И это вовсе не «терпимо», это очень даже приятно. Это невероятно.
Я могу обхватить влагалищем его палец, пока Миколай непрерывно ласкает мою киску. Кажется, это усиливает ощущения, так что я продолжаю жимать стенки, прижимаясь клитором к языку.
Я чувствую, как внутри меня зреет знакомое чувство — приближение оргазма. Но боже мой, насколько же приятнее получать его от языка Миколая, чем от подушки. Это похоже одновременно на теплую ванну, массаж и самую сексуальную мечту, которую только можно вообразить.
Наслаждение нарастает и нарастает, мне даже становится страшно.
И затем оргазм пронзает меня, обрушиваясь словно водопад.
Я прижимаю бедра к его лицу, пытаясь заглушить свои крики подушкой. Мне неловко кричать так громко, но одновременно наплевать на это, потому что мне слишком хорошо.
Я кричу и выгибаюсь. Затем все заканчивается, и вот я лежу, тяжело дыша и обливаясь потом и думая, какое это безумие.
Миколай только что подарил мне самое невероятное наслаждение в жизни.
Мы смотрим друг на друга через подушку. Похоже, он так же растерян, как и я. Не знает, что делать дальше.
Миколай снова мягко целует меня в губы.
Затем он говорит: «Возвращайся к себе, маленькая балерина. Не попадайся никому на глаза».
Тихонько я выскальзываю из его постели и бегу в свою комнату тем же путем, что пришла. Мое тело ослабло от удовольствия, а голова кружится.
21
Мико
На следующее утро все как обычно.
Спускаясь на первый этаж, я слышу, как Несса репетирует в своей студии, в проигрывателе играет новая мелодия. Должно быть, она уже придумала один танец и перешла к следующему. Дом выглядит таким же, как всегда. Мое лицо все то же, когда я, умывшись и одевшись, смотрюсь в зеркало.
И все же я чувствую себя совершенно другим.
Во-первых, я действительно хочу есть.
Иду на кухню, где Клара убирает остатки завтрака, приготовленного для Нессы.
Она вздрагивает при виде меня, так как обычно по утрам я ограничиваюсь лишь чашкой кофе.
—Бекон остался еще?— спрашиваю я.
—Ой!— восклицает она и начинает суетиться со сковородками.— Всего два кусочка, но подожди немного, я сделаю еще.
—Не нужно,— говорю я.— Съем эти.
Я хватаю бекон со сковородки и ем прямо тут же, прислонившись к барной стойке. Он хрустящий, соленый и немного пережаренный. Потрясающе вкусно.
—Я могу сделать еще!— взволнованно произносит Клара.— Это займет не больше минуты. Эти уже остыли.
—Все идеально,— говорю я и хватаю со сковородки последнюю сосиску.
Клара выглядит обеспокоенной — то ли тем фактом, что я пришел на кухню, чего никогда не делаю, то ли тем, что у меня хорошее настроение, чего тоже никогда не бывало.
—Несса в студии?— спрашиваю я, хотя и сам знаю ответ.
—Да,— настороженно отвечает Клара.
—Она любит работать. Я постоянно слышу, как она танцует в зале.
—Это точно.
Клара, наверное, уважает Нессу за это. У нее самой высокоразвитая трудовая этика. Девушка работает по меньшей мере за троих, готовя, убирая и выполняя наши поручения.
Я хорошо плачу ей. Но Клара водит «Киа» двадцатилетней давности и вместо сумочки носит холщовую сумку. Все свои деньги она отправляет родителям и бабушке с дедушкой в Польшу. У Йонаса те же бабушка и дедушка, но он не отправляет им ничего, хотя зарабатывает намного больше Клары.
—Ты хорошо заботишься о нашей маленькой пленнице,— говорю я ей.
Девушка кладет сковороды отмокать в раковине и пускает воду, избегая моего взгляда.
—Да,— тихо отвечает она.
—Вы с ней сблизились.
Клара выжимает на сковороды средство для мытья посуды. Ее руки слегка дрожат, и часть средства попадает на кран. Клара поспешно вытирает его губкой.
—Она хорошая девушка,— говорит она.— У нее доброе сердце.
В ее голосе слышится нотка упрека.
—Ты знала, что она научилась говорить по-польски?— спрашиваю я.
Клара замирает и поднимает на меня виноватый взгляд.
—Я не планировала ее ничему учить,— она сглатывает.— Несса так быстро все схватывает — я думала, она учит слова «мыло» и «кружка» просто для забавы. А потом вдруг начинает говорить целыми предложениями…
Клара выпаливает свое объяснение, пылая от беспокойства. Ей не нужно убеждать меня — я и сам видел, как Несса умна и проницательна. Она выглядит как невинный маленький фавн, но ее разум всегда работает со скоростью тысячи миль в минуту.
—Прошу, не злись на Нессу,— добавляет Клара.— Это не ее вина.
Я думал, девушка защищает себя, опасаясь наказания. Теперь я понимаю, что она беспокоилась за Нессу.
Это хуже, чем я думал. Они стали подругами. Близкими подругами.
Мне следует уволить Клару. Или, по крайней мере, держать ее подальше от Нессы.
Но кому я могу доверить охранять Нессу? Никому, мать его. Эта девушка сможет найти даже путь к сердцу бешеного барсука.
Поэтому я смотрю на Клару, пока она не замолкает, закусывая губу и судорожно вытирая мокрые руки о фартук.
—Меня беспокоит, на чьей ты стороне,— говорю я Кларе.
Она оттягивает фартук потрескавшимися руками.
—Я бы ни за что не предала «Братерство»,— говорит она.
—Несса Гриффин не питомец. Она актив, и очень ценный.
—Я знаю,— шепчет Клара.
—Если тебе когда-нибудь придет в голову ее освободить…
—Никогда!
—Просто помни, что я знаю, где живет вся твоя семья в Болеславце. Твоя мать, твой дядя, маленькие племянницы, бабушка и дедушка… Их связь с Йонасом не делает их неуязвимыми. Йонас с легкостью пустит пулю в голову твоей матери, если я велю.
—Я знаю,— тихо говорит Клара.— Знаю, на что он способен.
—Просто помни об этом. Ты растишь ягненка на убой. Каким бы милым ни был этот ягненок.
Клара кивает, опустив глаза в пол.
Я наливаю себе чашку кофе и ухожу с кухни.
Неплохую речь я выдал. Только не знаю, кому она скорее предназначалась — Кларе или мне.
Я не могу забыть прошлую ночь. Это кажется сном. И все же это было более реально, чем вся моя жизнь днем. Я продолжаю вспоминать вкус ее прелестей у себя во рту, ощущения от прикосновения ее кожи к моей. Я мог бы прямо сейчас подняться вверх по лестнице и взять ее снова…
Нет. Этого не случится. Я должен подготовиться к встрече с Кристоффом сегодня вечером.
