
–Просто скажи нам, что это такое!– потребовала Эмма. Она упёрла руки в бока и тряхнула волосами – так же, как Натали.
Чез достал из кармана беспроводные наушники и показал их Финну иЭмме.
–Натали хочет, чтобы ты послушал музыку?– удивился Финн.
–Нет,– помотал головой Чез. Он снова полез в карман и достал ещё один предмет, который дала ему Натали,– телефон.– Она сказала, что её мама повсюду раскладывает одноразовые телефоны – ну просто на тот случай, если кому-нибудь срочно понадобится. И она дала мне один. И сказала, что настроила свой мобильник на звонок, если будет что-нибудь, что мы должны услышать. А спомощью этих наушников…
–…когда она тебе позвонит, мы сможем слушать ТАЙНО игоспожа Моралес об этом не узнает!– уЭммы загорелись глаза.– Да, мне тоже нравится Натали! У неё здорово работает голова!
«Натали правда пытается нам помочь – или просто хочет отомстить маме?– задумался Чез.– Стоит ли нам подслушивать то, что госпожа Моралес собирается ей сказать?»
Тем не менее он протянул наушник Эмме, а второй сунул себе в ухо.
–А мне?– спросил Финн, надувшись.
–Прости, Финн,– сказал Чез.– Их всего два. И…
–Знаю, знаю,– перебил Финн.– Я ещё маленький, я могу испугаться. А разве вы не знаете, что я храбрый? И что я тоже хочу найти маму?
Чезу стало больно – Финн говорил так, будто уже стал слишком взрослым. Будто внезапно перестал быть энергичным, весёлым, глупым малышом, каким был всего два дня назад. Даже его лицо казалось не таким круглым и детским – скулы сделались заметнее, чем ямочки на щеках.
«Тебе мерещится»,– сказал себе Чез. Он хотел ответить Финну: «Не думай, что я считаю тебя маленьким. Я не уверен, что и сам достаточно взрослый, чтобы разобраться во всём этом».
Но он сказал лишь «прости» ипотрепал брата по голове. А потом поднёс палец к губам, потому что телефон в его руке начал вибрировать. Чез нажал на кнопку, и внаушнике послышался шум. Поначалу это были просто неразборчивые звуки, но он слегка покрутил наушник в ухе и начал различать слова.
–Но я же не сделала ничего плохого!– возражала Натали.
Телефон, очевидно, лежал у неё в кармане, поэтому голоса звучали приглушённо.
Чез убедился, что мобильник, который он держал в руке, не передаёт звуки с их стороны.
–Натали, ты знаешь, что женщины, которым я помогаю, находятся в опасной ситуации,– сказала госпожа Моралес.– Значит, мы должны быть крайне осторожны в том, что касается…
Чез надеялся, что Эмма внимательно слушает и не упустит ничего из объяснений, потому что сам он на мгновение отключился.
«Значит, даже госпожа Моралес понимает, что мама в опасности?»
Потом он вспомнил, как Натали накануне предположила, что их мама убежала от какого-то опасного мужчины. Возможно, госпожа Моралес имела в виду именно это. Но Чез знал, что она ошибается.
–Я надеялась, что ты поможешь этим детям, что ты понимаешь вещи, до которых они ещё не доросли,– и что же? Ты убегаешь в опасное место и общаешься там с какими-то взрослыми парнями!– воскликнула госпожа Моралес.
–Мама, я не собиралась общаться ни с какими парнями!– Чез даже через наушник понял, что Натали скрипит зубами.– Я их не искала! Они сказали «привет», я сказала «привет»– и всё! Я сними даже не знакома!
Чез заметил: Натали не упомянула, что те парни знают её. Что они обратились к ней по имени.
–Но дети смотрели на тебя… ты пыталась показать им, что разговаривать с незнакомцами – это нормально?– поинтересовалась госпожа Моралес.
–Мама, всё было не так!– запротестовала Натали.– Мы заблудились! У меня не работал телефон! Мы…
–И тебе даже не пришло в голову, что надо просто вернуться через туннель в дом Грейстоунов?– спросила госпожа Моралес полным недоверия голосом.
