–В зале очень душно,– заметил молодой человек.– Здесь тоже, конечно.
Лата кивнула. «Я не мышонок и не тигрица,– думала она,– а ежик».
–Прекрасная музыка,– сказал он.
–Да,– согласилась Лата, хотя сама так не считала.
Он стоял так близко, что ее бросало в дрожь. Вдобавок она стеснялась того, что ее видят в обществе молодого мужчины. Она осознавала: стоит только оглядеться вокруг, и сразу увидишь кого-нибудь знакомого. И он или она непременно будет смотреть на тебя. Но она уже дважды была с ним очень нелюбезна и твердо решила больше его не отталкивать. Впрочем, поддерживать разговор в таком растрепанном состоянии чувств было крайне затруднительно. И поскольку ей было сложно посмотреть ему в глаза, она потупила взор. А молодой человек говорил тем временем:
–…хотя, разумеется, я не очень часто хожу туда. А вы?
Лата растерялась, потому что она не слушала и не уловила, чтó он говорил до того, и ничего не ответила.
–Вы очень неразговорчивы,– сказал он.
–Я всегда неразговорчива,– сказала Лата.– И это уравновешивает.
–Нет, вы не такая,– возразил юноша с чуть заметной улыбкой.– Вы с подружками щебетали, как стайка болтливых птичек, когда появились в зале, а кое-кто из вас продолжал щебетать, даже когда ситарист уже начал настраивать инструмент.
–По-вашему, выходит,– ответила она, довольно холодно взглянув на него,– мужчины болтушками не бывают, только женщины?
–Да,– ответил молодой человек воодушевленно, обрадовавшись, что она наконец заговорила.– Это естественно. Можно я расскажу вам народную сказку про Акбара и Бирбала? Она очень в тему нашей беседы.
–Не знаю,– сказала Лата.– Как только я ее услышу, то смогу сказать, в тему она или нет.
–Что ж, может быть, в нашу следующую встречу?
Лата приняла эту реплику весьма прохладно.
–Полагаю, как-нибудь вскоре,– сказала она.– Мы, похоже, регулярно случайно встречаемся.
–А она непременно должна быть случайной?– спросил юноша.– Когда я говорил о вас и о ваших подругах, я на самом деле смотрел в основном на вас. Как только я увидел, что вы вошли, я подумал, какая вы красивая – в простом зеленом сари с белой розой в волосах.
Словосочетание «в основном» несколько обеспокоило Лату, но все остальное звучало для нее музыкой. Она улыбнулась.
Он улыбнулся в ответ и внезапно стал очень конкретен:
–В пятницу в пять часов вечера состоится встреча Литературного общества Брахмпура в доме старого господина Навроджи – Гастингс-роуд, двадцать. Там должно быть интересно – и вход свободный для всех желающих. С приближением летних каникул, там, похоже, будут рады и посторонним, для массовости.
Летние каникулы, подумала Лата. Возможно, после каникул они больше никогда не увидятся. Эта мысль опечалила ее.
–А, я вспомнила, о чем хотела вас спросить,– сказала Лата.
–Да?– слегка растерялся молодой человек.– Давайте спрашивайте.
–Как вас зовут?
Лицо юноши расплылось в счастливой улыбке.
–А!– сказал он.– Я думал, вы так и не спросите. Я Кабир, но с недавнего времени друзья начали величать меня Галахадом.
–Почему?– удивилась Лата.
–Потому что они думают, я то и дело спасаю девиц в беде.
–Я была не настолько уж в беде, чтобы меня спасать,– сказала Лата.
Кабир засмеялся.
–Я это знаю, вы это знаете, но мои друзья – сущие балбесы,– сказал он.
–Мои подруги не лучше,– сказала предательница Лата. Малати, впрочем, тоже хороша – бросила ее в трудную минуту.
–Тогда почему бы нам не сообщить друг другу наши фамилии?– сказал молодой человек, воспользовавшись преимуществом.
Повинуясь некоему инстинкту самосохранения, Лата сделала паузу. Он ей нравился, и она очень надеялась встретиться с ним еще – но дальше он может спросить у нее адрес.
Она представила себе картины допросов с пристрастием, которые ей учинит госпожа Рупа Мера.
–Нет, давайте не будем,– сказала Лата. И, чувствуя свою резкость и боль, которую, возможно, причинила ему, она спросила первое, что пришло ей в голову:– У вас есть братья или сестры?
–Да, младший брат.
–А сестер нет?– уточнила Лата, улыбаясь, сама не вполне осознавая почему.
–У меня была младшая сестра. До прошлого года.
–Ох… простите меня,– сказала Лата, опечалившись.– Как это, должно быть, ужасно для вас… и ваших родителей.
–Да, для отца,– тихо ответил Кабир.– Но кажется, устад Маджид Хан уже поет. Может, нам пора пойти в зал?
Охваченная состраданием и даже нежностью, Лата его почти не расслышала. Но когда он направился к двери, она пошла следом. В зале маэстро уже начал свое великолепное исполнение «Раг Шри». Они разошлись по своим местам и сели слушать.
3.7
Раньше Лата сразу же погрузилась бы с головой в музыку устада Маджида Хана – как Малати, сидящая рядом. Но встреча с Кабиром заставила ее задуматься о стольких вещах, что с тем же успехом она могла бы слушать тишину. Внезапно она ощутила легкость и беспечно улыбнулась сама себе, думая о розе в волосах. Минутой позже, вспомнив последнюю часть разговора, Лата упрекнула себя в бесчувственности. Она пыталась понять, что он имел в виду, сказав – и тихо так: «Да, для отца». Неужели его мать умерла? Если так, то их судьбы удивительно похожи. Или же его мать настолько отдалилась от семьи, что потеря дочери ее не слишком огорчила? «Зачем я думаю о таких немыслимых вещах?»– дивилась Лата.
В самом деле, когда Кабир сказал: «У меня была младшая сестра, до прошлого года», должно ли это было означать то, о чем Лата сразу же подумала? Но бедняга так напрягся, скомкал последние сказанные им слова и предложил вернуться в зал.
Малати хватило доброты и ума, чтобы не взглянуть на нее и не подтолкнуть. И вскоре Лата тоже погрузилась в музыку и растворилась в ней.
3.8
В следующий раз, когда Лата встретила Кабира, настроение у него было совершенно противоположным былой напряженности и подавленности. Она шла по кампусу с книгой в руке, когда увидела его вместе с другим студентом. Одетые в костюмы для крикета, парни шли по тропинке, ведущей к спортивным площадкам. Кабир невольно размахивал битой на ходу, и оба они, по всей видимости, были увлечены непринужденной и ненавязчивой беседой. Лата оказалась слишком далеко позади, чтобы расслышать, о чем они говорят. Вдруг Кабир запрокинул голову и расхохотался. Он был так красив в утреннем свете солнца, а его смех был таким искренним и расслабленным, что Лата, собиравшаяся свернуть к библиотеке, безвольно продолжила идти за ним. Она поразилась этому, но корить себя не стала. «Ну и что такого?– подумала она.– Раз он подходил ко мне уже трижды, почему бы и мне за ним не пойти? Но я думала, сезон крикета кончился. Не знала, что во время экзаменов может быть игра».
