2.Второй рассказ содержится в трех стихах книги Даниила, написанной примерно через восемьдесят лет после произошедших событий: «Но восстанет отрасль от корня ее
[385], придет к войску и войдет в укрепления царя северного
[386], и будет действовать в них, и усилится. Даже и богов их, истуканы их с драгоценными сосудами их, серебряными и золотыми, увезет в плен в Египет и на несколько лет будет стоять выше царя северного. Хотя этот и сделает нашествие на царство южного царя
[387], но возвратится в свою землю»
[388].
3.Третий рассказ — это комментарий к этому фрагменту из Даниила, написанный святым Иеронимом, который взят из более старой работы, где Порфирий истолковал книгу Даниила и объяснил ее историческую подоплеку; Порфирий имел перед собой сочинения греческих историков, теперь утерянные. Иероним комментирует так: «Когда Береника была убита, а ее отец Птолемей Филадельф умер в Египте, ее брат, сам также Птолемей, прозванный Эвергетом, стал преемником и третьим царем ствола от того же корня, по которому он был ее братом; и явился он с великим войском и вошел в провинцию северного царя, то есть Селевка, прозванного Каллиником, который со своей матерью Лаодикой правил в Сирии, умело разбил их и добился того, что овладел Сирией, Киликией, верхними землями по ту сторону Евфрата и почти всей Азией. И, услышав, что в Египте поднялось восстание, он взял добычу в царстве Селевка и увез 40000 серебряных талантов, драгоценные кубки и изображения богов числом 2500, среди которых были также те, которые, взяв из Египта, Камбиз привез в страну персов. Наконец, египетский народ идолопоклонников прозвал его Эвергетом, потому что он вернул их богов через много лет. И Сирию он оставил себе, а Киликию отдал своему другу Антиоху, чтобы править там, а Ксантиппу, другому военачальнику, отдал провинции за Евфратом».
4.Наконец, в нашем распоряжении имеется рассказ Юстина, сокращенный в латинской истории Трога Помпея: «Городам Азии (Asiae civitatibus) было объявлено, что она [Береника] и ее малолетний сын осаждены [в Антиохии], и, зная ее знатное происхождение, они прониклись к ней жалостью из-за столь незаслуженного несчастья и все отправили ей помощь. Ее брат Птолемей, встревоженный опасным положением сестры, тоже поспешил из своего царства со всем своим войском. Но перед тем, как помощь прибыла, Береника, которую не могли захватить силой, была обманута изменой и убита. Последовало всеобщее негодование. И так, когда все восставшие города могли снарядить большой флот, тут же взволновавшись из-за такого примера жестокости [Лаодики], и, чтобы отомстить ей за ту, которую они хотели защитить, перешли к Птолемею, он, если ему не пришлось бы вернуться домой из-за внутренних волнений, овладел бы всем царством Селевка»
[389].
5.Полиэн, рассказав историю убийства Береники в Антиохии, сообщает, что прислужницы спрятали ее тело и внушали жителям Антиохии веру, что она еще жива, «пока Птолемей, отец (sic) убитой царицы, не прибыл в ответ на их призывы и, послав письма от имени убитого мальчика и Береники, как если бы они еще были живы, овладел всем царством от Тавра до самой Индии, без войны и боя»
[390]. Здесь, во всяком случае, очевиден элемент неисторичного романа.
Из этих несовершенных рассказов ясно одно — что армия ПтолемеяIII преодолела все препятствия в Азии. Безусловно, она должна была сломить любое сопротивление, которое могла встретить в Северной Сирии, поскольку до тех пор, пока Северная Сирия не была подчинена и занята гарнизонами, египетская армия не могла двинуться через Евфрат в Месопотамию. Но эти повествования оставляют много вопросов без ответа: 1) Как далеко на восток зашел Птолемей? Пересек ли он Тигр и дошел ли вместе с армией нелегкой дорогой до плоскогорья Ирана? Действительно ли он довел свои войска, как пишет Полиэн, «до самой Индии»? 2) Какова была причина, заставившая Птолемея преждевременно вернуться в Египет? Иероним и Юстин говорят, что причиной было какое-то восстание в царстве Птолемея. Что это значит? 3) Собирался ли Птолемей вечно удерживать завоеванные страны и стать царем селевкидского царства, как и египетского? Это значило бы, что и он, в свою очередь, лелеял те же честолюбивые мечты, в погоне за которыми погибли Пердикка, Антигон и Селевк,— мечты стать властелином всего наследия Александра,— теперь, когда династии соперников прочнее утвердились на своих землях, чем во времена сумятицы после смерти Александра. Можем ли мы приписать внуку Птолемея Сотера такие грандиозные замыслы?
Что касается первой партии вопросов, то, видимо, ничто не запрещает нам предположить, что египетская армия дошла до самой Бактрии и Гиндукуша. Нужно помнить, что в те дни войску было легче совершать переходы, чем в эпоху пушек, и оно могло передвигаться на большие расстояния с меньшими затратами сил. Возможно, это организованное скопление военной мощи превосходило любое войско, которое могли выставить против него в тех местах, куда оно прибывало, и таким образом оно последовательно овладевало всеми странами, пока оставалось в них. То, чего добился Александр Великий в Ближней Азии тремя поколениями раньше ПтолемеяIII и чего там же добился АнтиохIII поколение спустя, показывает, что египетская армия, если допустить, что селевкидский царь не смог собрать войско, способное разбить ее, вполне могла беспрепятственно двигаться прямо через обширное селевкидское царство. Конечно, сохранить завоеванное, когда войско перешло на новое место,— это совсем другое дело. Даже Александру Македонскому это давалось с трудом; когда АнтиохIII повторно установил селевкидское господство в восточных провинциях, результат оказался эфемерным; и даже если ПтолемеюIII не пришлось бы преждевременно возвратиться домой из-за «внутреннего восстания», то понадобилось бы намного больше сил, прежде чем его восточный поход можно было бы счесть реальным завоеванием Мидии и Персии. На севере и востоке Ирана Птолемей обнаружил бы новые державы — в одном месте парфян под властью их царей Аршакидов, в Бактрии государство, возглавленное греком Диодотом, который недавно отделился от Селевкидов и объявил себя независимым правителем. У нас нет никаких сведений о том, что эти молодые державы когда-либо претерпевали вторжение египетского царя. Маловероятно, что Птолемей зашел далеко на территорию Ирана, что он долго оставался на таком расстоянии от своей базы в Египте. Однако вполне возможно, что в одном из древних городов персидского царя, в Эк-батане, Персеполе или Сузах, Птолемей устроил нечто вроде дворца для торжественных приемов, куда являлись посланцы от династий Парфии, Бактрии и Гиндукуша с заверениями в верности. Одного этого было бы достаточно, чтобы придворные в Египте назвали действия царя завоеванием Востока до самой Бактрии и Индии. Очевидно, Птолемей не проник в глубь Малой Азии, где власть еще удерживал СелевкII со своей матерью; таким образом, унизив селевкидскую державу, он оставил ее ядро нетронутым, готовым к дальнейшему расширению сразу после ухода египетской армии.
