Если набор новых наемников в Греции по всем признакам предвещал новую войну, то возобновление в 183 году до н.э. попыток египетского правительства вступить в альянс с Ахейским союзом, видимо, означало претворение в жизнь каких-то далекоидущих планов. На этот раз попытка оказалась успешной. Антиримская партия Ахейского союза охотно встретила авансы Птолемея. Похоже, что и в Египте Поликрат отказался от политики безоговорочного раболепства перед Римом или постепенно терял руководство делами. Ахейский союз назначил послов для поездки в Египет, одним из которых был историк Полибий, тогда еще молодой человек. Но посольство так и не покинуло Грецию. Внезапно Птолемей Епифан умер в возрасте всего лишь двадцати восьми лет (в конце 181 года до н.э.).
ПтолемейV, конечно, смог бы проявить силы и способности в иных делах, помимо спортивных развлечений, если бы прожил дольше. Интересно отметить, что он был первым царем династии, являвшимся отпрыском от брака между братом и сестрой; он определенно был энергичнее своего отца. Новое поколение получило от сирийской Клеопатры свежую кровь. От их брака осталось трое детей — два сына и дочь, которую назвали в честь матери Клеопатрой. Это было сделано для того, чтобы мир узнал о том, что отныне в жилах царей из династии Птолемея течет и кровь Селевка.
В царствование Птолемея Епифана в государственной системе появились три примечательных нововведения. Одно заключалось в назначении новой эпонимной жрицы — жрицы Арсинои Филопатор, несчастной матери царя, которая с тех пор упоминалась в текстах вместе с канефорой Арсинои Филадельфии и афлофорой Береники Эвергетиды. Новая жрица впервые появляется в 199–198 годах до н.э., еще до того анаклетерии мальчика-царя
[544].
Вторым нововведением стало усложнение придворной иерархии. При первых царях мы видим, что приближенные ко двору люди обычно называются «друзьями», также мы встречаем «телохранителей» (соматофилаксов), занимающих военные должности
[545]. Но начиная с правления Птолемея Епифана и дальше титулярная принадлежность к тому или иному из многочисленных классов и разрядов жалуется в качестве личного знака отличия чиновникам всего царства или иным людям, которых царь желал наградить. Самый высокий разряд — разряд «сородичей» (συγγενεῖς), которых царь называет «отцом» или «братом», подобно тому как монарх нашего времени обращается к равному себе, называя его «кузеном». Второй разряд — «командиры телохранителей» (ἀρχισωματοφύλακες); третий — «первые друзья» (πρῶτοι φίλοι). Затем четвертый — просто «друзья» (φίλοι). Пятый, нижний, разряд — «преемники» (διάδοχοι). Вероятно, этот титул первоначально означал, что его носители должны были «перенимать» место в разряде «друзей», как только открывалась вакансия. Позднее (с правления ЭвергетаII) мы видим, что количество разрядов увеличивается до семи за счет введения двух дополнительных — между «сородичами» и «командирами телохранителей» появляется категория «почетно связанных с родичами» (ὁμότιμοι τοῖς συγγενέσιν), аналогичный разряд возникает между «первыми друзьями» и «друзьями»
[546]. Если найти аналогию в современном государстве, то больше всего разряды соответствуют не знатным сословиям — так как титулы в эллинистическом Египте присуждались за личные заслуги и не передавались по наследству,— а почетным орденам, таким как орден Подвязки, орден Бани и т.д. Рыцарь ордена Бани не больше распоряжается омовениями государя, чем птолемеевский «командир телохранителей» — охраной тела своего государя. Титулы в державе Птолемеев жаловались множеству людей, которые занимали разнообразные должности в государстве и выполняли настоящие обязанности: правителей номов, надзирателей над сбором налогов и т.д.,— но титулы сами по себе не подразумевали никаких обязанностей. Вероятно, как и в наши дни, ко всем египетским орденам полагались разные внешние знаки отличия. Определенных сведений о системе, действовавшей в эллинистическом Египте, у нас нет, но мы находим довольно похожую систему орденов в царстве Селевкидов, и, насколько мы понимаем, в ней кавалеры ордена «первых друзей» носили пурпурное одеяние (точнее, красное или багряное, но не фиолетовое)
[547], а «сородичи» получали в дар от царя золотую брошь
[548]. Если попытаться представить себе пьесу, в которой реалистично описывался бы двор великой Клеопатры, то именно придворные в своих греческих хламидах и венках, офицеры в македонских накидках и высоких крепидах составляли бы красочный фон сцены, а не жившие за много веков до этого придворные фараона в древнеегипетских одеяниях.
На многие вопросы о системе титулов, принятой в эллинистическом Египте, мы не можем найти ясного ответа. Как уже говорилось, она появляется в документах начиная со времен ПтолемеяV, но мы не знаем, насколько это было нововведением. Возможно, новшеством стали не сами титулы, а то, что они начали указываться в официальной корреспонденции. Опять же титулы могли использоваться при дворе для именования людей, которые действительно выполняли функции советников и командиров личной гвардии до Епифана, и нововведением могло быть то, что их формальные и фиктивные звания получили те, кто принадлежал к другим категориям и проживал в иных частях царства.
Еще один неясный вопрос, касающийся птолемеевской системы званий,— это ее происхождение. Возникла ли она в старом македонском царстве, где царей сопровождали «друзья» и «спутники»? Или заимствована из местных традиций Египта, сохранившихся в памяти жрецов и писцов, так как титул «друг» (smīru) или «царский родич» (sūtenrekh) издавна жаловался лицам, занимавшим высокое положение на службе у фараона?
[549] Или, как думал Штрак, она пришла из селевкидского двора, когда Клеопатра Сирийская стала царицей Египта, а Селевкиды, в свою очередь, переняли ее от прежней Персидской империи?
[550] В общем, я думаю, что невозможно делать выводы на основании сходства званий и титулов, существовавших при разных дворах, ибо монархический режим сам по себе приводит к возникновению определенных должностей и званий, которые естественным образом в разных местах называются одними и теми же словами. У каждого царя есть личная гвардия и советники, и те, кто связан с ним личными узами, его доверенные лица, естественно, называются его «друзьями». На основании этих общих черт нельзя утверждать, что один двор заимствовал их у другого. Мало что свидетельствует в пользу мнения, что египетская система заимствована у Селевкидов. Нам практически ничего не известно о селевкидском дворе, и хотя, как уже говорилось выше, у нас действительно есть сведения о тамошних званиях, похожих на птолемеевские, они появляются уже после АнтиохаIII; кажется более вероятным, что два великих македонских двора в Сирии и Египте развивались одинаково по мере того, как менялась мировая обстановка, чем копировали друг друга.
