Мой взгляд перемешается на шедшую навстречу нам семью, посреди них идет маленькая девочка лет 4, родители приподнимают ее за руки, и она радостно смеется и перепрыгивает лужи.
Когда мы приближаемся к нашему месту, я вспоминаю, как мы впервые здесь оказались:
—Помните тот день?— останавливаюсь, глядя вперед.
—Как вчера.
—Как сегодня,— одновременно говорят друзья и мы грустно улыбаемся.
—Мы тогда неделю не ходили в школу. Я думал, что твоя мама больше не выпустит тебя из дома.
—Да, я, если честно, тоже так думала.
Мы стоим напротив большого фонтана, и вспоминаем тот день:
У Эшли умер домашний питомец. Она ни с кем не разговаривала и плакала, держа в руках маленькую коробку-гробик. Я предложила ей увековечить память ее «друга» и похоронить его в знаменательном месте.
Мы втроем сбежали со школы после первого урока и отправились в парк. Дошли до центра, где находился прекрасный фонтан, рядом с которым стояла старая беседка. Я предложила спрятаться там, кремировать ящерицу и развеять прах в воде.
После проведения церемонии мы поместили пепел в кувшин и отправились к фонтану. Развеяв по воде прах «друга», мы стояли, обнимались и плакали, и в тот день дали друг другу обещание: быть всегда рядом и поддерживать друг друга, чтобы не случилось.
«Простите ребята, но дальше без меня».
Остаток дня мы катаемся на аттракционах, едим мороженое и сладкую вату. И когда приходит время выезжать, ребята не отходят от меня, пытаются развеселить, и я делаю вид, что у них это получается.
Когда мы приезжаем в аэропорт, я не могу сдержать слез и Эшли крепко обнимает меня.
Мы договариваемся созвониться, когда я буду у тети и сказав, что люблю их, я вытираю мокрые глаза и ухожу.
Через 3 часа я появляюсь в аэропорту Бостона и, получив свой багаж, среди встречающих людей, я нахожу ее — красивую, стройную женщину, с роскошными длинными волосами цвета пепла и голубыми глазами. Ее тонкие пальцы нервно треплют ремешок сумки, а взгляд мечется, выискивает среди людей меня. Это чувство согревает меня изнутри. Я нужна ей, а она нужна мне.
—Джулс!— кричу и машу рукой, привлекая к себе внимание.
Она фокусирует на мне взгляд и ярко улыбается. Я подбегаю к ней, и она обхватывает меня так крепко, что мои внутренности соприкасаются с ребрами.
—Моя Джо!— отстранившись, нежно, с любовью произносит тетя и дает волю скопившимся слезам.— Я так скучала по тебе. Поедем скорее домой!— берет меня за руку тянет к своей машине.
Домой. Пусть и временный, но теперь это мой дом, где меня по-настоящему любят.
По пути я рассказываю тете тоже самое, что и друзьям и прошу не связываться с мамой. Теперь я намерена начать новую жизнь, где ее не будет.
Дом у тети большой и очень светлый, она выделила мне просторную комнату с ванной комнатой, и сказала, что я могу быть здесь столько, сколько захочу.
Я предаю свою мечту, но, кажется, я не смогу больше нормально танцевать. Мне нужно время. Может быть в следующем году я изменю свое решение. Но пока что я хочу провести этот год здесь.
Проспав почти весь день, мы все-таки выбираемся вечером на экскурсию по Бостону. Город кажется просто огромным, чистым и безумно красивым по ночам. Тётя показывает мне некоторые достопримечательности, парки, и архитектурные сооружения и мне кажется, что я попала в прошлое со всеми современными приспособлениями. После экскурсии, мы решаем поехать в главную кофейню тети, выпить бостонский кофе и отведать мандариновые маффины.
Кофейня оказывается еще роскошнее, чем на видео, которые я получала: если бы площадь была немного больше, то эта кофейня могла бы претендовать на звание ресторана. Высокое светлое помещение наполнено запахом уюта и тепла, я уверена, что каждый посетитель ощущает себя, как дома.
—Дорогая, ты поедешь в Нью-Йорк?
Джулия ставит на стол две чашки кофе и фирменный десерт.
—Не знаю, но, если ты не против, я хотела бы остаться здесь на некоторое время. Мне нужна смена обстановки.
—Джо-Джо, ты шутишь? Ты можешь оставаться со мной навсегда!
—Тогда, если ты не против, ближайший год я буду твоей соседкой,— откусываю мягкое, ароматное тесто.— Только у меня одно условие: я должна найти работу.
—Хорошо,— кивает, зная меня и мои принципы, поэтому даже не спорит.
Через несколько дней, после разговора с тетей, нахожу себе подработку в кинотеатре. Проработав там месяц, я начинаю слишком быстро уставать, тело ломит и знобит, я несколько раз теряю сознание, а от привычной еды меня выворачивает наизнанку.
Тётя замечает это и в один из дней приносит мне тест на беременность. И тогда я по-настоящему ужасаюсь. Этого не может быть. Нет. Мой первый раз и такой «удачный». Это невозможно. Но увидев положительный результат, я падаю на прохладную плитку коленями и понимаю, что я беременна. Беременна от человека, который меня изнасиловал.
Когда я выхожу из ванной со слезами на глазах, на кухне сидит тётя, и увидев меня, понимает все без слов. Она подходит ко мне и крепко обнимает, не настаивая на разговоре.
—Я должна сделать аборт,— тихо произношу и чувствую, как Джулию шатает от моих слов.
—Джо, не надо,— шепчет на ухо.— Мы справимся.
—Я не хочу его, он мне не нужен!— резко говорю и отстраняюсь от нее.
—Как ты можешь такое говорить, дорогая? Ребенок — это счастье! Ты станешь самой лучшей мамой для него!
—Я не хочу повторять судьбу своей матери и всю жизнь ненавидеть ребёнка, он этого не заслуживает.
—Ты не будешь такой! Ты не она! И почему ты думаешь, что будешь ненавидеть малыша?
—Как я могу любить человека, который появился путем изнасилования!?— не выдерживаю и вываливаю на нее правду.
—Что?— тётя застывает на месте и ошарашено смотрит на меня.
—Да, Джулс, я рассказала тебе не все,— начинаю, вытирая мокрые щеки.— В тот день, когда я тебе написала, меня изнасиловали на работе. Я не смогла его остановить и защитить себя, я сама пришла к нему, понимаешь?— я останавливаюсь и проглатываю добравшийся к горлу ком.— Я работала танцовщицей в клубе, чтобы накопить недостающую сумму для переезда и в тот день должна была получить свои деньги. Меня пригласили в кабинет директора, но на его месте оказался совершенно другой человек — парень, который воспользовался мной. А когда я пришла в себя, добралась домой, и мама увидела раны и синяки на теле, обозвала шлюхой и выгнала меня,— я прерываюсь, громко выдыхаю и поднимаю на нее глаза.— Ну вот, я рассказала. Поэтому я не хочу этого ребёнка.
—Когда мне было 17,— прерывает тишину Джулия,— я встречалась с мальчиком, и он настаивал на том, чтобы мы с ним переспали, я отказывалась, и в один из дней, на вечеринке, он подсыпал мне что-то в напиток и…— она замолкает,— в следствии чего, я забеременела, юная, без работы, без поддержки. Когда узнал брат — твой папа, он посоветовал сделать аборт, и я, недолго думая, согласилась. И не было ни минуты, чтобы я не жалела о своем поступке. Я не могу иметь детей. Я осталась одна на всю жизнь. Я не желаю тебе пройти через такое. Поэтому, пожалуйста, подумай и прими решение, я приму любое,— она встает и наливает мне стакан воды.— Просто помни, что, если ты решишь его оставить, я буду всегда рядом с вами, буду вас поддерживать и помогать, стану малышу самой настоящей бабушкой, и не будет дня, чтобы он усомнился в этом. Он никогда не узнает, кто его отец. Я обещаю тебе,— договаривает и оставляет меня наедине с мыслями.
