Мужчина за шторкой рассмеялся.
–Однако все больше и больше людей предполагают, что на самом деле старая госпожа Фан подготовила для него возбуждающее средство, чтобы сохранить их род,– тоже рассмеялся приказчик.– Теперь во всех игорных домах делают ставки, которые заключаются в том, будет ли у него соитие с Цзюнь Чжэньчжэнь или нет.
И снова мужчина засмеялся.
–Сумасшествие какое-то,– сказал он.
Его голос снова замолк. Из-за шторы послышались звуки постукивающих по столу пальцев, которые привели работника в некоторое напряжение.
–Пусть продолжают смотреть в оба. Плевать на задержки, но, если…– начал он и прервался на полуслове.
Тем не менее приказчик сразу же все понял.
–Налью еще чаю,– выкрикнул он, унося чайник.
В отдельной маленькой комнатке двери были плотно закрыты, а у окон свисали занавески. Человек сидел в тени подле подоконника. Солнечные лучи резали глаза, но на мужчину не попадали. Он слегка отодвинул бамбуковую шторку и выглянул наружу.
Напротив виднелись ворота в дом семьи Фан. Хотя прошло уже несколько дней, ярко-красные украшения по-прежнему продолжали радовать глаз.
Дни шли своим чередом. В семье Фан было так же неспокойно. Служанки нередко собирались в кучку и шушукались, после чего смотрели в одну сторону и отчаянно вздыхали.
В том направлении, конечно же, находились покои молодого господина Фана и новоиспеченной молодой госпожи Фан.
Прежде Чэнъюй мог передвигаться в инвалидном кресле, но теперь Чжэньчжэнь удерживала его в комнате, продолжая мучить и даже не позволяя вставать с постели.
–Она уверяла, что через несколько дней ему станет лучше. По-моему, добром это не кончится,– единогласно считали все.
Но многого они не знали, в частности того, о чем беседовали Чжэньчжэнь и госпожа Фан. Детали их разговора удалось оставить в тайне.
–Конечно же, одна лечебная ванна его не вылечит, да и со временем станет менее эффективна,– ответила девушка.
Госпожа Фан казалась напуганной.
–Это…– не удержалась от вопроса госпожа Фан.
–Поскольку Чэнъюя отравили, у него сформировалась зависимость. Если внезапно начать ему давать лекарства от яда, его тело этого не выдержит,– нежно ответила девушка.
Госпожа Фан прекрасно это понимала, в противном случае она бы ни за что не продолжила кормить его ядом.
–Сейчас я укрепляю его тело, чтобы избавиться от этой зависимости. Поэтому действие яда потихоньку начинает ослабевать, но тело его все еще плохо приспособилось, а психическое состояние не такое стабильное, как прежде,– ответила девушка.
–Когда же это закончится? Прошло почти десять дней,– поспешно спросила госпожа Фан.
Чжэньчжэнь посмотрела на нее и улыбнулась.
–Всего прошло десять дней,– сказала она.
Эти слова не имели никакого смысла, но госпожа Фан тут же покраснела. Она терпела десять лет, а теперь не могла подождать и несколько дней.
Глава 70
Ни к чему лишние переживания
Подобные мысли неправильны и слишком жестоки.
На мгновение госпожа Фан затихла.
–Чжэньчжэнь, я сказала, не подумав. Не пойми меня неправильно, я не сомневаюсь в тебе, не переживай,– объяснила госпожа Фан.– Просто есть же еще Цзиньсю и остальные, а они не в курсе, чем ты занята. Они ведут себя надменно по отношению к тебе и обижают тебя.
–Меня это не волнует, да и я не чувствую себя оскорбленной. Все идет по плану. Станет только хуже, если раскрыть им все карты,– ответила Чжэньчжэнь.– Пока нет необходимости сообщать им правду. Достаточно и того, что вы с бабушкой в курсе. Что же касается недопонимания с их стороны, то в будущем мы сможем все прояснить.
Случись все это в прошлом, независимо от ее слов, у Чжэньчжэнь точно возник бы конфликт с сестрами и слугами. Даже если бы она принесла извинения и начала их утешать, они бы со злости выгнали ее.
Теперь же она действительно вела себя здраво.
«Видимо, умереть один раз было не так уж и плохо…»– подумала про себя госпожа Фан.
–Кроме того, я думаю, что ваш враг кое-что может подозревать,– заявила Чжэньчжэнь.– Поэтому мы не можем допустить, чтобы люди увидели улучшение состояния Чэнъюя, иначе…
Девушка тут же взяла со стола цветущую веточку и слегка надломила ее.
Иначе они никогда не дадут ей даже шанса исцелить его.
Госпожа Фан тут же приобрела сосредоточенный вид. Того, кто пытался навредить Чэнъюю, и человеком назвать было нельзя.
–Я очень хочу его увидеть,– стиснув зубы, проговорила она.
Наступила ночь. Служанки не желали устраивать разборки с Лю-эр, поэтому добровольно отступили.
Время – штука беспощадная. Не прошло и половины месяца, как негодование слуг сошло на нет.
Однако что тут можно было поделать?
Служанки заявили, что Чжэньчжэнь и Лю-эр занимались самоуправством и игнорировали их. Фан Цзиньсю вообще прислала свою прислугу, чтобы позаботиться о Чэнъюе, а Лю-эр всех отругала за вторжение в его покои.
Но госпожа Фан со своей свекровью закрывали глаза на случившееся.
Молчание – знак согласия. Раз главы семьи выражали свою поддержку, что же оставалось делать другим?
Служанки подошли к комнате как раз тогда, когда вернулась Чжэньчжэнь. Она редко появлялась перед Чэнъюем днем и приходила уже только ближе к ночи.
Так называемая «молодая госпожа, ухаживающая за молодым господином».
Как бы тщательно они ни заботились о нем днем, это не шло ни в какое сравнение с теми мучениями, которым молодой господин подвергался ночью.
Уже потихоньку начали ползти слухи о том, что на теле Чэнъюя появилось множество следов от игл.
Сейчас молодой господин не мог даже сидеть.
Служанки склонили головы и молча наблюдали, как Чжэньчжэнь зашла в покои и закрыла за собой дверь.
Послышался шум воды. По мере погружения в ванну нахлынуло знакомое чувство покалывания, и Чэнъюй закрыл глаза.
–Как ты себя чувствуешь?– с улыбкой поинтересовалась девушка.
С тех пор как они говорили о повешении и Чэнъюя бросили в бочку с водой, эти двое ни словом не обмолвились. По крайней мере, обошлось без намеренных провокаций.
–Отлично,– дружелюбно ответил юноша.– Я чувствую себя намного лучше.
Чжэньчжэнь села возле ванны и наблюдала за молодым человеком, который выглядел так, словно получал удовольствие.
