–Доброе утро,– сказал он, когда Мико села.
–Доброе утро,– подхватил Шин, ставя перед ней чашку маття.
–Доброе утро,– поздоровалась Мико, слегка поклонившись.
Макото сделал вид, что разглядывает что-то чрезвычайно интересное в своём чае.
–Доброе утро!– вернулся с энгавы Хидэо.
Ханзо, следуя за ним тенью, кивнул.
Завтрак проходил нескладно, сказывались воспоминания о вчерашней ссоре сМакото и неутешительные вести о здоровье Хидэо. Пытались улыбаться и говорить о погоде и еде, но выходило неловко и скомканно. Кёко нарочито громко шутила и смеялась, Макото так и сидел в стороне в мрачном молчании.
Все вздохнули с облегчением, когда завтрак завершился и пришло время говорить о делах. Это тоже было непросто, но уже по-другому, честнее.
–И когда выдвигаемся?– спросил Макото, когда Шин рассказал о положении Хидэо, аРайдэн развернул карту и описал предстоящий маршрут.
–На закате,– сказал Райдэн.– Но ты остаёшься.
–Что? Почему?– Макото вскинулся, но тут же скривился, схватившись за рёбра.
–Вот поэтому,– ответил Райдэн.– Тебе нужно восстановиться. И кто-то должен присмотреть за Хидэо.
–Я в порядке. За принцем пусть Шин смотрит. И унего есть… этот.– Макото кивнул на Ханзо.
–Я не могу остаться,– сказал Шин.– В храме могут быть заклинания, известные только монахам. Я, до того как покинуть земли людей, служил Сияющей Богине и знаю некоторые тайны её обителей.
–Важно то, что ты ранен, Макото…– начал Райдэн.
–Не хочешь, чтобы я вас задерживал?
–Хочу, чтобы ты выздоровел.
–Райдэн прав, Макото,– сказал Шин.– Тебе нужно ещё хотя бы пару дней отдохнуть, а мы не можем столько ждать. И ты, в отличие от Ханзо, знаешь эти места, и если что, сможешь их увести. Хотя я сомневаюсь, что Хранители сумеют сюда пробиться. Мы сРайдэном обновим защитные заклинания перед уходом.
–Пожалуйста, присмотри за Хидэо!– Кёко положила ладони на пол и поклонилась.
Макото ничего не ответил, снова прислонился к стене и приложил руку к раненому боку, который, судя по выражению лица, очень ему досаждал. На этом перепалка завершилась, иРайдэн вернулся к обсуждению планов.
Расстояние между брешами составляло несколько часов. Вторая, после той, что в подвале имения тэнгу, пряталась в городе Изоно. Если они выйдут на закате, то доберутся к полуночи и смогут затеряться в толпе. Третья брешь располагалась в ущелье Ивата, у основания головы Великого Змея. В этом месте никто из присутствующих не бывал, поэтому придется быть особенно начеку. Эта брешь доставит их в бамбуковую рощу. А оттуда – пешком к скалам.
–Если вопросов нет, собирайтесь и отдыхайте.– Райдэн свернул карту и обвёл всех быстрым взглядом.
Вопросов не было.
Вечером, как и условились, собрались в подвале. Мико в последний раз проверила оружие. Свернула кимоно и бусы принцессы Эйко – Шин предложил на всякий случай захватить с собой – и положила в мешок, который нёс за плечами Райдэн. Поправила маску тэнгу, которая должна была скрыть её человеческую сущность. Теперь на маске появились две ленты, которые не давали ей упасть. Похожая оказалась и уШина – зачарованная маска кицунэ, белая, с красными узорами вокруг глаз, рта, на лбу и острых ушах. Хидэо спустился проводить Кёко, и они долго обнимались, стоя вдали от всех. Макото не пришёл.
Мико прыгнула в брешь последней. На краю обрыва с той стороны её уже ждали Кёко иРайдэн, ловко схватили за обе руки и вытянули наверх. Мико оглянулась на пропасть и поспешила отойти от края. Солнце уже село, но небо всё ещё оставалось фиолетово-серым, с бледной рыжей каймой у горизонта.
–Ты поговорил сМакото?– спросила Кёко, когда они двинулись в сторону леса.
Райдэн с досадой покачал головой:
–Нет. Мы сШином долго провозились с заклинаниями, а когда я заглянул кМакото, он спал. Придётся отложить разговоры до нашего возвращения.
–Если что, я могу его просто отшлёпать.– Кёко звонко ударила себя по бедру, хохотнула, обхватила Райдэна за шею и, шутливо понизив голос, продолжила:– И тебя тоже, если хочешь.
Райдэн закатил глаза, вывернулся из захвата, но засмеялся.
–Кёко,– с притворной укоризной протянул он,– что скажет Хидэо?
Та непринуждённо пожала плечами:
–А мы его тоже позовём! Вас всех есть за что отшлёпать!
Мико сШином переглянулись, и он улыбнулся, как бы говоря: «Что с них взять?»– похоже, подобные шутки его не удивляли. Впрочем, Мико они тоже не удивили – она уже поняла, что Кёко не похожа на женщин Хиношимы. Бойкая, смелая, громкая, она ничего не стеснялась и мало заботилась о приличиях. Иногда даже слишком. Но эта смелость притягивала, завораживала и… её принимали. Райдэн, Шин, сама Мико и даже принц Хидэо, который всегда держался безукоризненно вежливо и был наследником престола, воспитанным, чтобы жениться на самой кроткой и благопристойной женщине империи.
–А если серьёзно, вести себя так крайне неблагодарно с его стороны,– продолжала Кёко.
–Благодарность дело добровольное, аМакото имеет право со мной не соглашаться,– ответил Райдэн.
–А как он вообще стал частью… вы себя как-то называете? Заговорщики? Мятежники?– спросила Мико.
–У нас нет названия, но мама и её сторонники называли себя Гозэн,– сказал Райдэн.– Даже символ был, наш семейный герб.
Он достал веер, собранный из листьев ветреного клёна, и показал Мико рукоять, на которой был выдавлен аккуратный футацудомо-э – заключённые в золотой круг две вытянутые запятые, стремящиеся закрутиться в спираль. Мицудомо-э – сочетание трёх запятых – Мико часто видела на храмах вХиношиме, посвящённых Ткачу Знамён – покровителю храбрых воинов.
–Красиво.– Мико разглядывала печать.– Я не видела этого знака у тебя в доме.
Райдэн усмехнулся и спрятал веер.
–Отец стёр его отовсюду, прежде чем уйти. Сказал, что я не имею права его носить, хотя это даже герб не его клана. Впрочем, это не помешало отцу его присвоить. А отвечая на твой предыдущий вопрос, Макото я однажды выручил, и он решил последовать за мной.
–Выручил!– прыснула Кёко и взяла Мико под локоть.– Не слушай его тошнотворно скромную болтовню, волчонок! Райдэн спас Макото жизнь. Братья травили его за то, что он полукровка. Старшие, младшие, даже слуги. Макото питался объедками и ходил в обносках, он был скорее щенком для забав, а не членом клана. Его даже не учили писать и читать. Отцу дела не было до его благополучия, хватало того, что Макото изредка попадался ему на глаза, напоминая о погибшей возлюбленной. Скажу честно, я подозреваю, что он бы не сильно расстроился, если бы кто-то из братьев Макото прибил, что они порой и пытались сделать во время своих жестоких игр.
