«Кого она превратила в животное»,– мысленно поправила Мико, но вслух сказала:
–Они могут обращаться в людей?
–Нет. Ни прирождённые лисы, ни обращённые. Но для многих это малая цена, если на кону стоит жизнь.
–И мне вы предлагаете?..– Мико отчего-то не решилась договорить.
Каннуси в ответ кивнул:
–Если захотите.
Она снова бросила взгляд на лис. Одни резвились, гоняя павшую листву. Другие спали, греясь под ещё тёплым осенним солнцем. Третьи смахивали хвостами пыль с лестницы у подножия храма. Хромая лисица тоже была среди них, они с сёстрами собирали в корзины опавшие плоды гинкго. И их слаженная работа, их лёгкость выглядели такими умиротворяющими, что на миг предложение каннуси даже показалось Мико заманчивым. Обратиться в лисицу, спрятаться в храме, где Акира её никогда не найдёт, где её больше не будут пугать ёкаи, где не нужно думать и решать, что делать со своей жизнью, где больше не придётся бежать. Медленная, размеренная, понятная жизнь храма. Возможно, каннуси прав, и лисья шкура и действительно не такая уж высокая цена за спокойствие. Сотня лис решила заплатить эту цену.
На крыльцо вышел Райдэн и обеспокоенно огляделся по сторонам. Когда его взгляд остановился на Мико, ей показалось, что он облегчённо выдохнул, будто бы нашёл то, что искал. Впрочем, ей так только показалось. Райдэн был слишком далеко, чтобы она могла сказать это наверняка.
–Кормящая Мать не предлагает дважды,– попытался вернуть её внимание каннуси.
–Я…– Мико не сводила глаз сРайдэна.– Это предложение я не смогу принять.
Каннуси понимающе кивнул, приставил метлу к ближайшему дереву и жестом указал на небольшой дом неподалёку от храма.
–Тогда позвольте вам кое-что показать.
–Конечно.– Мико учтиво поклонилась.
Скромное жилище каннуси устилало потрёпанное татами, пахло сыростью и чаем. Разувшись, они прошли внутрь. Каннуси жестом пригласил Мико сесть на пол, а сам направился к небольшому шкафу у стены, на котором были изображены лисы в облаках. Он сел в сейдза, отодвинул створку, иМико увидела аккуратные ряды чайников и пиал.
–Моё маленькое увлечение,– пояснил каннуси, боковым зрением уловив любопытный взгляд Мико.– Мы с лисами любим проводить вечера, размешивая размышления в чае.
Мико вежливо кивнула в ответ на его пространную фразу.
–Чай, что вы подавали нам вчера, был замечательным на вкус.
–Один из лучших в моей коллекции,– бесстрастно сказал каннуси, но на следующих словах голос его потеплел.– Но кроме чая я увлекаюсь кинцуги.
–Кинцуги?– переспросила Мико, а вместо ответа каннуси достал из шкафа две чашки и пиалу и поставил на низенький столик.– Что вы видите?
–Две чашки и пиалу,– неуверенно протянула Мико, чувствуя в словах каннуси подвох, но не понимая, в чём именно он кроется.
–А если присмотреться?
Мико послушно уставилась на посуду и наконец поняла, о чём толковал каннуси. На тёмной глине виднелись неровные золотые полосы, будто трещины, они пронизывали чашки. У одной золото проходило только в одном месте, уголком, у другой, таких полос было три, а пиала вся была испещрена золотыми трещинами.
–Лисы прекрасные, но не самые ловкие помощницы,– продолжил каннуси и взял в руки пиалу.– Постоянно что-то роняют, а я – возвращаю утраченное.
–Все эти чашки…
–Были разбиты,– кивнул он, кажется радуясь тому, что Мико наконец сообразила, к чему он клонит. Он повертел пиалу в руках.– Эта и вовсе разлетелась на сотню осколков. Люди выбрасывают разбитые чашки, считая, что те потеряли свою ценность, лишились своей сути и стали непригодными. Но если знать как, то ценность можно не только вернуть, но и приумножить.
Он проницательно взглянул на Мико, а та невольно потянулась к своему шраму, но в последний момент отдёрнула руку, вцепилась в колени и сжала ткань хакама, стараясь унять внезапно возникшее волнение.
–Эта пиала ценна не тем, что из неё можно пить чай,– продолжал каннуси.– Она ценна тем, какой путь прошла, тем, какой стала. Поэтому каждая её трещина скреплена золотом, поэтому она дороже сердцу, чем сотни новеньких пиал из чайной лавки.– Он сделал паузу и перехватил взволнованный взгляд Мико.– Каждый из нас проходит свой путь, и каждый путь оставляет свои шрамы. Видимые или невидимые, но ценные. Это наши уроки, наши ошибки и наши успехи. И все они окрашены золотом.
–Почему вы рассказываете мне об этом?– Голос Мико дрожал, к глазам подступили слёзы, но она не позволила им пролиться.
–Потому что видел, как вы молились вчера в храме. И потому что отказались остаться.– Каннуси вернул пиалу обратно на стол и сложил руки на бёдрах.– И яхочу, чтобы свой нелёгкий путь вы продолжили, зная, что только вам решать, во что обратить расколотую жизнь.
За завтраком, который состоял из риса с супом и сырых яиц, Мико молчала, всё ещё думая о странном разговоре с каннуси. Она не понимала его до конца, не знала, как переложить на свою жизнь, но чувствовала необъяснимое умиротворение, какого не испытывала уже очень давно.
Райдэн расспросил каннуси о тории с именем Серебряного Лиса, но оказалось, что тот Лиса никогда не встречал.
–Он присылает гонцов с пожертвованиями, но сам никогда не приходил помолиться.– Каннуси сделал паузу, словно размышляя, стоит ли говорить что-то ещё, но всё же продолжил:– Несколько раз вместе с пожертвованиями он присылал девушек, они просили защиты уКормящей Матери.
Мико встрепенулась, но тут же сникла, вспомнив, что с лисами едва ли получится поговорить.
–Эти девушки…– начал был Райдэн.
–Стали лисами и вряд ли сумеют вам как-то помочь,– сухо перебил его каннуси, похоже, отвечать на вопросы о своих подопечных он был не настроен.– Да и, думаю, если бы могли, ничего бы не сказали. Они пришли сюда, чтобы отречься от прошлой жизни и не желали бы раскрывать себя или… своего покровителя.
Мико оглядела собравшихся в комнате лисиц – те, навострив уши, слушали.
–Нам очень нужна помощь Серебряного Лиса,– сказала Мико, обращаясь не столько к каннуси, сколько к лисам. И встретилась взглядом с той, которую недавно вытащила из капкана.– Мы бы не стали причинять вреда ему или…
–Мы ничем не сможем вам помочь,– повторил каннуси, иМико показалось, что она только что переступила невидимую черту.– И раз вы уже воздали почтение Кормящей Матери и не планируете оставаться под её защитой, пожалуй, вам пора продолжать путь.
Райдэн цыкнул и громко положил палочки на стол, явно готовый ввязаться в спор, но Мико предостерегающе покачала головой. Каннуси не откажется от своих слов, и особенно после того, как она отвергла предложение Кормящей Матери. Но надеялась, что если они уйдут сейчас, то расстанутся если не друзьями, то хотя бы оставив за собой открытые двери. Поэтому Мико сложила ладони на коленях и склонила голову.
