—Все в порядке, как ты?
—Джоселин Блумфилд, ты ведь знаешь, что я не тот человек, которого ты можешь обмануть?— скорчив грозную гримасу говорит тётя, убеждая меня в том, что, если я ей сейчас же не расскажу все, она пролетит и будет выпытывать из меня информацию конфетами.
—Меня уволили,— закрываю руками лицо и прикусываю внутреннюю сторону щеки.
—Это причина твоего расстроенного состояния? Я могу тебе выслать деньги, если нужно.
—Нет, я справлюсь со всем сама, не переживай. Я уже нашла себе другую работу.
Этого еще не хватало. Брать у тети деньги для меня — табу.
—Почему ты не позволяешь мне помочь?
—Потому что я знаю, что могу справиться сама. Правда, Джулс, все под контролем. Если мне понадобится помощь, ты ведь знаешь, что первая в списке моих спасателей?
—Конечно, дорогая. Я верю, что у тебя все получится. И помни: пусть между нами и расстояние, мысленно я всегда рядом с тобой!— подбадривает меня тётя.
—Как твои дела с кофейней? Мандариновые кексы пользуются спросом?— спрашиваю, разворачивая разговор в ее сторону.
Джулия живет в Бостоне, где у нее своя сеть кофеен, где коронным блюдом являются мои любимые мандариновые маффины, рецепт которых мы придумали с ней вместе, когда остались одни на Рождество.
Если бы не Джулия, я никогда бы не узнала, что семейный праздник можно отмечать с улыбкой на лице и согревающей теплотой в груди, ведь мама была на ежегодном корпоративе, а отец к тому времени вообще забыл о моем существовании.
После свадьбы со своей любовницей он кардинально изменился: первый год поздравлял меня по телефону с праздниками, затем изредка отвечал на мои звонки, переадресовывая вызов на голосовую почту, а через два года и вовсе сменил номер телефона, тем самым вычеркнув меня из своей жизни. Для него я — это прошлое, от которого он удачно сбежал.
Услышав, как на первом этаже хлопнула входная дверь, я напрягаюсь и пожелав тете доброй ночи, прячу ноутбук под кровать, и спускаюсь к маме.
—Селин, опять ты разбросала свою обувь, несносная девчонка, почему в тебе доминируют гены твоего отца!— начинает отчитывать меня, не успев снять с себя верхнюю одежду.
К слову, мама, единственная, кто использует эту форму моего имени.
«Я не выбирала себе отца! Не выбирала от кого ты меня родишь!»,— мысленно кричу, а наяву не выражаю никаких эмоций.
—Что ты стоишь и смотришь на меня!? Ты приготовила еду? Или опять весь день занималась бесполезными делами?— скрестив руки на груди, проходит мимо меня и бросает на обеденный стол свою маленькую сумочку.
—Я только полчаса назад вернулась с работы и не успела ничего сделать.
—За это время ты могла бы приготовить матери поесть!— кричит она, открывая переполненный едой холодильник.— Или ты считаешь, что раз я тебя родила, то обязана заботится о тебе всю жизнь? Ты уже большая девочка и должна все делать сама! В том числе и выполнять домашнюю работу, пока меня нет,— продолжает зачитывать мне мои права, достает салат и садится за стол.
—Прости, в следующий раз, я исправлю свои ошибки.
—Все сказала? Теперь уходи, мне не нужна твоя компания!
—Доброй ночи!— прощаюсь и поднимаюсь наверх.
Захожу в свою комнату и подбегаю к шкафу. Сажусь на пол и поднимаю большую потрепанную временем коробку в руки. Откладываю старые фотографии и добираюсь до своего тайника.
Пересчитываю все, что накопила и понимаю, что мне не хватает трети суммы, а времени, чтобы их заработать очень мало. Посидев около открытого шкафа еще некоторое время, я решаюсь на то, от чего так отчаянно отказывалась еще несколько дней назад.
«Две недели. Это всего лишь на две недели. Никто не узнает об этом. А если и узнает, я скоро уеду отсюда навсегда».
С этими мыслями я беру в руки телефон и пишу короткое сообщение Эшли:
«Я согласна».
Глава 4
КСАВЬЕР
Все мое тело пронзает адская, невыносимая боль. Я не могу вздохнуть, во рту настолько сухо, будто я не пил уже несколько дней. Мне кажется, я нахожусь во сне и не могу пошевелить даже кончиками пальцев.
Мои глаза ослепляет луч яркого света. Я пытаюсь моргнуть, но мои веки не поддаются.
—Ксавьер…,— сквозь громкий гул своего сердца, я слышу обрывки фраз.— Приди в себя,— кажется, это отец.
Я пытаюсь взглянуть на собеседника, но у меня ничего не получается. Все, что я вижу, это густая пелена. Я чувствую, как кто-то сдерживает мои руки и ноги, и что-то протыкает мое горло.
—Сейчас станет легче, ты будешь дышать, парень,— звучит незнакомый голос и делаю первый глубокий вдох.— Тебе крупно повезло, должно быть, ты родился в рубашке.
—Мистер Кейн, давление падает!— кричит кто-то сбоку.
—Операционную! Готовьте операционную! Сейчас же!— я чувствую, как что-то горячее растекается по моим венам и погружаюсь в вынужденный, мрачный, глубокий сон.
*7 часов назад*
—Да ладно, Ксав, это было весело,— сквозь смех говорит Шон, вытирая уголки глаз от выступивших слез, и протягивает мне бумажное полотенце.
—Серьезно, Шон? Ты видел, что эта чокнутая сделала с моей машиной?!— возмущаюсь, вытирая остатки пены со своего тела.
Шон кивает, продолжая смеяться.
—Эта девчонка — сумасшедшая! Я не успел ничего такого сделать, чтобы она могла обидеться. Но то, как она себя повела, признаюсь, немного позабавило меня — это было неожиданно. С виду такая маленькая, хрупкая и безобидная, но внутри скрывается настоящий чертенок.
—Я тебе об этом же говорил. Вот, что тебе нужно: свежая кровь с прочным характером, которая будет давать тебе настоящие эмоции. В ней явно что-то есть!— дает мне еще один лист бумажного полотенца.
—Это правда может быть интересно. Теперь мне хочется вывести эту ненормальную на настоящие эмоции. Я хочу, чтобы она ответила за то, что сделала.
—Я сейчас,— друг смотрит в сторону и отходит от меня.
Я слежу за ним, он о чем-то недолго разговаривает с хозяином мойки, прежде чем оба подходят ко мне.
—Мистер Элфорд, я бы хотел принести вам искренние извинения за неподобающее обращение со стороны нашего сотрудника! Вы можете не беспокоиться, виновная уже отчитана и наказана за свой проступок. Я хотел бы предложить вам сертификат на совершенно бесплатное месячное посещение нашей автомойки, а также компенсировать нанесенный вам моральный ущерб,— Джош протягивает мне в руки крафтовый пакет, в котором лежит бумажный конверт и ламинированный сертификат.
—Что это значит?— хмурю брови.— Вы серьезно?
—Этого должно быть достаточно, чтобы расплатиться за то, что вытворила эта негодяйка,— отвечает мужчина.— Вы можете не беспокоиться, с сегодняшнего дня она здесь больше не работает.
