Из груди Эрин раздается глубокий, низкий смех.
–Все в порядке, Скайлар. Мы тоже очень волнуемся.
–Ох, это хорошо,– признаюсь я.– А то я думала, что я одна такая.
Гриффин протягивает мне руку.
–Спасибо, что согласилась с нами встретиться.
У него соблазнительно мягкий голос – как выдержанный виски. Я все еще ощущаю его сильный терпкий запах, который вызывает у меня неуместные мысли, например, предложить извлечь его сперму своим пульсирующим оргазмом.
Я кладу свою маленькую ладошку в его большую руку и пытаюсь не обращать внимания на искру, которая поднимается по моей руке, пробегает по груди – и попадает прямо внутрь. Я намеренно избегаю зрительного контакта, помня о взгляде, которым мы обменялись всего несколько минут назад.
Подождите-ка! Подождите секундочку, черт побери! Несколько минут назад мы обменялись многозначительным взглядом. А теперь он сидит тут и ждет, что я одолжу ему свою матку и буду выращивать в ней ребенка для его неверной лживой задницы?
Трент приносит нам воду.
Нервничающая Эрин делает большой глоток из своего стакана и обращается ко мне:
–Скайлар, мне нужно в туалетную комнату. Подскажи, пожалуйста, где она находится?
Я указываю ей на туалеты в задней части ресторана и наблюдаю, как Эрин грациозно выходит из-за столика. Потом перевожу взгляд на Гриффина. Я морщу губы. Мои брови ползут вверх, а руки скрещиваются на груди. Я готова в бараний рог свернуть его неверную сексуальную задницу.
Гриффин в недоумении оглядывается назад, потом снова смотрит на меня.
–Ты в порядке?
–В порядке ли я?– переспрашиваю я, пригвождая его к месту обвиняющим взглядом.– Пять минут назад ты трахал меня взглядом, а теперь хочешь, чтобы я одолжила вам свои женские прелести?
Он открывает рот от изумления.
–Тра… э-э-э… ничего подобного,– он потирает щетину на щеках. Затем издает низкий, хриплый нервный смешок.– Мисс Митчелл, позволю себе быть откровенным: когда я поприветствовал вас чуть раньше, я просто улыбнулся красивой женщине, которая, как я заметил, на меня смотрит.– Его стальные глаза выдерживают мой взгляд, а брови напряженно сходятся вместе.– Уверяю вас, я не намерен «трахать вас взглядом», как вы красноречиво выразились, а также не собираюсь трахать никаким другим образом никого, кто в настоящий момент не является моей женой. Я никогда этого не делал и никогда не сделаю.
Меня неожиданно охватывает волна стыда с легкой ноткой разочарования. Меня не так-то легко смутить. Я даже никогда не краснею. Как выясняется, за исключением тех случаев, когда Гриффин Пирс ставит меня на место.
Он прав. Как я могла найти такой скрытый смысл в простой улыбке? Наверное, это потому, что в тот момент я была прежней Скайлар, которая готова замутить с каждым счастливым обладателем накачанных мускулов и презерватива в кармане.
–Называй меня Скайлар. Подожди-ка, никогда?– Я скептически приподнимаю бровь, выражая сомнение в правдивости его слов.– То есть Эрин – единственная женщина, с которой ты был?
Гриффин кивает:
–Мы встречались со старших классов школы.
Ну разумеется. Черт, моя сестра, наверное, напишет про это книжку. Двое влюбляются друг в друга в старших классах, женятся, теряют возможность иметь детей из-за рака, находят женщину, которая вынашивает им ребенка, а потом живут долго и счастливо. Теперь мне все ясно.
Каблучки стучат по бетонному полу у меня за спиной.
–Грифф, ты ее не спугнул?
–Нет, милая.
Он встает и помогает ей сесть на стул. Наверное, он теперь считает, что эти стулья опасны.
Эрин садится и накрывает руку Гриффина ладонью.
–Хорошо, наверно, мы должны рассказать тебе о себе.– Она дарит мне лучезарную улыбку.– Нам обоим по двадцать семь лет. Мы выросли вОгайо, начали встречаться в последнем классе школы и потом вместе учились вНью-Йоркском университете. Гриффин – независимый фотограф, он снимает все – от предметных фотографий до фотосессий для глянцевых журналов. Я учу второклашек в школе вМанхэттене. Я заболела раком, когда мне было восемнадцать, вскоре после того, как мы начали встречаться. Рак шейки матки, вторая стадия. Я прошла химио- и лучевую терапию, но они не дали результата, поэтому мне пришлось сделать гистероэктомию – удалить всю матку целиком.
Эрин бросает на Гриффина растроганный взгляд.
–Гриффин был рядом со мной тогда – и остается рядом до сих пор.
Потом она снова поворачивается ко мне.
–Я всегда хотела детей, но Гриффин был не уверен. То есть у него нет никакого опыта общения с детьми. Я работаю с ними каждый день и знаю, какими чудесными они бывают. В конце концов я его уговорила, и теперь мы готовы. Вообще-то мы были готовы еще несколько лет назад, но никак не могли найти агентство, которое позволило бы нам усыновить ребенка или нашло бы для нас суррогатную мать.
Она в волнении водит пальцем по ободку стакана с водой.
–У тебя есть к нам вопросы?
Я все еще перевариваю рак в восемнадцать лет. Это, наверное, было ужасно.
–Ну, я бы хотела спросить, почему агентства не разрешают вам усыновить ребенка? У тебя же больше нет рака, верно?
Эрин качает головой:
–Рака нет, но агентства очень тщательно все проверяют, а в моей семье, к сожалению, длинная история рака и болезней сердца. Прибавь к этому мой медицинский анамнез, и ты поймешь, что я далеко не идеальный кандидат на роль молодой матери.
–То есть они лишают тебя права на усыновление на основании того, что ты болела раком, которого у тебя больше нет, и прочей фигни, которая может никогда даже и не случиться?– спрашиваю я, запоздало укоряя себя за сквернословие.
–Да, это довольно точное описание,– говорит Эрин.– Расскажешь нам о себе?
–Ну, мне двадцать четыре года. Я управляю этим рестораном. Вы, наверное, догадались из названия. Это ресторан моих родителей. У нас есть еще один ресторан в городке Мейпл-Крик в штате Коннектикут, а третий откроется в этом году на Лонг-Айленде. У меня две сестры: старшая и младшая. Я не принимаю наркотики – если не считать сигаретки время от времени и алкоголя,– но я обещаю, что не стану пить и курить, если забеременею. Я обожаю кататься на велосипеде по городу. У меня всегда было хорошее здоровье. Я никогда не была замужем и не была беременна, но… э-э-э… думаю, мои органы в полном порядке.
–Ты кажешься очень разносторонним человеком, Скайлар,– говорит Эрин.
Я пытаюсь скрыть недовольство собой и складываю свои беспокойные руки перед собой на столе. Если бы она знала хотя бы половину правды!
–Есть еще одна вещь, которую тебе нужно о нас узнать,– говорит Гриффин, грустно глядя на Эрин.
Она кивает ему в знак согласия.
