–Хареш, ты твердо решил жениться?– спросила его по-пенджабски сестра Симран. Она была на три года старше Симран и сама вышла замуж за офицера-сикха по договоренности родителей.
–А что мне еще делать?– спросил Хареш.– Пора остепеняться. Время идет. Мне уже двадцать восемь. Я ведь и о Симран забочусь: пока не женюсь, она так и будет отказывать всем, кого ей подберут родители.
В глазах Хареша стояли слезы. Сестра Симран погладила его по плечу.
–И когда ты понял, что эта девушка тебе подходит?
–На вокзале Канпура. Я угостил ее какао – ну, знаешь, «Фезантс»…– Он осекся, увидев ее выражение лица: она явно не желала знать подробности.
–Ты написал отцу?
–Сегодня ночью напишу, когда вернусь в Канпур.– Хареш нарочно выбрал поезд, который отбывал из Лакхнау почти одновременно с поездом госпожи Рупы Меры и ее дочери: хотел еще разок повидать Лату.
–Ты только Симран пока не пиши, ладно?
–Почему?– с досадой спросил Хареш.– Рано или поздно придется поставить ее в известность.
–Если у вас с той девушкой не сложится, ты напрасно причинишь Симран боль.
–Она удивится, что я так долго молчу.
–А ты не молчи, пиши, как обычно.
–Да что ты!– Харешу претили любые недомолвки.
–Я же не прошу тебя врать, просто не поднимай эту тему.
Он задумался.
–Ладно,– наконец сказал он, а сам подумал, что толку от этого не будет: Симран наверняка почувствует, что теперь не только в ее, но и в его жизни начали происходить события, которые могут их разлучить.
9.20
Через некоторое время они сменили тему и заговорили о жизни самой сестры Симран. Ее маленький сын Монти (трех лет от роду) захотел, когда вырастет, служить во флоте, а муж (любивший сына до беспамятства) принял это заявление очень плохо. Он решил, что это своеобразный вотум недоверия со стороны Монти, и, похоже, обиделся. Сама она связывала желание сына с его любовью поплескаться в ванной с корабликами: до солдатиков малыш еще просто не дорос.
Монти не очень хорошо произносил некоторые звуки и слова. Вот на днях он сказал (по-английски, а не по-пенджабски), играя в луже после очередного короткого ливня: «Ситяс как плыгну в силидину!» Сестра Симран считала такое произношение невозможно умилительным и надеялась, что с годами сын все же начнет отправлять своих оловянных солдатиков «на смелтный бой». Монти слушал ее с выражением уязвленного достоинства на лице. Время от времени он тянул ее за руку: мол, ну хватит уже болтать.
Хареш был не голоден и решил вместо обеда сходить в кино на двенадцатичасовой сеанс. В местном кинотеатре крутили «Гамлета». Сама картина ему понравилась, но нерешительность главного героя не вызвала у него ничего, кроме раздражения.
После кино он нашел дешевую парикмахерскую, где постригся всего за одну рупию, потом купил пан и отправился на вокзал, чтобы сесть на поезд до Канпура – и, если повезет, встретить Лату с мамой (он испытывал теплые чувства к ним обеим). То, что повидаться все же удалось, подняло Харешу настроение на целый день, а то, что они не помахали ему в ответ из отъезжающего поезда, не особенно его расстроило. Счастливые встречи с Латой на двух вокзалах он решил считать добрым предзнаменованием.
Ехать до Канпура было два часа; Хареш достал из портфеля голубой именной блокнот (вверху каждой страницы было оттиснуто «Х.К.Кханна») и еще один, попроще, для заметок. Он перевел взгляд с одного на другой, потом на свою попутчицу, сидевшую напротив, затем посмотрел в окно. На улице темнело. В вагоне зажгли свет. Наконец Хареш понял, что бессмысленно писать серьезное письмо в трясущемся поезде и убрал первый блокнот подальше.
Открыв второй, он вывел: «Список дел», потом исправил эти слова на другие: «Не забыть», потом зачеркнул и их и написал: «Сделать». В голову пришла мысль, что он ведет себя не умнее Гамлета.
Составив список писем, которые ему предстояло написать, и разных рабочих дел, он задумался о более важных вещах и начал третий перечень под названием «Моя жизнь»:
1)Следить за новостями и событиями в мире.
Хареш полагал, что в этом смысле он не очень хорошо показал себя на встрече с Латой и госпожой Мерой. Однако на работе его так заваливали делами, что порой он не успевал даже открыть газету, не то что ее прочитать.
2)Делать зарядку минимум 15мин. вдень. Где взять время?
3)Сделать так, чтобы 1951 стал решающим годом в моей жизни.
4)Полностью выплатить долг дяде Умешу.
5)Научиться управлять своим гневом и терпеть неразумных, охотно или нет.
6)Довести до конца затею с брогами для Кедарната Тандона (Брахмпур).
Последнее он вымарал и перенес в список рабочих дел.
Это он тоже вымарал, но потом вписал заново.
8)Учиться у хороших людей, таких как Бабарам.
9)Прочесть все основные романы Т. Г.
10)Стараться, как раньше, регулярно вести дневник.
11)Составить список 5 лучших и 5 худших своих качеств. От первых избавиться, последние – развивать.
Хареш прочитал последний пункт, удивленно поднял брови и исправил ошибку.
9.21
Было уже поздно, когда он вернулся на виллу «Вяз». Миссис Мейсон, которая иногда ворчала, если Хареш опаздывал к обеду или ужину (на том основании, что это расстраивает слуг), на сей раз встретила его весьма радушно.
–Ах, у вас такой усталый вид! Дочка мне говорила, что вы сейчас очень заняты! Но все же могли бы предупредить, что уезжаете. Мы вам и обед вчера приготовили, и ужин, и сегодняшний обед… Ну да ладно. Вы наконец дома, это главное. Сегодня у нас баранина. Ароматнейшее, сытное жаркое!
Хареш был рад это слышать – он ничего не ел с самого утра. Миссис Мейсон сгорала от любопытства, но все же удержалась от допроса, пока он расправлялся с бараниной.
После ужина миссис Мейсон обратила на него вопросительный взгляд.
–Как Софи?– ловко вывернулся Хареш. Софи была любимой персидской кошкой миссис Мейсон и неизменным объектом ее длинных и весьма оживленных рассказов.
Прослушав пятиминутный эпизод из саги о Софи, Хареш зевнул и сказал:
–Что ж, спокойной ночи, миссис Мейсон. Спасибо огромное, что не дали моему ужину остыть. Пожалуй, мне пора на боковую.
И прежде чем миссис Мейсон успела завести разговор о Симран или двух его вчерашних гостьях, Хареш скрылся.
Он чертовски устал, но решил посидеть подольше и написать три письма. Остальные могли подождать до завтра.
Сначала Хареш хотел написать Лате, однако, почувствовав на себе укоризненный взгляд Симран, занялся сперва письмом покороче и попроще – вернее, открыткой.
