Убийством Помпея дворцовая клика, разумеется, надеялась продемонстрировать тогдашнему победителю, что они отреклись от всех связей с его врагами, и таким образом не дать ему повода вторгнуться в Египет как оплот сенаторской партии. Однако через несколько дней после убийства у Пелусия Цезарь, следовавший по пятам за беглецом, прибыл с эскадрой к Александрии. Феодот Хиосский принес голову Помпея Цезарю на корабль, но это не заставило того уплыть прочь. Цезарь решил войти в Александрию с теми небольшими силами, которые были на его кораблях,— 3200 воинами и 800 всадниками. Он высадился, прошел по улицам со знаками отличия римского консула, с ликторами, шагавшими впереди, и водворился во дворце Птолемеев. Как ни странно, Магаффи находил что-то необычное в том, «что население Александрии, привыкшее к царской пышности, обиделось на это проявление силы». Как будто не имело никакого значения, что силу на этот раз проявил римский захватчик! Вскоре некоторые инциденты: уличные драки, убийства отдельных солдат из войска Цезаря — показали, что у александрийцев скверный характер.
Царя и царицы не было в городе, так как они находились в своих лагерях, разбитых у границы, готовясь выступить друг против друга. Цезарь, как представитель Рима, потребовал от них распустить армии и подчиниться его суду. Авлет в своем завещании просил римский народ позаботиться, чтобы его воля была исполнена. В ответ на требование Цезаря Пофин вернулся в Александрию с молодым Птолемеем, но не распустил царскую армию. Он оставил ее под Пелусием во главе с Ахиллом. Клеопатре предстояло выполнить трудную задачу — добраться до Цезаря от границы, так чтобы в пути ее не убили дворцовые головорезы. Именно по этой причине приверженец Клеопатры сицилиец Аполлодор переправил ее в Александрию на лодке и тайком пронес во дворец, завернутую в ковер. Внезапно возникнуть из ковра на глазах у Цезаря было для очаровательной египетской царицы также замечательным способом с самого начала задать их отношениям веселый, непринужденный тон.
Теперь у Цезаря в руках были и царь, и царица, а вскоре его отношения с царицей превратятся в любовные. Он публично примирил Птолемея с сестрой; они снова стали соправителями, согласно воле отца. Однако александрийцы, подзуживаемые Пофином, все так же неприязненно относились к чужаку, и некоторое время спустя царская армия двинулась на город, так как Ахилл действовал заодно с Пофином. Это войско насчитывало около 20 тысяч воинов, опытных в бою и по большей части знакомых с римской дисциплиной, а командовали ими римские офицеры. Кроме войск Габиния (в основном галлов и германцев, как говорилось выше), в армию входило большое количество беженцев и беглых рабов из Италии и с Запада, а также множество разбойников и пиратов из Малой Азии и Сирии — остатки крупного пиратского флота, разбитого Помпеем. Из двух придворных, отправленных на переговоры, один был убит по приказу Ахилла, другой едва остался жив. Для Цезаря это означало новую войну — Александрийскую, как ее потом назвали,— в которой ему пришлось биться в уличном лабиринте левантийского города во главе войска, сильно уступавшего противнику в числе. Другие его легионы в то время шли в Египет через Сирию, но тем временем он оказался в затруднительном положении. Забаррикадировавшись с небольшой армией в городском квартале, примыкавшем к Большой гавани, он мог сдерживать продвижение вражеских солдат, но не мог вернуться с воинами на корабли, так чтобы не отдаться полностью на милость противника. Он сжег александрийский флот, оставленный в гавани без защиты, и тем открыл для себя путь сообщения по морю. Как раз тогда и загорелось несколько складов с зерном и папирусными свитками (вероятно, это были «книги», подготовленные для вывоза из Александрии), расположенных у гавани, и погибло множество бесценных сочинений — 40 тысяч, по словам Ливия. Похоже, этот пожар и дал начало легенде, распространившейся через несколько поколений, что великая Александрийская библиотека была сожжена
[703]. Цезарь также бросил отряд на остров Фарос, чтобы не дать противнику преградить проход между гаванью и морем.
Царский дворец вместе с царем, царицей и двумя младшими детьми Птолемея Авлета оставался в руках Цезаря. Царица, разумеется, была всецело на стороне своего великого возлюбленного, но ее младшая сестра Арсиноя, тогда девочка примерно пятнадцати лет, имела собственное честолюбие и волю, которую мы привыкли видеть в македонских царевнах. Она бежала из дворца с евнухом по имени Ганимед, который воспитывал ее, и заняла место представителя царской династии при армии Ахилла (конец осени? 48 года до н.э.). Вскоре за этой переменой обстановки последовала другая: устранение двух человек, которые за несколько месяцев до того обладали верховной властью в Египте и подстроили убийство Помпея. В армии нападающих между Ахиллом и Ганимедом возникла зависть, и по приказу Арсинои Ахилла казнили. Примерно в то же время во дворце Цезарь казнил Пофина, обвиненного в сношениях с врагом,— очевидно, от имени Клеопатры.
Армия нападающих, теперь уже под командованием Ганимеда, сильно теснила немногочисленных воинов Цезаря. В какой-то момент казалось, римлян удалось оставить без пресной воды, которая доставлялась по водопроводу из озера Мареотиды, но Цезарь приказал выкопать колодцы. Пытаясь овладеть дамбой, соединяющей Фарос с материком, Цезарь потерял четыреста легионеров и едва спасся сам, доплыв до корабля. Тогда александрийцы вступили в переговоры и пообещали, что, если Цезарь пришлет к ним юного царя, они откажутся от Арсинои и подчинятся приказам Птолемея. Цезарь посчитал разумным отпустить тринадцатилетнего мальчика, хотя у него и не было уверенности в обещаниях Птолемея. Как только мальчик присоединился к александрийской армии, он возглавил ее в борьбе против римских захватчиков.
Наконец подкрепление, которого ждал Цезарь, достигло Египта. Им командовал человек смешанного греко-галльского происхождения, Митридат Пергамский, преданный сторонник Цезаря. Вместе с ними шел контингент еврейских воинов в количестве 3 тысяч человек под началом идумея Антипатра. Митридат вышел из Палестины, пересек пустыню, штурмовал Пелусий, двинулся по восточному рукаву Нила в Мемфис, а оттуда вниз по западному рукаву на Александрию. Александрийская армия пыталась перехватить его, прежде чем он соединится с легионами Цезаря, но последний, двигаясь форсированным маршем вокруг озера Мареотида, приближался слишком быстро и объединенными силами атаковал александрийские позиции на реке. На второй день они были взяты, и большая часть александрийской армии — галлы, германцы, азиаты, римляне, италийцы, некоторые египетские греки и коренные египтяне — нашла свою смерть. Когда резня окончилась, мальчика-царя нигде не смогли отыскать. Говорили, что лодка, на которой он пытался спастись по реке, была переполнена беглецами и утонула.
Цезарь вернулся в Александрию хозяином положения (январь 47 года до н.э.). Хотя Клеопатру ненавидели подданные — во всяком случае, египетские греки и македонцы,— потому что она отдалась римлянину, им пришлось быть свидетелями того, как непобедимый Цезарь возводит ее на трон. Ее официальный супруг, мальчик ПтолемейXII, исчез, и Цезарь заменил его младшим братом Клеопатры ПтолемеемXIII, которому тогда было около двенадцати лет. В текстах они назывались Богами Филопаторами. Предположительно, этот эпитет носил старший брат, соправитель Клеопатры, а затем его принял и младший
[704]. Арсиною отправили в Рим, чтобы некоторое время спустя царевна из великой македонской династии в цепях прошла за триумфальной колесницей Цезаря. Самому Цезарю не хотелось уезжать из Египта с его теплой зимой и покидать Клеопатру, хотя сенаторские армии еще находились в походе в заморских землях и положение в мире требовало его немедленного отъезда. Вместе с Клеопатрой он совершил путешествие по Нилу до самой эфиопской границы на великолепном увеселительном корабле. Так эти двое, одна из которых представляла неотразимую силу Македонии, а другой могущество Рима, вместе как влюбленная пара посетили грандиозные монументы древних фиванских царей — храмы, где толпа одетых в белое туземных жрецов все еще совершала древние обряды. Лишь в апреле Цезарь отплыл из Александрии в Сирию. Он оставил в Египте три легиона под началом Руфина, чтобы укрепить Клеопатру на троне. Возможно, именно тогда Цезарь передал Кипр под власть Птолемеев. Во всяком случае, когда Цезарь погиб в 44 году, Кипр снова был владением Лагидов.
