Насколько удалось чужеземным царям привлечь египтян на сторону своей власти поддержкой египетской религии, остается под вопросом. В Верхнем Египте, во всяком случае, где при поздних Птолемеях постоянно случались бунты, вполне могло быть так, что фиванские жрецы Амона-Ра еще помнили дни, когда они владели верховной властью, и не находили покоя под игом, низведшим Фивы до сравнительно жалкого положения. Вероятно, фиванские жрецы играли немаловажную роль в местных восстаниях. С другой стороны, члены мемфисского рода, в котором звание верховного жреца передавалось по наследству и чью историю можно проследить по надписям на их гробницах начиная с времен ПтолемеяI и заканчивая Октавианом Августом
[378], по всей видимости, поддерживали наиближайшую дружбу с правящей династией, будучи своего рода князьями египетской «церкви», которые сохраняли свое богатство и высокое положение в мире тем, что удачно приспосабливались к власть имущим.
Глава 6
ПтолемейIII Эвергет I
(247–221 годы до н.э.)
Согласно договору между ПтолемеемII и АнтиохомII, последний должен был отослать свою первую супругу Лаодику с ее двумя сыновьями в Малую Азию, тогда как дочь Птолемея Береника будет править в Антиохии и рожать наследников державы Селевкидов. Но и Лаодика, и Береника были истинно македонскими царевнами. Лаодика принудила Антиоха вернуться к ней в Эфес, и затем, после его внезапной смерти в 246 году до н.э. (не без некоторых подозрений, что она приложила к этому руку), она отправила эмиссаров в Антиохию, чтобы те убили Беренику и ее малолетнего сына. Мы читаем, что Береника сражалась как тигрица, но тщетно. Двойное убийство свершилось. Сын Лаодики СелевкII (Каллиник) был провозглашен владыкой селевкидского царства. Убийство дочери и внука ПтолемеяII стало грубым оскорблением Египту, которое не могло не толкнуть его на новую войну. В такой международной ситуации оказался молодой египетский царь ПтолемейIII, названный впоследствии Эвергетом, вскоре после того как принял правление от отца в 247 году до н.э. В то время ему было чуть за тридцать, по рождению он был сыном ПтолемеяII и дочери Лисимаха, а в вымыслах придворных — сыном Птолемея и Арсинои Филадельфии. Вскоре все убедились, что на египетский трон снова взошел сильный человек. Будто бы в соответствии с какими-то наследственными циклами, как прежде мощного основателя династии сменил слабохарактерный дилетант, так же дилетанта теперь сменил человек, в котором воинственная македонская порода проявилась с прежним упрямством, несмотря на влияние дворцовой роскоши и египетского климата. В ПтолемееIII мы меньше видим сына Птолемея «Филадельфа», чем внука Птолемея и Лисимаха, непоколебимых полководцев Александра Великого.
Согласно Юстину, ПтолемейIII выступил из Египта во главе своего войска, когда Береника еще была жива и находилась в осажденной Дафне подле Антиохии, но опоздал и не сумел ее спасти. Перед уходом он упрочил положение в Египте, заключив брак с Береникой Киренской, помолвка с которой состоялась за несколько лет до того. Киренаика снова присоседилась к царству Птолемеев. Место рядом с ПтолемеемIII заняла царица, в которой также проявилась македонская сила воли. После этого он развязал войну с династией Селевка — Третью сирийскую войну, как называют ее современные ученые; в свое время, очевидно, она называлась «Лаодикийской войной»
[379], то есть войной с убийцей Лаодикой. Сам Птолемей выступил из Египта во главе войска и вторгся в Северную Сирию. Накануне его ухода молодая царица посвятила пряди своих волос в храме Арсинои Афродиты в Александрии. Вскоре после этого придворный астроном Конон заявил, что увидел эти пряди в небе, где они превратились в созвездие, которого, как он уверял, раньше на этом месте не было. Нет сомнений, что александрийский двор воспринял эту лесть как очаровательное поэтическое сравнение, а не серьезное астрономическое открытие,— точно так же, как подобные вещи принимали при дворе ЛюдовикаXIV, который своей искусственной литературной культурой весьма походил на александрийский. Как бы там ни было, великий поэт той эпохи Каллимах Киренский написал об этом поэму, которая в древности, должно быть, вызывала восхищение, раз два столетия спустя Катулл перевел ее на латынь. Хотя оригинал не сохранился, его еще можно прочитать в римской поэтической версии — Coma Berenices, «Волосы Береники» (Вероники). При всей скудости наших данных об истории тех лет эта остроумная придумка приобрела значение серьезного исторического документа; и если постараться, из нее можно извлечь некоторое количество фактов.
Поход, с которым ПтолемейIII отправился в Азию, окончился величайшим военным триумфом, когда-либо достигнутым династией Птолемеев. К сожалению, подробная история этого похода не сохранилась до наших дней. Все, что мы о ней знаем, приходится выуживать из четырех очень коротких и малосодержательных повествований, случайного замечания у Полиэна и любопытного отрывка из письма или доклада на листе папируса, найденного в файюмском Гуробе. Полный перевод трех текстов приводит Магаффи в своей «Истории», и нет ничего лучшего, чем последовать его примеру.
1.Один рассказ взят из надписи, сделанной в Адулисе (у Суакина), видимо, каким-то египетским командиром, отправленным в эти места охотиться на слонов. Оригинальная надпись не сохранилась, и мы вынуждены доверять копии, сделанной монахом Козьмой (Индикоплевстом) в VIII веке н.э., или, вернее, списку со списка Козьмы, дошедшему до наших дней в рукописях. В том виде, в котором надпись сохранилась до нашего времени, она гласит: «Великий царь
[380] Птолемей, сын царя Птолемея и царицы Арсинои, Богов Адельфов, отпрысков царя Птолемея и царицы Береники, Богов Спасителей, потомок по отцовской линии Геракла, сына Зевса, а по материнской Диониса, сына Зевса
[381], унаследовав от отца царство Египта, Ливии, Сирии
[382], Финикии, Кипра, Ликии, Карии и Киклад, отправился с походом в Азию с пешими и конными войсками и боевыми кораблями и слонами, троглодитскими и эфиопскими
[383], которых его отец первым захватил в этих местах и, доставив их в Египет, обучил для применения в бою. Но, овладев всей страной по эту сторону Евфрата, а также Киликией, Памфилией, Ионией, Геллеспонтом и Фракией, и одолев все военные силы в этих странах и индийских слонов
[384], и сделав туземных династов (τοὺς μονάρχους) всех этих областей своими вассалами, он перешел реку Евфрат, и, покорив Месопотамию, Вавилонию, Сусианию, Персию и Мидию и все остальные земли до самой Бактрии, и найдя все священные предметы, увезенные из Египта персами, и привезя их назад с остальными сокровищами из этих стран в Египет, он послал войско через каналы…» Здесь надпись в том виде, в каком ее нашел Козьма, обрывается.
