* * *
— Сэр Джон умер!
Тристан наслаждался этим вечером: ему посчастливилось сидеть за столом подле прелестной вдовушки — ее пригласили, поскольку ее сын был членом попечительского совета. Он провожал даму до кареты, когда прозвучало это известие.
Шелби, посланный за сэром Джоном, вернулся с печальной новостью и — словно черт его дернул — объявил ее всем, кто толпился у дверей в ожидании экипажей.
Но у гиганта Шелби были на то причины: он сначала молча шел сквозь толпу, словно ледокол, и оглядывался по сторонам, отыскивая лорда Стерлинга, — но того нигде не было. Не в силах более сдерживаться, он и выплеснул из себя громовым голосом эту страшную новость.
— Умер! — вскрикнула прелестная вдова.
Кто-то поинтересовался:
— Как так?
— Полиция занимается этим делом, — пояснил Шелби. Некоторое время он не мог ничего более сказать, поскольку стали задавать вопросы все разом, перебивая друг друга и восклицая от ужаса.
— Боже мой! Неужели это правда?
— Он чего он умер?
— Полиция не сообщила.
— Ясно, его убили.
— Может, еще одна кобра укусила.
— На нем проклятие!
— О боже! — вскрикнула вдова рядом с Тристаном. — Наверное, все они и взаправду прокляты, все, кто ездил в ту экспедицию! Господи! Неужели эта напасть приключится и с нами — мы же все связаны с этим музеем.
— Все было спокойно, пока не вмешался лорд Стерлинг! — выкрикнул кто-то.
Тристан огляделся. Брайан Стерлинг отсутствовал и не мог защищаться. Но вот он показался в дверях замка, высокий и неприступный, в своей чудовищной маске и элегантном фраке.
— Проклятий не существует! — объявил он, громко и сердито. — Зло исходит от людей. — Его глаза полыхнули на толпу синим огнем. — Мои родители не были прокляты. Они были убиты.
— Боже мой, и он в это верит! — прошептал Кто-то рядом с Тристаном. — Как вы думаете, неужели лорд Стерлинг настолько ошалел от скорбного уединения, что вознамерился перебить по очереди всех остальных?
Голос был мужской, но в тесно сбившейся толпе гостей Тристан не мог разглядеть подстрекателя.
— Говорю вам, люди, нет такой вещи, как проклятие! — повторил Брайан Стерлинг. Он оглядел толпившихся гостей. — Но есть убийцы, и полиция расследует причину смерти сэра Джона. Когда истина обнаружится, убийца предстанет перед лицом закона, и петли ему не избежать!
* * *
Камилла лежала у подножия винтовой лестницы, в ушах стоял звон, тело ныло от ушибов. Придя в себя, она удивилась: кругом было тихо. Замирая от ужаса, выбралась из холщового савана. На столе горел масляный фонарь, но остальная часть помещения тонула в сумраке.
Она была здесь одна, но в западне, если Кто-то стоит на лестнице, преграждая ей путь к бегству. Верно, ее уже убили бы, если бы не шум, поднявшийся в замке. А может, Кто-то надеялся, что она свернет себе шею, катясь вниз по предательской лестнице.
С этой мыслью она вскочила на ноги. Ее задумка искать здесь ящики с мумией Хетре теперь казалась безумством; надо было выбираться отсюда. Здесь внизу, в темной утробе замка, она рискует попасть в ловушку.
Камилла отбросила древний холщовый саван и заставила себя бежать вверх по ступенькам с разумной осторожностью, чтобы не потерять опору под ногами и снова не свалиться вниз.
Кто-то пытался убить ее — тот, кто знал про склеп Брайана Стерлинга, про этот кабинет и ящики. И про то, что творится здесь!
Надо выбираться, и быстро. И там будет видно, чья правда. Но, поднявшись по лестнице, она обнаружила, что дверь заперта снаружи на засов.
И снова панический ужас сковал ее члены. Может, поколотить в дверь? Но в замке стоит теперь такой шум, что ее вряд ли услышат. Разве только те, кто и бросил ее в эту темницу.
Снова спустившись в складской кабинет, она лихорадочно огляделась по сторонам в поисках выхода — и оружия. Затем подлетела к столу, на котором горел светильник, и обшарила ящики. Ничего! Не размахивать же этими перьями перед носом хитрого убийцы!
Она повернулась и обвела помещение взглядом, стараясь успокоиться и сосредоточиться. Так — железные ворота приоткрыты. Она подошла. В эту щель, пожалуй, можно протиснуться. Как темно, однако, в потустороннем мире!
Камилла вернулась к столу за лампой и затем пролезла в склеп, не забывая прислушиваться, не идет ли кто из часовни. Она пошла вдоль ряда надгробий. Как холодно — мороз по коже! Несмотря на все здравомыслие, ей казалось, что сырая мгла липнет к ее коже и забирается внутрь. Здесь не было древних мумий из чуждой цивилизации, не было ощущения давно минувших тысячелетий — эти покойники не были ей безразличны.
Здесь покоятся предки Брайана Стерлинга — стародавние рыцари, лорды и леди.
— Леди Элеонора, жена Джеймса, пятого графа Карлайла, — прочла она вслух, поднимая лампу.
Послышалось попискивание — и она едва не выронила фонарь. Присев от страха, она обернулась. О, ужас! Летучая мышь карабкалась по каменной стене, стараясь отыскать свой шесток. Мышь летучая!
Но если она влетела сюда, значит… где-то есть другой выход.
Камилла подняла лампу как можно выше и оглядела ряд могил вдоль стены. Затем поставила светильник на пол и стала нажимать на каменные плиты, закрывавшие урны в стене. Время идет — это понятно. О ней в суматохе забыли? Или те заговорщики только выжидают удобного случая, чтобы вернуться и завершить начатое?
Она лихорадочно ощупывала все плиты по очереди, надавливала, подковыривала, простукивала. И наконец обнаружила чуть заметную выемку в камне. Эта плита отличалась от других: здесь было выбито только имя, без даты рождения — Сара.
Она нажала на плиту. Раздался скрежет — тот самый, что прежде слышался ей ночной порой. Словно камень скребется по камню.
Она перевела дух и надавила сильнее. Камень подался назад, и она вгляделась в зияющую тьму. Немного подумав, она подняла фонарь и продвинула его в лаз. Затем подтянулась и протиснулась внутрь сама. Приходилось карабкаться, полусогнувшись, двигая перед собой лампу и пытаясь рассмотреть, что там впереди. Было душно. Ей пришлось прижаться к стене и собраться с мыслями: долго ли еще так идти?
Она стояла в нерешительности, глубоко вдыхая спертый, сырой воздух, — и чувствовала, как ужас ее нарастает. Она поняла, что окажется в ловушке, если Кто-то войдет сюда… откуда? Она не видела, куда ведет этот ход. Фонарь едва светил.
Она заставила себя карабкаться дальше и поняла, что наткнулась на угол — поворот. Вверх, а не вниз. Она передохнула, стараясь сдержать дрожь от прикосновения холодных, сырых стен: воздуха не хватало. Она продвинула лампу и ухватилась за стену слева, чтобы протиснуться за поворот. Камень выкрошился под пальцами, она продвинулась на шаг — и увидела просвет в конце тоннеля.
