Преодоление травмы
Это, вероятно, тотаспект реконструкции травмы, гдеиндивидуум, судя повсему, наиболее осознанно проявляет свободу действия. Всвоем желании преодолеть травму люди часто тяготеют креализации сценариев, подобных тем, которые они пережили вдетстве. Таким образом они пытаются найти какую-то форму разрешения травмы илинаправить свой опыт вдругое русло.
Например, проходя обучение вмагистратуре, ябеседовала спреподавателями, которые подвергались буллингу вдетстве. Онипопытались справиться стравмой, решив отправиться наизначальное «место преступления»– вшколу. Многие изних вводили учебные планы ипрограммы, направленные против буллинга, вшколах, сами преподавали. Таким образом, онивполне успешно адаптировались инаправили свой травматический опыт наблагое дело. Онипомогли другим детям избежать травли, которой когда-то подвергались сами. Сточки зрения доктора Леви, этоможно считать успешной «адаптацией», илипримером преодоления своих травм. Онинетолько стали активными участниками создания более вдохновляющих нарративов, касающихся собственного опыта, нои вселили надежду всвоих товарищей понесчастью.
Нопроцесс преодоления травмы может принять неадаптивные формы. Некоторые изтехже жертв буллинга, несмотря науспешную карьеру, вовзрослом возрасте вконце концов вступали вблизкие отношения снарциссическими партнерами. Пережитый ими опыт буллинга продолжал негативно влиять наних вмежличностном общении, чтоприводило кзаниженной самооценке ипотребности ввалидации состороны токсичных людей. Подсознательно пытаясь преодолеть травму, вызванную запугиванием ииздевательствами, онипомимо своей воли оказывались жертвами повторной травмы всвоем кругу общения иинтимных отношениях.
Неадаптивный аспект процесса преодоления травмы довольно часто проявляет себя вовзрослых отношениях утех, кого воспитывали родители нарциссического типа. Мынетолько пытаемся найти удачное разрешение перенесенной травмы наподсознательном уровне. Нашеблизкое знакомство снасилием ивосприятие его какнормы заставляют нас тянуться клюдям, которые внешне могут казаться обаятельными, нона самом деле оказываются такимиже хищниками, каки значимые взрослые изнашего детства.
Помнению доктора Леви, пережившие травму склонны вступать вовзаимоотношения, напоминающие отношения созначимыми людьми впрошлом, поскольку они чувствуют себя комфортно взнакомой токсичной обстановке. Онприводит впример мужчину, который подвергался эмоциональному насилию состороны своей холодной, отстраненной матери ив итоге вступил вотношения сженщиной сочень похожими чертами ивоспитанием. Левиотмечает, что, когда животные перевозбуждены, онистараются избегать новизны инезнакомых ситуаций. Только вспокойном состоянии, когда уровень возбуждения достаточно низок, ониначинают проявлять любопытство иисследовать неизведанное. Левисчитает, чтонечто похожее происходит сжертвами насилия вдетстве, когда близкие отношения сдругими людьми вызывают уних постоянное «состояние перевозбуждения», ведь им более привычны отношения, окрашенные жестокостью, тревогой истрахом.
Вполне логично, что, поскольку многие взрослые дети родителей-нарциссов пребывают всостоянии перевозбуждения вследствие нелеченой травмы, ониподсознательно стремятся кхорошо знакомым абьюзивным отношениям, ане кновым издоровым, даже неосознавая этой закономерности. Намой взгляд, психологи представляют эту причинно-следственную связь какдовольно простую ипрямолинейную, однако мне кажется, чтоона имеет гораздо более сложный имногогранный характер. Действительно, наподсознательном уровне мы можем выбирать партнеров, вомногом похожих нанаших детских опекунов,– таким образом мы пытаемся разрешить ужасные травмы, пережитые вдетстве. Однако многие жертвы нарциссических личностей, став взрослыми, неподдаются наудочку хищных личностей, которые кажутся им жестокими илинапоминают собственных родителей. Ихскорее привлекают «рыцари всияющих доспехах»– люди, которые воспринимаются какспасители. Вотпочему бомбардировка любовью состороны нарциссических личностей оказывается настолько эффективной: онадействует нанас обезоруживающе, поскольку символизирует безусловное позитивное отношение, которого мы были лишены вдетстве. Каждый ребенок заслуживает такого отношения, но, ксожалению, невсе его удостаиваются. Вэтом желании нет ничего плохого. Однако оно делает нас уязвимыми, таккакзачастую мы неможем вовремя понять, чтоэто желание мешает увидеть наших партнеров вистинном свете, ане такими, закого они себя выдают.
Скрытые абьюзеры медленно разрушают наши защитные механизмы имало-помалу размывают наши личные границы. Инаступает момент, когда мы обнаруживаем, чтообаятельный спаситель насамом деле обыкновенный обманщик. Ноуже слишком поздно: мыподверглись насилию, пережили повторную травму, имежду нами иэтим человеком образовалась травматическая связь.
Реконструкция травмы, вызванная жесткими илидиссоциативными защитными механизмами
Какизвестно, улюдей, подвергшихся насилию состороны нарциссических родителей вдетстве, могут сформироваться такие типы привязанности, какненадежный, тревожный, дезорганизующий иизбегающий. Кроме того, многие изнас страдают отпоследствий травмы отвержения. Вовзрослом возрасте, когда мы вступаем вотношения снарциссическими личностями, склонными кнасилию, этитравмы только усугубляются ипломбируются. Каждая новая связь стоксичным человеком вочередной раз сыплет соль нанаши открытые раны. Мычувствуем еще большее оцепенение ибеспомощность, потому что, даже понимая, чтоподвергаемся насилию, мыбоимся быть брошенными: ведь вдетские годы это могло стоить жизни.
Незабывайте: нашмозг запрограммирован навыживание всамых опасных ситуациях. Вдетские годы мозг настолько подавлен стрессом, вызванным поведением наших агрессивных родителей, чтоиспользует большую часть умственных ипсихологических ресурсов нато, чтобы пережить насилие. Вследствие этого унас остается меньше ресурсов, которые должны тратиться наобеспечение таких функций, какобучение, планирование, регуляция эмоций иэффективное принятие решений, тоесть навсе то, чтонеобходимо дляздорового развития человека. Помере взросления мы можем утратить способность формировать привязанности здорового типа. Поэтой причине мы автоматически реагируем наугрозу отвержения, выбирая ненадежные типы привязанности (например, угоднический, амбивалентный, избегающий либо комбинированный, включающий все ненадежные типы привязанности).
Возможно, чтобы неоказаться отверженными, мыпредпочитаем самоизолироваться илиотстраниться отобщения сдругими. Однако, поступая таким образом, мылишаем себя возможности возникновения взаимодополняющих отношений, вкоторых мы можем почувствовать себя любимыми. Может быть, мысвязываемся сэмоционально недоступными партнерами илитеми, ктоизначально непредставляет особой «угрозы» длянашей нервной системы, таккакмы сразу поняли, чтоони нам неподходят. Этоможет быть одним иззащитных механизмов, позволяющих избежать отторжения иэмоционального потрясения вслучае отношений стем, ктонас по-настоящему интересует. Ведьесли мы выберем кого-то, ктонесможет посвятить нам всю жизнь, илитого, ктонасамом деле нам неинтересен, мытем самым «избежим» положения покинутого. Однако независимо отнашей воли может случиться так, чтоэтот человек нас все-таки бросит, иэто снова разбередит наши детские раны. Мывсеравно окажемся отвергнутыми, причем человеком, который даже непредставлял длянас особого интереса!
