Мелисса, Лос-Анджелес, Калифорния
«Мненужно было обрести уверенность всебе, стать сильнее, таккакя получила травмы навсю жизнь. Трудно объяснить разницу между психически больным человеком ичеловеком, травмированным впсихологическом иэмоциональном плане. Сверхнастороженность развилась, только когда я поняла, счем имею дело. Этоначалось в2015году подвоздействием триггеров, которые заставили меня осознать, чтоя всю жизнь подвергалась насилию. Сдекабря 2016года я страдаю отневыносимого горя. Ясовершенно обессилела. Менямучают воспоминания, эмоциональные переживания изпрошлого, помощи нет, денег нет, якакв заточении– потеряла всех друзей, потому что они нарциссические личности. Пытаюсь осознать, чтобыла сексуальной рабыней срождения до2007года. Ноя художник. Моюкарьеру многие саботировали, недавали мне профессионально развиваться. Несмотря наэто, явсеравно занималась искусством, теперь я делаю это, таксказать, тайком, потому что мой муж непременно позаботится отом, чтобы я недобилась успеха. Уменя есть проект, ия молюсь отом, чтооднажды мне помогут его осуществить».
«Яникогда недоверяю собственной памяти».
«Меня бесит, когда кто-нибудь старается объяснить мне, ктоя такая! Слава богу, моязависимость отспорта была вполне здоровой вотличие отвсех остальных зависимостей. Самасебе причиняю вред, занимаясь самосаботажем, чтобы лишить себя всего хорошего вжизни (кнопка «я достойна» была ликвидирована). Мнеочень трудно планировать свой день, таккакя никогда незнаю, какбуду себя чувствовать, будули способна вообще что-то делать. Ясклонна легко отстраняться отреальности. Мояосновная эмоция– смятение, невозможность справиться счувствами.
Досих пор я иногда вспоминаю телесные ощущения изпрошлого, уменя случаются приступы непереносимой тревожности ипанические атаки, которые возникают какбудто изниоткуда! Яуверена, чтопричина втом, чтоя начала подвергаться абьюзу смладенчества, когда я еще неумела говорить ине понимала, чтопроисходит вмоей жизни. Уменя очень чувствительная нервная система. Из-за комплексного ПТСР я иногда просыпаюсь поночам каждые 20минут, когда наддомом пролетает самолет, ииспытываю сильную боль вгруди ипанику. Этоочень опасная ситуация, таккакона медленно меня убивает.
Уменя вечно были проблемы стем, чтобы заботиться осебе; поскольку моей обязанностью было обслуживать мать ивсю семью, янаучилась думать осебе впоследнюю очередь, иэто перекинулось ина отношения сдругими, ина работу, идаже наотношения вмоей собственной семье. Янемогу принять решение, чтобы спасти собственную жизнь!
Элис Миллер говорит, чтосамая большая трагедия дляпереживших травму– привычка недоверять самому себе, своим ощущениям исобственному чувству реальности. Онаформируется врезультате массированного газлайтинга иочень мешает человеку определиться счувством собственной идентичности. Хужевсего сомнения всамом себе исклонность безконца пересматривать свое прежнее мнение. Всеэто вместе показывает общую картину полной неспособности пережившего травму принимать решение– полюбому поводу! Когда вы неможете доверять себе, вынеможете по-настоящему жить. Когда вы недоверяете себе, откуда вам знать, кому верить? Этопохоже напопытку ориентироваться вморе безкомпаса».
Кристал, Бербанк, Калифорния
«Неспособность следить засвоим здоровьем надлежащим образом ив результате заработать хронические болезни».
«Всемои проблемы– из-за моих родителей. Уменя было два брака иотношения, длившиеся 22года, которые я просто прекратила два года назад. Япривлекаю нарциссических типов. Всетрое мужчин, скоторыми я состояла вотношениях, были нарциссическими личностями. Вначале года я рассталась стремя друзьями. Всюсвою жизнь я боролась сдепрессией итревожностью. Когда мне было подсорок, уменя произошел нервный срыв. Ястрадала отсуицидальных мыслей имечтала умереть. Менямучили ночные кошмары, ноя никогда непомнила, чтовних было. Уменя действительно долго сохранялась травматическая привязанность, пока неумерла моя мать».
«Травматическая связь спартнером вовзрослом возрасте».
«Мнетрудно сблизиться ссобственным ребенком; подружиться скем-либо– целая проблема».
«Уменя возникла травматическая привязанность кчеловеку, скоторым я состояла вотношениях. Когда они закончились, язакрылась отвсех, полностью ушла всебя больше чем нагод. Язнаю, чтопричина кроется вмоих отношениях снарциссической матерью. Уменя диагностировали некоторые аспекты пограничного расстройства личности, ноэто был ненастоящий полный диагноз. Янаучилась преодолевать поведенческие отклонения спомощью диалектической поведенческой терапии. Побольшей части. Уменя небыло детей, таккакя нехотела превратиться всобственную мать.
Мое детство, отрочество ибольшая часть взрослой жизни прошли вразмышлениях осмысле жизни ипоисках ответа навопрос: почему жизнь такая мучительная штука? Теперь все нетак. Бывают болезненные моменты, негативные события ипереживания. Ноя могу проработатьих. Нотогда, раньше, янехотела жить… ия нехотела никому такой судьбы. Всемои эмоции были следствием отношения моей матери комне. Из-за отсутствия любви я чувствовала себя жалкой ибесполезной вэтом мире».
Анастасия Вишневски, О-Клэр, Висконсин
«Какпограничная личность я была совершенно хрестоматийным примером, какв книгах Гундерсона иКрейсмана».
«Японяла, чтобоюсь авторитарных мужчин. Еслимне кажется, чтосделала что-то неправильно наработе, ябоюсь сказать обэтом моему начальнику илидругим коллегам-мужчинам. Ятолько сейчас начинаю понимать, чтомогу неопасаться неприятных последствий, которыми всегда угрожал мне отец».
«Стех пор какя обнаружила, вчем моя проблема, мояжизнь просто замерла. Яневыхожу издома. Янис кем неразговариваю ине хочу разговаривать. Запоследние 22месяца, после смерти моего отца, уменя было три инсульта, иразвилась злокачественная гипертония. Этовремя стало дляменя настоящим кошмаром. Незнаю, можноли назвать это самосаботажем, ноя просто ничем немогу заниматься».
ЛайзаД., Лексингтон, Кентукки
«Мойнарциссический отец страдал пищевой зависимостью– перееданием. Когда я росла, седой внашем доме творились странные вещи: мнекажется, яхотела много есть, чтобы быть какотец, амама всегда старалась держать нас вузде, ноее попытки были неслишком активны ине очень помогали, таккакона была внекотором роде пособником этой зависимости. Дажесейчас я стараюсь неесть, чтобы заглушить свои чувства. Вдвадцатилетнем возрасте уменя диагностировали базедову болезнь– аутоиммунное заболевание щитовидной железы, ия часто задаюсь вопросом, несвязанали она стеми условиями, вкоторых я росла.
