Однако от седьмого кандидата разило виски, и его робкий смех неприятно напомнил ей о Варуне.
Это был полный провал. Исчерпав все возможности Дели, госпожа Рупа Мера решила прочесать Канпур, Лакхнау и Варанаси (во всех этих городах жили родственники ее покойного мужа), прежде чем снова попытать счастья в Брахмпуре (где к тому же затаился неугодный Кабир). Но что, если в Канпуре, Лакхнау и Варанаси тоже не окажется достойных женихов?
Грипп, по-видимому, дал осложнения: Кальпана опять заболела (хотя доктора никак не могли поставить диагноз: насморк и чих прекратились, зато больную одолела слабость и странная сонливость). Госпожа Рупа Мера решила повыхаживать ее несколько дней, прежде чем отправиться дальше – в свое немного преждевременное «Ежегодное трансиндийское железнодорожное паломничество».
9.3
Однажды вечером в дверь постучал невысокий, зато весьма энергичный молодой человек.
–Добрый вечер, господин Гаур… Не знаю, помните ли вы меня. Я Хареш Кханна.
–Так?..
–Мы с Кальпаной вместе учили английский в колледже Святого Стефана.
–А, вы еще уехали в Англию – изучать физику или что-то в этом роде… Столько лет прошло!
–Не физику. Обувное дело.
–Ах да, обувное дело. Понятно.
–Кальпана дома?
–Да, дома, но ей нездоровится…– Господин Гаур махнул тростью на стоявшую неподалеку тонгу, в которой лежал чемодан и свернутый в рулон матрас.– Вы думали остановиться у нас?– обеспокоенно спросил он.
–О нет!.. Нет-нет, мой отец живет в Нил-Дарвазе. Я только с вокзала – работаю в Канпуре. Хотел по дороге к баоджи навестить Кальпану. Но если она болеет… А что с ней? Ничего серьезного, надеюсь?– Хареш улыбнулся, и его глаза практически исчезли, превратившись в едва различимые щелочки.
Господин Гаур несколько секунд хмурил брови, а потом сказал:
–Врачи никак не могут понять, в чем дело. Она без конца зевает. Здоровье – самое дорогое в жизни, молодой человек.– Он уже забыл имя гостя.– Всегда об этом помните.– Он помолчал.– Что ж, проходите.
Хотя отец Кальпаны был несколько озадачен внезапным визитом Хареша, сама Кальпана, войдя в гостиную и увидев однокурсника, просияла. После выпускного они год или полтора переписывались, но время и расстояние понемногу взяли свое: чувства, которые она испытывала к Харешу, постепенно угасли. Потом случилась несчастная любовь и расторгнутая помолвка – Хареш узнал об этом от друзей и решил навестить подругу, когда в следующий раз приедет в Дели.
–Ты!– воскликнула Кальпана Гаур, мгновенно оживая.
–Я!– кивнул Хареш, радуясь своему дару исцелять.
–Ты не изменился, такой же красавчик – помню, как пялилась на тебя на лекциях доктора Матхаи по Байрону!
–И ты все так же хороша – помню, как парни штабелями ложились к твоим ногам.
Легкая грусть засквозила в улыбке Кальпаны. В колледже Святого Стефана училось не так много девушек, и она, разумеется, пользовалась популярностью среди юношей. Тогда она была очень хорошенькой – да и сейчас, наверное… Только отчего-то ни один из кавалеров той поры не задержался в ее жизни. Характер у Кальпаны был волевой, решительный, и очень скоро она принималась рассказывать своим парням, как жить, учиться и работать,– воспитывала их по-матерински или, скорее, по-братски (поскольку ухватки у нее были несколько мальчишеские); вконце концов это охлаждало любовный пыл ухажеров. Ее несгибаемое жизнелюбие начинало их угнетать, и они, мучаясь угрызениями совести, потихоньку отстранялись. Все это было очень грустно, ведь Кальпана Гаур – веселая, умная, умеющая любить женщина – определенно заслуживала награды за поддержку и радость, которыми щедро одаривала окружающих.
На Хареша, впрочем, она надежд не возлагала: он очень тепло к ней относился, но любил – причем с юности и до сих пор – лишь одну девушку, Симран, родители которой не позволяли им пожениться, потому что он был не сикх.
Обменявшись комплиментами, Хареш и Кальпана тут же стали предаваться воспоминаниям о студенческой поре – даже не рассказав друг другу, что у них произошло за последние пару лет. Господин Гаур ушел к себе; беседы молодежи всегда казались ему на удивление малосодержательными.
Внезапно Кальпана Гаур встала.
–А помнишь мою красавицу-тетю?– Она иногда называла госпожу Рупу Меру своей тетей, хотя, строго говоря, это было не так.
–Нет,– ответил Хареш,– мы не знакомы. Но ты много о ней рассказывала.
–Она сейчас у нас гостит.
–С удовольствием познакомлюсь!
Кальпана убежала за госпожой Рупой Мерой, которая в это время писала письма родне.
Она была в бело-коричневом, слегка мятом сари – незадолго до этого она прилегла отдохнуть,– и Хареш нашел ее очень красивой женщиной. Он с теплой улыбкой поднялся ей навстречу, и Кальпана представила их друг другу.
–Кханна, значит?– переспросила госпожа Рупа Мера; вголове ее моментально завертелись колесики.
Она не могла не отметить, что молодой человек хорошо одет – шелковая сорочка кремового цвета, коричневые брюки – и привлекателен. Лицо приятное, чуть квадратной формы, а кожа – вполне светлая.
Впервые госпожа Рупа Мера по большей части молчала в ходе беседы. Хотя Хареш несколько месяцев назад побывал в Брахмпуре, разговор о городе не зашел, знакомых имен он не упоминал, и ей просто не представилось возможности что-то сказать. Кальпана Гаур увела беседу в другую сторону – попросила однокурсника рассказать о недавних событиях в его жизни,– и госпожа Рупа Мера слушала с растущим интересом. Хареш был только рад ввести Кальпану в курс своих последних достижений и подвигов. На редкость энергичный юноша с уверенностью и оптимизмом смотрел в будущее и свободно, без лишней скромности говорил о себе.
Хареш считал, что его работа в «Кожевенно-обувной компании Каунпора» заслуживает всеобщего восхищения.
–Я работаю в «КОКК» только год, но уже открываю новый цех – мне удалось заполучить несколько крупных заказов, для которых на фабрике прежде не хватало ни технологий, ни инициативных сотрудников. Но будущего у меня там нет, вот в чем беда. Всем заправляет Гош, это его семейный бизнес, и руководящая должность мне не светит. Они все бенгальцы.
–Бенгальские коммерсанты?– переспросила Кальпана Гаур.
–Странно, да?– кивнул Хареш.– Гош очень представительный мужчина. Высокий, крепкий, сам всего добился. В Бомбее у него собственная строительная фирма. Обувное производство – только часть его интересов.
Госпожа Рупа Мера одобрительно кивнула. Ей нравились люди, которые всего добивались сами.
–К тому же меня абсолютно не интересует политика,– продолжал Хареш,– а в руководящих кругах «КОКК» политики очень много. Все куда-то лезут, вместо того чтобы работать. И триста пятьдесят рупий в месяц – не самое достойное жалованье, учитывая, как я вкалываю. Но по возвращении из Англии мне пришлось устраиваться на первую попавшуюся работу: денег совсем не было и выбирать не приходилось.– Воспоминания о той нелегкой поре как будто ничуть его не расстроили.
