Глава 14. Дела ломбардные, дела воровские
Неукоснительно следуя договоренности сБлоком, Порфирьич подробно докладывал оподозрительных клиентах, посещавших ломбард наВладимирском, аввечерние часы– скромную квартиру приемщика. Однако ничего интересного, могущего пролить свет напроданную Журавским брошь иобрадовать судебного следователя, вотчетах Трегубова несодержалось. Втоже время Шувалов требовал отЧарова скорейшего результата.
«Надобы вдругорядь расспросить оценщика оКнязе. Что он вообще знает оЖуравском, когда икак сним знакомство свел, может, какая зацепка ивсплывет». Запросив Блока, когда тот ожидает Трегубова, Сергей заехал наБольшую Морскую и, забрав полицейского чиновника, отправился наявочную квартиру наЕкатерининском канале, кою Сыскная полиция использовала для встреч синформаторами.
–Ясно, Трегубов,– выслушав сообщение приемщика, Чаров одобрительно покачал головой.– Атеперь напрягите память искажите-ка нам, любезный, приходилли покойный Журавский, будь то вломбард али квам наквартиру, вкомпании или всегда водиночку свои безделушки сбывал?
–М-м-м, затруднительный вопросец ставите, господин следователь. Пообыкновению он один уменя бывал, да изавсегда наквартиру приходил, вломбард считанные разы заявлялся,– напряженно морщил лоб Порфирьич.– Однажды он, правда, уменя наквартире столкнулся сдругим клиентом, тот мне камушки приносил…
–Вспоминай-вспоминай, Трегубов,– подбодрил оценщика Блок.
–Он еще, всмысле Князь, стем молодым человеком словом перемолвился.
–Ну, и-и-и…– всильном нетерпении вытянул шею Чаров.
–Так вот, я иговорю, господин следователь. Князь уж уходил отменя, атут входной колоколец зазвенел, я нанего зырк, он жестом показывает, чтобы спросил кто. Впрочем, я ибез него завсегда так спрашиваю. Задверью отвечают, что, мол, был я увас сегодня вломбарде исызнова камни принес. Князь мне кивнул, чтоб отворял, я ивпустил.
–Дальше, дальше,– внетерпении подгонял Порфирьича полицейский чиновник, тогда как Чаров пожирал его взглядом.
–Ачто дальше. Тот зашел, Князь ладонь ксвоему новомодному котелку приложил, да ибыл таков.
–Ты сказал, что Журавский стем клиентом успел перемолвиться,– напомнил ему Блок.
–Спросил сулыбочкой, типа «нажизнь веселую нехватает?» Тот засмущался ипробурчал, дескать, «веселая жизнь подождет, мне наиное деньги надобны». Князь вответ ухмыльнулся да утек восвояси.
–Ачто тот молодой человек вам про себя рассказывал иукого адресок ваш прознал?– непреминул поинтересоваться Сергей.
–Поначалу он наВладимирский пришед, да стал мне вокошко камни пихать. Я сразу заподозрил, что оные камни превесьма дорогие– изумруды насыщенного травяного окраса да огранки старой. Так раньше камни для окладов икон гранили икниг редких. Вижу, что человек он изблагородных, да, кажись, висторию угодил. Уж больно нервный, какбы ни всебебыл.
–Отчего оные заключения сделал?– строго вопросил Блок.
–Дык когда он камни наприлавок мне сунул, я лупу взял идавай структуру изумруда смотреть, вдруг ненастоящий. Вожу покамням лупой да спрашиваю, сколько он заних выручить желает. Мне иполминуты хватило, чтоб определить. Оные изумруды подлинные ивесьма ценные. Поняв, что камни я возьму, стал он мне пачпорт свой заграничный показывать, апальцы унего дрожат. Я иуразумел, что он изблагородных, раз пачпорт заграничный имеет. Тогда его вдругорядь спрашиваю, сколько он получить закамешки желает. Аон плечами пожимает, мнется ицену свою объявить неспешит. Тут вломбард, как нагрех, посетитель притащился, мне незнакомый, да пялиться нанас зачал больно.
–Стало быть, вы заграничный паспорт его вруках держали?– чувствуя удачу, Чаров готов был расцеловать старого пройдоху.
–Когда тот посетитель зашел, я пачпорт молодому человеку отдал иадресок черканул да рядом приписал, чтоб ко мне наКолокольную вшестом часу заглянул. Он аж просветлел, пачпорт свой убрал, камушки вкарман, да сзапиской вкулаке изломбарда иутек. Имя его– Казимир– вот упомнил, афамилию… позабыл.
–Ты говоришь, просветлел он. Предполагаешь, нежелал свое имя набилете ломбардном ставить?
–Наверняка нескажу, господин Блок, нополагаю, что нежелал. Весьма довольный был, что его дело можно приватно обтяпать.
–Аввечеру, стало быть, утебя наквартире объявился?
–Иуже несдвумя камушками, ацелой книгой, ваше благородие.
Услыхав про книгу, Чаров вспомнил слова Шныря обуволенной матерью Лиховцева горничной ивтомительном ожидании потянул носом воздух.
–Сделайте милость, обскажите сей предмет поподробней,– смиренно попросил он приемщика, готового ибез того говорить без умолку.
–Стало быть, Казимир хотел камни соклада Евангелия выковырять изаместо них обыкновенные стекляшки вставить?– переспросил озадаченный Сергей, когда Порфирьич закончил рассказ.
–Именно так, ваше высокоблагородие. Он тутже потребовал заместо тех изумрудов, что принес, зеленые фальшивки вставить. Пришлось кзнакомому ювелиру тащиться, он рядом наПоварском переулке проживает, кой означенные стекляшки нарезал, ая их самолично вевангельский оклад потом вставил.
–Значитца, этот Казимир, когда тебе Евангелие принес, предполагал его немедля, суже вставленными стекляшками забрать ипотом, откуда он оное Евангелие взял, наместо вернуть,– глубокомысленно заключил Блок.
–Возможно итак, ваше благородие,– согласился оценщик.
–Икак часто он приходил?– Сергей поднялся сдивана иподошел кокну. Вид напозолоченный крест Казанского собора вносил умиротворение вего душу.
–Как тогда наФоминой неделе заявился, апосле как отрезало. Видать, деньги покамест имеет. Всеж таки семьсот рубликов серебром студент втот вечер задва камешка выручил. Аможет додому их недонес. Темнело уж, да людишки лихие напромысел вышли. Полгода, считай, стого дня минуло,– вытаращил глаза отсобственной догадки приемщик.
–Какое варварство!– невольно вырвалось уЧарова, казалось, пропустившего мимо ушей последние слова Трегубова.– Уж лучше подобное сокровище коллекционеру, истинному ценителю искусства продать, когда деньги позарез нужны. Кстати, он ивправду студент?
–Сказывал так, господин следователь, аправда то аль нет, одному богу ведомо,– развел руками Трегубов.– Ачто доколлекционера али богатого человека, кто искусство любит,– выразительно посмотрел Порфирьич насудебного следователя, дык я ему предлагал.– Давайте, мил человек, одному важному лицу сокровище ваше покажем, может он икупит ваше Евангелие похорошей цене, да имне комиссионные будут. Ноон даже слушать нестал. Руками замахал да говорит, нельзя по-иному.
–Дело ясное, неего это Евангелие,– усмехнулся Блок исодобрения Чарова свернул беседу соценщиком.
–Ивот еще что, господин Блок. Предъявите Трегубову карточку Лиховцева. Иколи опознает, уведомьте немедля. Асейчас, несочтите затруд, сходите заней вотделение, хочу предъявить его светлый лик кой-кому. Верну через пару часов, несомневайтесь,– попросил Сергей, когда высаживал наБольшой Морской полицейского чиновника.
